Аврора стояла, сжав пальцами край раковины и посмотрев в зеркало на Еву. Сомнений не было. В косе подруги шелестели обереги из костей оленей, перьев и сердолика. Точно такие, как на фотороботе.
― Аврора, ― Ева не сводила с неё глаз, ― что-то случилось? Помощь нужна?
― Да, ― резко и прямо произнесла Аврора. ― Ты же умеешь забирать из геологического прошлого предметы? ― и, получив утвердительный кивок, выпалила: ― А человека сможешь?
========== Вересковый мир: Исчезнувшая ==========
Лето 2024
Тонкий сладковатый аромат отцветающей черёмухи примешивался к густому, приторно-терпкому запаху сирени. Пышные соцветия с крохотными лепестками шуршали на ветру, а листья колебались, показывая тёмную изнанку.
Анна развешивала выстиранное постельное бельё на заднем дворе. В одном тазу лежали белоснежные рубашки Альфреда, в другом ― пёстрые платьица Авроры, стоявшей рядом с мамой и подававшей ей цветные прищепки. Анна любила лето за то, что можно всего за несколько часов получить полностью высохшие, пахнущие солнцем и травами вещи. Синтетические кондиционеры не давали вздохнуть свободно, а засушенные розы Анна берегла для зимы.
Сегодня она поднялась рано. Альфред уехал в Бюро, а Анна решила устроить большую стирку. Дочка проснулась и того раньше, пару раз заглядывала в спальню родителей, но не будила их. Анна сквозь сон слышала, как Аврора бродила по коридорам, волоча за собой мягкую игрушку ― забавного экологически чистого оленёнка с красными рогами. Оленёнок стал подарком на день рождения: в этот раз Анна и Альфред решили, чтобы дочка сама выбрала то, что хочет. И когда Аврора вцепилась в игрушку, не желая отпускать, стало ясно, что затея удалась.
Поправив сползшую лямку топа, Анна повернулась к дочке, чтобы взять ещё прищепок. Так они и ходили вдоль натянутых Альфредом прочных верёвок, развешивая вещи.
― Мам, ― вдруг произнесла сосредоточенно молчавшая и явно что-то обдумывавшая Аврора, ― расскажи мне сказку о Девочке с Ключами от Лета.
― Опять? ― Анна не сдержала улыбку при виде замершей в ожидании и какой-то даже одухотворённой дочки. В светло-светло зелёных глазах Авроры на самом дне, точно под прозрачной водой, сияли вкрапления янтаря.
― Мне интересно, почему Мальчик-Который-Ловил-Птиц сразу не сказал Девочке, что ему нужны Ключи от Лета, ― важно произнесла Аврора. Дочка остановилась и опустила на траву связку прищепок. Она старалась удержать и оленёнка, и прищепки, и что-то всё время падало.
― Он боялся, что она не захочет с ним дружить, ― произнесла Анна. Присев на корточки перед Авророй, она вытащила из снова спутавшихся рыже-русых волос дочки цветки сирени и листья бересклета. С момента покупки оленёнка Аврора всё пыталась воссоздать его красные рога на себе, поэтому Анна постоянно обнаруживала в волосах дочери ветки. Зелёный цвет листьев Аврору не смущал: осенью-то они станут красными.
Бересклет Дрелихи посадили прошлой весной, и дочка всю осень зачарованно смотрела на раскидистые ветви с шуршавшими на ветру кроваво-красными листьями. А потом помогала в саду так усердно, что пачкалась в земле, песке и перлите по самую макушку.
Анне нравился этот кустарник. Особенно в осенние полнолуния, когда луна начинала стареть, а Анна возвращалась домой после ночных прогулок, ориентируясь по расцветавшим алым листьям. Бересклет очищал воздух, а Альфред говорил, что помимо лечебных свойств кустарник обладал защитной магической силой. От кого им защищаться теперь, Анна не знала, а Альфред, пожимая плечами, использовал листья, ветки и семена для оберегов и амулетов.
― Так ты расскажешь мне сказку? ― Аврора нетерпеливо потянула Анну за карман спортивных штанов. ― Пожалуйста! ― Солнце в этот момент выглянуло из-за облаков, и янтарь в глазах дочки вспыхнул, словно расплавился.
― Расскажу, ― улыбнулась Анна, поднимаясь и беря в руки простынь. Мокрая ткань пахла порошком, испарениями от земли и мужем. ― Давным-давно в волшебной школе училась Девочка, у которой были Ключи от Лета…
Аврора затихла и, не сводя с мамы глаз, шагала за ней, пока Анна, с каждым словом воодушевляясь всё сильнее, рассказывала переложенную в сказку историю Лии и Ильинского.
Она рассказывала и с лёгкой нежностью вспоминала те моменты, когда она с Альфредом, Маргаритой, Евгением и остальными товарищами сражалась с Семиголовым Драконом, Дороховыми и самими собой. Альфред сдержал обещание, данное ещё старым липовым летом ― не лезть на рожон. Правда, потом были демон и химера, но муж, казалось, завязал с поиском того самого Дела. А Дорохов время от времени даже появлялся в их доме. Что-то подсказывало Анне, что Павел, как и Альфред, закрыли старые долги и пошли дальше. Она не препятствовала, а дочка так вообще была в восторге от дяди Паши, приносившего занятные игрушки, с которыми Аврора возилась целыми днями, давая Анне отдохнуть.
Дрелихи вернулись к работе, и четыре года с дочкой и мелкими, но интересными делами в Бюро пролетели как один миг. Анна закрепляла простыни и удивлялась тому, как изменилась жизнь. Тогда, ещё до рождения Авроры, ей казалось, что скоро всё вот-вот переменится, и она не ошиблась. Но ничего плохого не случилось: они просто были, наконец, спокойны и счастливы.
― …и когда Мальчик позвал Девочку с собой за птицами в лето, она не отказалась и спросила: «Почему ты не сказал мне об этом раньше?» ― Анна рассеянно взяла рубашку Альфреда и прицепила к верёвке. Она почти закончила сказку, как вдруг запнулась на полуслове.
Что-то было не так. Солнце вышло из-за облаков, а неожиданно сильный порыв ветра колыхнул висевшие простыни. Тяжёлая влажная ткань окутала Анну, а воздух вокруг, как она успела заметить боковым зрением, пошёл странной волнистой рябью. Путаясь в простынях, Анна настороженно раздвинула бельё и никого не увидела. Но ощущение взгляда в спину, острое чувство чего-то инородного, того, чего не должно быть, не покидало.
Анна обернулась: снова никого. Только ветви бересклета качались, а кисти сирени пахли так сладко, что кружилась голова. Запах. В сознании словно чиркнули спичкой. Анна принюхалась. К ароматам лета примешивался запах гари и машинного масла. И пахли так точно не соседские сады. Анна вдохнула так глубоко, что засвербело в носу. Она чётко ощущала: в саду есть ещё кто-то. И самое странное, что запах неизвестного, точнее, неизвестной, казался смутно знакомым. Изменившимся, но всё же узнаваемым. Вот только вспомнить она не могла.
― Аврора, ― Анна постаралась не выдать напряжения, ― сходи в дом, принеси, пожалуйста, ещё прищепок.
― У меня ещё много, ― возразила дочка. ― И сказка не закончилась…
― Нет, иди, ― Анна развернула дочку к открытой двери чёрного входа. ― Бегом!
Дочка нехотя поплелась в сторону кухни, а Анна напряжённо вслушивалась в тишину. Звуки с участков соседей отошли на второй план, а запах неизвестной стал ближе.
Анна резко развернулась в ту секунду, когда за спиной хрустнула ветка сирени. Вскинулась и оказалась лицом к лицу с незнакомой девушкой. Около тридцати, среднего роста, спортивная и крутобёдрая, с необычным бронзовым загаром на широкоскулом лице ― всё это Анна успела заметить до того, как незнакомка заговорила:
― Анна, послушайте, некогда объяснять, просто доверьтесь мне. Меня зовут Ева, Ева Лащенко. ― И, не дав ей опомниться, Ева схватила Анну за предплечье.
Анна вздохнула, попыталась отдёрнуть руку, но Ева держала крепко. Воздух вокруг пошёл рябью, словно стремительно нагревался. Анна качнулась назад, но не сумела вырваться, даже поднять кулак и замахнуться. В спину дохнуло жаром, а очертания дома, кустов подёрнулись дымкой, с каждой секундой становившейся ярче. Мерцание переливалось и дрожало, показалось, что Анна внутри огромного мыльного пузыря. Сердце бешено стучало в висках, адреналин зажигал кровь. Анна во все глаза смотрела на Еву, в светлой косе которой шуршали амулеты. Вырезанные из зелёного енисейского нефрита большеглазые человечки словно танцевали невиданный танец. А миг спустя мерцание схлынуло, уступив место густой полутьме.
