войны. —
Остальные ошеломленно посмотрели на него.
— Кто хочет войны? — выпалил Нипс.
— Замолчи, ты, осел! — Пазел схватил его за руку. — Я не знаю, кто!
— Ну, и в какой адской преисподней ты выкопал эту идею?
— Не могу тебе сказать. Но это правда, Таша: все это миротворчество —
обман. Рамачни сказал нам, что на борту прячется злой маг.
— Кто такой Рамачни? — спросил Нипс, топнув ногой.
— Он не говорил, что маг имеет какое-то отношение ко мне, — сказала Таша.
— Или к этому делу с Договор-Невестой.
— Что еще может быть такого важного в этом путешествии? — продолжал
Пазел. — Разве ты не видишь, Таша? Если кто-то пытается развязать войну, разрыв
брака сыграет им на руку.
— Я не вижу, и мне все равно, — сказала Таша. — Пусть они отдадут сиззи
какую-нибудь другую девушку!
— На этот раз правильно, — сказал Нипс. — Я не знаю и половины из этого, но, Пазел, в твоих словах нет смысла. Если бы какие-то дураки хотели новой войны
с Черными Одеждами, они могли бы найти более простые способы ее начать.
Мгновение никто не произносил ни слова. Пазел думал о словах Чедфеллоу, сказанных десять лет назад за столом его матери. Ложь, Сутиния. Мы плывем без
карт в море лжи. И что еще? Одна ложь может погубить мир. Одна бесстрашная
душа может его спасти.
— Таша, — сказал он, — кто еще знает, что ты собираешься сбежать?
— Больше никто.
— Тогда просто подумай, — сказал Пазел. — Между Сиззи и Арквалом
никогда не было брака. Но, в течение сорока лет, не было и войны.
— И что?
— А то, что сам брак должен начать войну!
— О, чушь собачья! — фыркнула Таша. — Все это дело планировалось
десятилетиями. Сначала прекратились сражения, потом — оскорбления. Затем
несколько важных людей с обеих сторон, таких как доктор Чедфеллоу, встретились
190
-
191-
и поговорили. Теперь принц Мзитрини берет э... э...
— Корзину с подарками, — сказал Пазел. — Перевязанную бантиками.
Она бросила на него взгляд, от которого свернулось бы молоко:
— Дочь вражеского солдата, вот и все, что имеет значение. И когда я проживу
семь лет в городе Бабкри, священники Мзитрина объявят меня приемлемой, незаразной или, по крайней мере, человеком, и это будет означать, что сам Арквал
больше не является врагом Старой Веры. И тогда мы все станем друзьями.
— Великолепно, — сказал Нипс.
— Глупость и гниль, — сказала Таша. — Но, предполагается, это предотвратит
войну, а не начнет ее. Пазел, ты несправедлив. Я поделилась с тобой своими
секретами, а ты не сказал мне ничего, кроме своих безумных догадок. Если эта
свадьба действительно обман, разве ты не думаешь, что я имею право знать?
— Она права, приятель, — сказал Нипс. — Доверие и доверие в ответ .
Они ждали, но Пазел только покачал головой.
— Если бы я мог объяснить, — сказал он, — вы бы поняли, почему я не могу.
— Это самая безумная вещь на сегодняшний день, — сказал Нипс. — Рин, помоги нам, если... ой! Ты, там!
Остальные обернулись. На лестнице над ними чопорно восседала Снирага, кошка леди Оггоск. Рыжее животное безмятежно смотрело на них, как человек, наслаждающийся с балкона веселым театральным представлением.
— Снирага! — сказал Пазел. — Почему она всегда появляется внезапно, из
ниоткуда?
— От этой кошки у меня мурашки по коже, — сказала Таша.
— Сегодня утром она украла маринованный огурец с камбуза, — сказал Нипс.
— Она украла мою оладью с луком-пореем в Соррофране, — прорычал Пазел.
— Давай, ворюга, убирайся отсюда!
Кошка окинула Пазела безразличным взглядом. Затем она наклонила голову и
подняла с палубы что-то свернутое и блестящее.
— Мое ожерелье! — в ужасе воскликнула Таша. — Как она его добыла?
Должно быть, я оставила дверь открытой!
С серебряной цепочкой в зубах Снирага встала и потянулась. Затем, прежде
чем кто-либо успел пошевелиться, она взбежала по лестнице и исчезла.
— О, ловите ее, ловите! — крикнула Таша. — Прахба меня убьет!
Они помчались за кошкой, но Снирага уже скрылся из виду. На жилой палубе
они разделились: Таша продолжила карабкаться, бормоча ругательства, а мальчики
бросились к матросам. Кошка, кошка! умоляли они. Кто-нибудь ее видел? Никто не
видел. Но когда они добрались до жилища смолбоев, Рейаст махнул им рукой, чтобы они останавливались.
— Т-Т-Т-Теггац готов т-т-тебя убить, Нипс!
— Шоб мне провалиться! — сказал Нипс. — Меня не было полчаса!
— Б-б-б-больше.
— И я опаздываю на дежурство по коровам и свиньям, — сказал Пазел. —
191
-
192-
Таше придется справляться одной.
— Она справится, — сказал Нипс. — Держись подальше от неприятностей, приятель.
Нипс бросился на свой пост. Пазел вернулся к яслям и провел следующие два
часа, убирая их и кормя коз и коров. Затем нужно было подоить дойную корову, и
коза опрокинула пятигаллонное ведро с пресной водой, заставив Пазела притащить
