Во-первых, Арцибушев дал пояснения относительно задержания Светланы, носившего – это не вызывало сомнений – заранее спланированный характер, о чем, согласно материалам ее уголовного дела, недвусмысленно свидетельствовали понятые (в действительности – дружинники), принимавшие участие в ее задержании:
Петров: Нас попросили задержать гражданку Лепилину; Лепилину нам описали, мы ее задерживали по приметам. Мы не видели, как она выходила из кафе, мы стояли во дворе.
Михайлова: Я участвовала в рейде. Нас попросили задержать гражданку по приметам. Мы ее задержали, когда она вошла во двор.
Опираясь на эти факты, адвокат пыталась обратить внимание суда на то, что задержание Лепилиной повлекло за собой экстренный обыск у Азадовского. Вместо того чтобы искать «испанца», производить обыск по месту жительства задержанной и т. д., следствие отправилось искать наркотики у Азадовского.
Адвокат: Она вам объяснила, у кого она получила наркотик?
Арцибушев: Сперва она не говорила, потом сказала, что какой-то иностранец.
Адвокат: Какой-то иностранец. Вам известно, она сообщила данные этого иностранца – как его зовут, где он живет?
Арцибушев: Я сейчас не помню, я его никогда не видел, я не знаю…
Адвокат: Вы сотрудник уголовного розыска, специализирующийся по борьбе с наркотиками; что вас, как сотрудника, должно в первую очередь интересовать при задержании лица с наркотическим веществом?
Арцибушев: Ну, я понимаю, источник приобретения.
Адвокат: Источник приобретения и цель приобретения. Цель приобретения она вам не сказала?
Арцибушев: Она сказала вначале, что она взяла этот наркотик как лекарство от головной боли, не как наркотик, а как порошок от головной боли; но когда ее задерживали, раскрылась сумочка и все выпало…
Адвокат: Понимаете, в материалах дела есть четкие первоначальные данные Лепилиной, где она источник приобретения называет сразу. Меня интересует, почему вы как лицо, призванное бороться с наркоманией, не проявили достаточного интереса к источнику получения этого наркотического вещества и не приняли абсолютно никаких мер к обнаружению и задержанию этого источника?
Арцибушев: Нет, дело в том, что в тот момент мы звонили в отдел спецслужбы, тогда он так назывался, но там что-то они нам ничего не нашли, этого человека.
<…>
Адвокат: Правильно ли я вас поняла, что решение произвести первоначально обыск у Азадовского исходило от следователя.
Арцибушев: Ну, я боюсь это утверждать, во всяком случае, постановление исходило от него…
Адвокат: Вы проявили какое-то профессиональное недоумение, почему Вы идете вначале на обыск к Азадовскому?
Арцибушев: Мне объяснили, что Лепилина человек, которая выполняет определенное поручение.
Адвокат: Следователь?
Арцибушев: Да нет, я сейчас не помню, но так стоял вопрос.
Адвокат: Так стоял вопрос, неизвестно от кого, что Лепилина выполняет посреднические функции при передаче наркотиков?
Арцибушев: Нет, нет, вообще. То, что она наркоманка, я никогда даже не предполагал.
Адвокат: Каким образом и кто обосновал немедленное производство обыска именно у Азадовского?
Арцибушев: Ну раз шла к нему, как мне пояснили.
<…>
Адвокат: И вы лично ездили к прокурору?
Арцибушев: Я сказал, что без санкции прокурора мы не поедем на обыск.
Адвокат: Без санкции вы не поедете на обыск?
Арцибушев: По-моему, руководство, куйбышевское, договаривалось, звонили, и я ночью ездил домой к прокурору в другой район.
Адвокат: Но все-таки ночью – это когда, постарайтесь припомнить время, уточните?
Арцибушев: До двух часов ночи или в час ночи, не знаю…
Адвокат: Какие исключительные обстоятельства обнаружились при задержании Лепилиной, которые позволяли бы ночью предпринять такую деятельность?
Арцибушев: Я так понял, что руководство Куйбышевского РУВД, в частности начальник следствия, сам договаривался с прокурором, для того, чтобы он ждал; он был дома, по-моему, еще собака у него была, у прокурора…
Адвокат:…Кто, как фамилии, должность того руководства, на которое вы все время ссылаетесь, кто вам давал такие указания?
Арцибушев: Я вас понял. Начальник следствия был, по-моему, Сапунов, полковник Сапунов, он принимал участие в этом…
Адвокат: Но лично вы докладывали…?
Арцибушев: Ну, конечно, докладывал. Знал об этом и Бадаев Юрий Михайлович, бывший начальник 12-го отделения.
Адвокат: Когда он знал, ночью?
Арцибушев: Они все находились, все находились в это время на работе.
Адвокат: Ну вот, кому лично и что вы докладывали?
Арцибушев: Ну, во-первых, о том, как Лепилина была задержана, сразу по телефону позвонили, то ли из штаба ДНД, не помню. И что ее повезли. Ну, все были в курсе дела, вплоть до того, что Кокушкин [начальник ГУВД, генерал. – П.Д.] был в курсе дела, да все были в курсе.
Вопросы относительно других участников обыска задавал Арцибушеву судья Цветков. Но здесь Арцибушев старался держаться официальной версии. О том, что в обыске принимали участие сотрудники КГБ, он, конечно, знал. Знал в декабре 1980 года, помнил, само собой, и сейчас. Но страх сболтнуть лишнее был слишком велик…
Арцибушев: Обыск у Азадовского проводили: я, Хлюпин, потом были еще двое сотрудников; и понятые были, кажется, из комсомольско-оперативного отряда, сейчас я точно не помню… Константинов, я вспомнил, молодой, небольшого роста, по-моему, на заводе работает. Из сотрудников были Николай Николаевич [Хлюпин], сейчас за дверью находится, и были, значит, еще сотрудники, их нам начальник, по-моему, дал, вот они с нами и поехали.
Судья: Ну, а фамилии их?
Арцибушев: Я не помню, но знаю, что не с нашего отдела, но их с нами послал кто-то из наших руководителей из Управления уголовного розыска.
Судья: Но вы знали, кто они такие?
Арцибушев: Нет, я с ними не общался, но я их видел, так как работаю давно.
Судья: И вы знаете их как работников аппарата УВД?
Арцибушев: Нет, я, честно говоря, не знаю, кем они работают.
Судья: А удостоверения у них были какие?
Арцибушев: Удостоверения я их посмотрел, удостоверения были работников милиции…
[Тем самым Арцибушев косвенно подтверждает, что сотрудники КГБ действительно имели при себе документы прикрытия. – П.Д.]
Судья: Значит, ваше руководство дало вам их в помощь. А еще кто-либо из сотрудников приезжал?
Арцибушев: В конце, по-моему, [мы] позвонили Зигаленко, в то время начальник уголовного розыска (позже заместитель Куркова); позвонили с квартиры, просили машину, потому что обыск длился долго, кажется, с восьми утра. На обыск, значит, брали какую-то женщину, которая звонила в квартиру, чтобы открыли, она сказала, что телеграмма. Двое человек понятых, шесть человек всего было.
Судья: Шесть человек с понятыми, а вот пятый кто-нибудь из работников был?
Арцибушев: Сейчас я не помню, но, по-моему, кто-то приезжал.
Судья: Но тот, который приезжал, вы его знаете?
Арцибушев: Может быть, с Куйбышевского РУВД. Может, с Управления, не знаю. Нам прислали машину, чтобы увезти [Азадовского и изъятое при обыске] в Куйбышевское РУВД.
Особенное внимание обращено было на обстоятельства обнаружения наркотика. Здесь Арцибушев фактически встал на сторону обвиняемого, и это было, конечно, из ряда вон выходящим событием.
Арцибушев: Во время обыска Николай Николаевич Хлюпин достал со стеллажа наркотик.
Судья: Вы видели?
Арцибушев: Да, я рядом стоял, и Константин Маркович сказал: «Вы покраснели, вам стыдно, что вы, мол, делаете?» Такая вот реакция была. А Николай Николаевич говорит, я и сам удивился, действительно покраснел, в недоумении был… (Смех в зале.)
Судья: А почему вы считаете, что он растерялся и покраснел даже. Это отчего?
Арцибушев: А удивился! Я находился рядом, и у Константина Марковича создалось такое впечатление, что это Хлюпин подложил ему пакет, но фактически он не мог этого сделать… То, что пакет был и он взял его, наткнувшись на него, в руки, – это я утверждаю точно…
Судья: А в какой момент Азадовский произнес свои слова?
Арцибушев: Где-то буквально сразу, почти следом. Он сказал, что знал, слышал, что такие вещи делаются, но что с ним такое произойдет, – не ожидал.
<…>
Арцибушев: Да я практически сразу говорил, что у нас впечатление такое создалось, у сотрудников, что кто-то ему наркотик подложил.
Адвокат: Значит, у вас создалось впечатление, что кто-то ему наркотик подложил?
Арцибушев: Кто-то был заинтересован в том, чтобы он был арестован.
Адвокат: А кто именно, у вас не создалось такое впечатление?
Арцибушев: Я думаю, что враги его, у каждого человека есть враги.
Интерес присутствующих вызвал также допрос понятого Константинова, который, как и ранее, утверждал, что совершенно случайно оказался в 8 утра у вестибюля станции метро «Площадь Восстания». А тот факт, что он возглавлял у себя на предприятии оперативный комсомольский отряд дружинников (ОКОД), было случайным совпадением. Приведем фрагмент, опубликованный впоследствии Юрием Щекочихиным:
