и научи нас
мзитрини.
И снова Таша попала прямо в ловушку Сирарис. Вряд ли она могла обвинить
ее в том, что сейчас она куда-то ускользает. «Мзитрини! Мзитрини!» — радостно
защебетали дамы. И каждая минута приближала их к Утурфе́.
Таша произнесла фразу из Полилекса Торговца (« Не трогай мои товары!»), И
193
-
194-
это было все, что она собиралась сказать своему жениху, если свадьба каким-то
образом состоится. Дамам она сказала, что это вежливое приветствие среди знати.
Нащупав, наконец, выход из пара, Таша закрыла дверь под их «Та-та!» и
направилась на верхнюю палубу. Но не успела она сделать и трех шагов, как
увидела старого солдата, выходящего из курительного салона прямо впереди. Он
был невысоким, худощавым, покрытым шрамами, выжившим во многих битвах, и
на нем был красный берет почетного караула.
— Добрый вечер, командор Наган, — сказала она.
Сандор Отт с улыбкой обернулся:
— К вашим услугам, леди Таша.
— Командор, мой отец говорит, что вы отвечаете за поимку...
— Простите, что прерываю вас, — сказал Отт, — но, если вы хотите, чтобы я
добился успеха, пожалуйста, понизьте голос.
Какой же она была дурой! Она чуть не ляпнула поимку напавшего на Герцила
достаточно громко, чтобы разнести новость по всем каютам. Это было именно тот
вид безрассудства, о котором беспокоился ее отец.
— Спасибо, — сказала она более мягко. — Командор Наган, могу я рассказать
кое-что, что может вам помочь?
— Я молю вас об этом, — сказал Отт.
— У Герцила очень сильные ноги, даже для танцора, — сказала Таша, — и
мистер Кет видел, как он ударил нападавшего в запястье сразу после того, как
Герцила ударили ножом. Кем бы ни был этот человек, у него будет один чертовски
большой синяк на запястье.
Отт посмотрел на нее с чем-то похожим на восхищение. Он перекинул свой
смокинг через руку.
— Вы совершенно правы, леди Таша. На самом деле, этот момент не
ускользнул от моего внимания. И, полагаясь на ваше полное благоразумие, я скажу
вам вот что: мы обнаружили на борту четырех человек с такими травмами. Двое из
них — обычные моряки, которые говорят, что получили травмы, работая на мачтах: их ударили блоками или концами тросов. Двое других — пассажиры третьего
класса. Все четверо задержаны и допрошены, но у меня уже есть хорошее
представление о виновном. Его имя не имеет значения, но его собственная жена
признает, что этот человек — курильщик смерти, а такие наркоманы убьют за
несколько сиклей, чтобы купить свою следующую трубку. О да, в третьем классе
есть смерть-дым, м'леди, и спички тоже. Конечно, огонь запрещен — но что
правила корабля для того, кто ударит ножом невинного человека?
— Но... разве пассажиров третьего класса не запирают на ночь?
— Действительно, запирают, — сказал Отт. — Но никто не видел, как этот
человек вернулся в третий класс с наступлением темноты.
— Значит, он спрятался где-то на корабле и ждал?
— Вот именно. И запах наркотика был повсюду вокруг него.
Таша глубоко вздохнула. Курильщик смерти! Страхи Пазела и ее собственные
194
-
195-
начали казаться надуманными. И все же Рамачни знал, что готовится заговор, злой
маг ждет своего момента, чтобы нанести удар. А потом были собственные страхи
Герцила, человек, убитый в ее саду, Красный Волк…
— Конечно, мы не будем рисковать, — сказал Отт. — Ни один из
подозреваемых не покинет наше поле зрения ни на мгновение, отсюда и до порта
Утурфе́.
— В Утурфе́ Герцил, возможно, будет мертв.
Какое-то мгновение Отт молчал.
— Возможно, — сказал он. — Но я видел больше ран, чем кто-либо должен
был видеть за одну жизнь. Я хорошо разбираюсь в приближении смерти. Ваш
Герцил обладает стойкостью воина, м'леди. Как бы то ни было, я ожидаю, что он
выживет.
Слова Отта заставили что-то оборваться у нее внутри. Она обнаружила, что
дрожит.
— Мне жаль, — сказала она. — Я ужасно боялась за него. Все это время. Я не
привыкла бояться, но теперь меня тошнит от страха за него.
— Все это время? — мягко спросил Отт, сдвинув брови. — И до нападения?
Таша кивнула. Мгновение спустя у нее вырвалось:
— Я не доверяю Сирарис. Никогда не доверяла. Я не могу сказать своему отцу
— он слишком сильно влюблен в нее, чтобы слушать. Я не знаю, что делать.
— Дорогая леди! — сказал Отт, беря ее за руку. — Я думаю, вы точно знаете, что делать, потому что только что это сделали. Вы рассказали мне о своих страхах.
— А я должна была? — тихо спросила она. — Я хочу сказать... я едва знаю
вас.
— Зато я знаю вас всю вашу жизнь — издалека. Ни один фаворит Его
Превосходительства не обходится
