Том смотрел на нее так, что Этель почувствовала себя произведением искусства – столько в его взгляде было робкого восхищения! Но он молчал. Смотрел и молчал. Лишь кадык пару раз нервно дернулся, когда она дотронулась до его гладко выбритой щеки.
– Меня зовут не Этери, а Этель, – тихо сказала принцесса. – Я лгала тебе. Никакая я не придворная дама.
– Знаю, ваше высочество, – тихо ответил Том.
– Откуда? – сглотнула она.
– Услышал разговор сестры и вашего брата.
Этель опустила глаза в пол. Должно быть, ему было тяжело. Наверняка он решил, что она играла с ним!
– Я поступила так не нарочно. Вернее, сначала нарочно, потому что не хотела, чтобы меня поймали, а потом… – Принцесса выдохнула. – Потом боялась, что ты перестанешь со мной общаться, если узнаешь, кто я. Побоишься. А ведь я с нетерпением ждала каждой нашей встречи. Прости меня за ложь, Том. Не злись…
– Как я могу злится на вас, ваше высочество? – с почтением спросил Том. – Вы моя принцесса, и я обязан защищать вас, а не злиться. На это я не имею права. Я всего лишь гвардеец.
– Не всего лишь, – нахмурилась Этель. – Я... Ты стал для меня дорогим человеком.
Эти слова дались ей нелегко. А Том на мгновение прикрыл глаза.
– Да, знаю, этикет не предполагает того, чтобы девушка первой признавалась в своих чувствах. Но сейчас не время скрывать их, – рассерженно произнесла принцесса, а сердилась она не на Тома, а на саму себя. – У нас есть лишь одна встреча, чтобы понять друг друга. Иного шанса не будет. И я не хочу его упускать. Там, в городе, когда шел снег, ты сказал мне, что любишь меня. Ты полюбил меня, не зная, кто я на самом деле. Полюбил не принцессу и не ее богатства, титул и власть. Полюбил девушку. Меня, – прошептала Этель. – Меня настоящую. А я полюбила тебя. По-настоящему.
– Ваше высочество, – прошептал Том с отчаянием. – Вы не должны говорить мне это. Я – простой гвардеец.
– Для меня ты не простой гвардеец, – помотала головой Этель и снова коснулась его щеки. – Для меня ты – особенный. И я правда хотела прийти в ту таверну! Помнишь, ты сказал, что если я вижу в тебе не просто друга, а мужчину, то я могу прийти туда, и ты все поймешь? Я очень хотела прийти, но не могла! Поверь, Том! Меня поймали и отправили в ссылку в Ивовую долину. Отец был очень зол. Приказал доставить тебя во дворец – наверное, подумал невесть что… Но твоя сестра вовремя узнала об этом. И сделала так, что мы спасли тебя от гнева отца. Только благодаря ей с тобой ничего не случилось. Я ненавидела ее с первого дня появления во дворце, но именно она спасла и тебя, и меня.
– Ваше высочество, – повторил Том и коснулся ладонь Этель, чтобы убрать ее со щеки. Его пальцы задержались на ее пальцах чуть дольше, чем следовало бы. – Не стоит. Нам нельзя…
– Можно, – нахмурилась принцесса. – Мой отец разрешил нам общаться. Этого тоже добилась твоя сестра. И я не знаю, как она это сделала. Но теперь можно. Поэтому я без утайки говорю тебе, Том Бертейл, что люблю. Ты – моя первая любовь. И я знаю, что последняя. Ведь драконы влюбляются лишь однажды.
– Я вас недостоин, – прошептал Том убитым голосом. – Я жалок, что надеялся на взаимность от принцессы. Каждое мое слово, каждое прикосновение было преступным. Я не имел права дотрагиваться до вас.
– Не говори так, – помертвевшими губами произнесла Этель. – Это глупости.
– Нет. Я низкородный.
– Для меня это не имеет значения.
– Для меня имеет.
Это звучало как приговор. И, наверное, впервые в жизни Этель подумала, как ее раздражают эти условности – высокородные, низкородные… Какая, к драным эйхам, разница?!
– Ты – брат будущей императрицы, – топнула ногой девушка. – У тебя будет титул и деньги. Станешь высокородным, если это имеет для тебя такое значение. Или… Я больше не нравлюсь тебе?
Ее глаза тотчас наполнились слезами, и одна из них потекла по бледной щеке. Рука Тома по привычке дернулась, чтобы стереть ее, но он вовремя спохватился.
– Ваше высочество, не говорите так.
– Я некрасива? – дернула плечиком Этель и тыльной стороной ладони смахнула слезы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Вы самая красивая в мире.
– Или я недостаточно хороша для тебя?
– Лучше вас я не видел девушек.
– Тогда что? – нахмурилась принцесса.
– Я же сказал – не достоин вас. Кто вы и кто я? Так нельзя… – В голосе Тома было столько боли, что Этель едва не зарыдала в голос. Да что это такое?! Она так мечтала встретиться с ним, а теперь? Что теперь? Том смотрит на нее и боится дотронуться! Боится говорить о своих чувствах! Считает, что они – не пара! Неужели установки в головах сильнее, чем запрет отца на отношения?
– Если ты хочешь общаться со мной дальше, как с обычной девушкой, приходи в Сапфировый зал завтра в это же время, – сказала Этель, решив, что ему нужно подумать. Должно быть, встреча с ней стала для него неожиданностью. – Если ты придешь, я пойму, что ты хочешь продолжить наше общение. Что видишь во мне не только ходячий титул, но и простую девушку, которую полюбил. А если не придешь – я пойму, что это тебе не нужно. И приму твой выбор, Том. Любой.
Этель кривила душой. Она была не из тех, кто умел принимать поражение так просто. Наверное, она бы начала преследовать Тома, не приди он завтра в Сапфировый зал.
– Понял, ваше величество. – Он поклонился ей, как обычно кланялись гвардейцы членам императорской семьи, развернулся и, чеканя шаг, направился к двери.
Ушел…
Этель до последнего надеялась, что не уйдет. А он ушел.
Она отвернулась к лоджии и опустила голову. Слезы бежали из глаз, но принцесса не издала ни звука. Не хотела, чтобы Том слышал, как она плачет.
Когда ее вдруг обняли со спины, Этель вздрогнула, но, подняв глаза, увидела в неясном отражении стекол Тома. Он неслышно подошел к ней сзади и обнял, прижимая спиной к своей груди.
– Том?.. – недоверчиво спросила принцесса.
– Завтра в это время я буду на дежурстве, ваше высочество, – сказал он ей на ухо. – Могу ли я дать ответ сегодня?
Ничего не говоря, Этель развернулась к Тому и, обхватив за шею, поцеловала. Да так крепко, что поначалу он растерялся, но растерянность эта длилась лишь мгновение. Затем Том стал отвечать на поцелуй, явно забыв, что Этель – принцесса, а он – низкородный. Его губы были теплыми и чуть обветренными, но ей нравилось это. Нравилось, что ее Том – не выхолощенный красавчик с бесполезным титулом.
– Я не могу оставить тебя, – прошептал он, отстранившись, но не выпуская Этель из объятий. – Для меня это будто пытка. Я искал тебя, моя Этери. Ты не представляешь, как я скучал. Специально пошел во дворец, чтобы встретить тебя тут. В моей голове и мысли не было о том, кем ты действительно могла быть. А когда узнал от Белль о том, что моя Этери – принцесса, едва не сошел с ума. Скупал газеты и журналы, искал твои фотокарточки… Не понимал, как раньше не догадался. Не узнал…
– Но теперь знаешь. – Этель привстала на носочки, чтобы потереться носом о его щеку. – Я не хочу тебя отпускать. Понял? И пусть люди говорят, что угодно, я тебя не оставлю. Такова моя воля.
– Полагаю, я должен подчиниться?
– Именно так.
– Если вы хотите этого, ваше высочество… Я не против. – Его глаза блеснули, и Том поцеловал Этель в шею, застав ее щеки покрыться румянцем. – Но все же. Я – низкородный. Не пара для самой принцессы.
– А вот это говорить тебе я запрещаю, – рассердилась принцесса. – Эти слова обижают меня. Будто на место ставят. Но ведь я полюбила не твои титулы, Том. Не твой кошелек. Я полюбила тебя. И я хочу, чтобы ты знал это и ценил. Знаю, что дворцовые правила и этикет усложнят нам жизнь. Люди будут шептаться. Отец будет недоволен, хоть и сам разрешил это общение. А мама… Мама, должно быть, с ума сойдет вовсе. Но это мой выбор. И твой выбор. Разве нам не должно быть плевать на остальных. Ведь мы не делаем ничего плохого. Мы просто любим. Когда любовь стала преступлением?
– Тебе нравится идти против правил, – слабо улыбнулся Том и дотронулся до ее волос – все еще несмело, будто боясь, что действительно совершает преступление.
