есть деньги, правда! Мистер Свеллоуз с
« Чатранда» прислал меня со своими наилучшими пожеланиями.
Уши слегка шевельнулись, и Пазел догадался, что мужчина улыбается.
— Свеллоуз? А, это совсем другое дело! Проходи и будь желанным гостем!
Пазелу это понравилось больше. Мужчина повернулся, взмахнул плащом, одновременно надвинув на лицо капюшон, и направился через двор. Как странно
он ходил! Был ли он горбуном? Пазел знал, что такие несчастные часто работали
ночными сторожами, чтобы скрыться от пристальных глаз дневного света.
Теперь Пазел увидел, что непонятный объект в центре двора был колодцем.
Когда они добрались до него, проводник остановился и положил одну из своих
больших рук на край.
— Ты дал деньги Миттлебургу Свеллоузу? — резко спросил он.
— Это его первое имя?
— Отвечай! Ты заплатил ему?
216
-
217-
— Нет, сэр. На самом деле он дал мне денег.
На это фигура сухо и хрипло рассмеялась:
— Мог бы дать вдвое больше.
Мужчина склонился над колодцем и выкрикнул одно слово: « Фалурк! » Пазел
повернулся и побежал, спасая свою жизнь.
Свеллоуз продал его. Слово означало «заключенный» — сейчас он не мог
вспомнить, на каком языке. Но он знал, кого посадят в тюрьму. Человек (или
существо) позади него удивленно вскрикнул: очевидно, он и представить себе не
мог, что мальчик поймет.
Пазел промчался через каменную арку. Но как раз в тот момент, когда он
мельком увидел более яркие улицы за переулком, что-то схватило его за лодыжку.
Это был кожаный шнур, похожий на кнут, с маленьким железным шариком на
конце. Шарик пронесся вокруг его ноги, и, прежде чем Пазел смог начать его
разматывать, кто-то сбил его с ног и потащил назад во двор.
Пазел выхватил нож и полоснул кнут. Темные фигуры выпрыгивали из
колодца по двое и по трое. Кто-то закрывал ворота. Он закричал, но влажная рука, похожая на нижнюю часть лягушки, закрыла ему рот. Вспышка осветила руку, как
горящий фосфор, и Пазел почувствовал, что обмяк.
Фликкерманы все-таки добрались до него.
Глава 25. РОЖДЕНИЕ ЗАГОВОРА
5 модоли 941
53-й день из Этерхорда
Черная крыса сражалась за свою жизнь.
Он едва избежал пятки портного и зубов Священной Стражи Мастера
Мугстура, нырнув обратно в водосток через дверь икшель. На вершине трубы не
было спасения — мальчик по-прежнему сидел у двери Дрелларека. Поэтому
Фелтруп побежал в другую сторону, вниз и на корму, к кормовым транцам и реву
моря. Другие крысы неслись в том же направлении, ослепленные страхом. Сначала
они не обращали на него внимания. Но ветер становился все громче, приближался
— и вдруг показалось жерло водостока, широко открытое навстречу
вздымающейся черно-зеленому заливу.
Именно тогда крысы набросились на него.
— Проклятый Фелтруп! — кричали они. — Странный, больной, искалеченный
Ангелом! Он кричал на Мастера! Он привел ползунов, чтобы отрубить нам головы!
Убейте его, убейте, прежде чем он нанесет новый удар!
— Вы ошибаетесь! — взмолился Фелтруп. — Я никогда не хотел вам зла! Но
Мугстур хотел! Он порабощает вас!
Но они не хотели слушать: ужас украл тот немногий разум, которым они
обладали. Фелтруп знал, что произойдет дальше. Крысы приближались, спереди и
217
-
218-
сзади, щелкая челюстями, заставляя его поворачиваться в страхе. Какое-то время он
отбивался от них — они были достаточно трусливы, — но, когда он уставал, они
кусали и не разжимали челюсти. Скоро его разорвут в клочья.
На какую-то долю секунды он пожалел о своем пробуждении, но не в
следующую. Его мысли были быстрыми — молниеносно-быстрыми, слишком
быстрыми для любой нормальной жизни, — но идеальными сейчас. Он с одного
взгляда увидел все свои возможности. Моли о пощаде и умри. Притворись мертвым
и умри. Отбивайся изо всех сил от бесчисленных крыс, поклявшихся убить его, —
не говоря уже о людях, — и умри.
Или сделай то, чего он боялся больше всего: рискни утонуть, повернись лицом
к морю. Тогда смерть тоже будет чрезвычайно вероятной. Просто не обязательной.
Пять крыс между ним и отверстием трубы. Пять кузенов, которых нужно
убить. Ужас из ужасов — набивать рот убийством. Он начал.
Они ожидали новых слез и истерии, а не решительного убийства. Он пронзил
первых двух, как копье, и схватился с третьей в царапающем, рвущем кровь слепом
безумии, которое заставило противника нырнуть под него и с визгом улететь вверх
по трубе. Последние две попятились к самому краю, так что их хвосты развевались
в открытом воздухе. Они были большими существами, собранными и готовыми к
его атаке. Фелтруп посмотрел на их широкие плечи, на оскаленные зубы. Их лапы.
Он отпрыгнул назад, мимо тел мертвых крыс. Две на конце трубы зашипели, щелкнули челюстями. Чего он ждет?
Корабль накренился вниз, и тогда они увидели: слишком поздно. Фелтруп изо
всех сил швырнул в них трупы. Скользкая от крови, труба не давала возможности
ухватиться. Одна из крыс начала карабкаться по телам, но Фелтруп безжалостно
давил на нее. Живая крыса и мертвая
