я осведомился частным образом об отношении к нему французского правительства и считаю долгом сообщить Вам нижеследующее: дело обстоит здесь несколько иначе, нежели в Лондоне. Тогда как в Англии как правительство, так и общественное мнение вполне усвоили себе мысль о присуждении Константинополя и Проливов России, во Франции подобное решение вопроса, безусловно принятое правительством, все (же) встречает возражения со стороны крайних парламентских фракций. Это вполне естественно внушает правительству опасения, что опубликование соглашения создаст ему затруднения. Кроме того, опубликование соглашения встречает возражения со стороны департаментов министерства иностранных дел, глубоко проникнутых старинными традициями французской восточной политики. С другой стороны, Бриан вполне понимает, что в столь существенном для России вопросе малейшее колебание со стороны Франции может иметь самые опасные последствия; в этом его энергично поддерживает Камбон, составивший для него специально доклад, в котором между прочим опровергается аргумент, что опубликование может вызвать движение среди французских мусульман. В общем, указывая на существующие здесь в настоящем вопросе внутренние несогласия, ни минуты не сомневаюсь в том, что кабинет выскажет полную готовность выполнить наши пожелания.
Извольский.
239. Великобританский статс-секретарь по иностранным делам лорд Эд. Грэй послу в Петрограде сэру Дж. Бьюкенену
Шифрованная телеграмма[728]
№ 2665. 14 ноября 1916 г.
Ваши телеграммы № 1721 и 1726.
После тщательного рассмотрения я не вижу возражений к тому, чтобы министром иностранных дел было сделано сообщение в думе о том, что союзники пришли к соглашению о судьбе Константинополя и Проливов после войны, а что сами соглашения, заключающие в себе этот пункт, будут опубликованы позднее. Но каково бы ни было это заявление, оно должно с абсолютной ясностью установить, что соглашение было уже готово в марте 1915 г., когда впервые о нем поднят был вопрос, и что оно не является следствием повторных просьб или более близких нам событий или, наконец, что оно было дано неохотно и под давлением, после двух лет войны. В этом смысле упоминание о дате представляется важным. Далее, японское и итальянское правительства должны быть осведомлены о том, что декларация будет сделана в думе. Было бы предпочтительнее сообщить японскому правительству текст до того момента, когда декларация будет сделана, и, в случае если полный текст соглашения будет опубликован, это должно быть одновременно сделано в Лондоне, Париже и Петрограде с изменениями, предложенными правительством его величества, как это указано в Вашей телеграмме 1721[729].
Высказанное Вами мнение по польскому вопросу одобряется, и признается желательным ничего больше не говорить по этому поводу в настоящий момент.
240. Великобританский посол в Петрограде сэр Дж. Бьюкенен статс-секретарю по иностранным делам лорду Эд. Грэю
Шифрованная телеграмма[730]
№ 1744. 15 ноября 1916 г.
Министр иностранных дел, которому я сегодня сообщил содержание Вашей телеграммы № 2665, сказал, что, по его мнению, было бы достаточным осведомить японское правительство о проектируемой декларации в думе и не сообщать ему текста нашего соглашения накануне его опубликования в трех столицах. Было бы ошибкой, по его мнению, поощрять стремление Японии участвовать в европейских вопросах.
241. Председатель российского Совета министров и министр иностранных дел Б. В. Штюрмер послу в Париже А. П. Извольскому
Телеграмма
№ 4826. 3/16 ноября 1916 г.
Ссылаюсь на Вашу телеграмму № 808.
Французский посол 15 октября заявил нам, а сегодня снова подтвердил, что французское правительство в принципе ничего не имеет против предположенного нами правительственного сообщения о заключении с Францией и Англией соглашения относительно Константинополя и Проливов и опубликования относящихся к нему документов, но просит нас сговориться о времени, когда это удобнее всего сделать. Теперь, когда поднялся во всю свою величину польский вопрос и русское правительство высказалось по нему, официально подтвердив ранее провозглашенные начала будущего автономного устройства Польши, мы считали бы весьма желательным незамедлительно осведомить русское общество также о решениях, принятых по вопросу о Константинополе и Проливах с опубликованием предисловия, составленного великобританским правительством и известного Франции[731]. Это обстоятельство облегчило бы нам в значительной мере дальнейшее наше благожелательное отношение к судьбе Польши. Получению теперь от Франции согласия на означенный шаг мы придаем особое значение, ввиду того что Англия не только пошла навстречу нашим пожеланиям в этом вопросе, но, по-видимому, вместе с нами считает настоящий момент наиболее подходящим для осуществления нашего намерения. Следует считаться с тем, что слухи о переговорах по вопросу о Константинополе и Проливах и отношении к нему наших главных союзниц уже проникли в думские круги и печать. Нам было бы очень неприятно, если бы положение, занятое в этом вопросе Францией, могло бы хотя несколько расхолодить те горячие симпатии, которые всегда проявлялись к нашей старой союзнице во всех слоях русского народа.
Благоволите переговорить об этом доверительно с Брианом и о последующем телеграфировать.
Штюрмер.
242. Российский посол в Париже А. П. Извольский председателю Совета министров и министру иностранных дел Б. В. Штюрмеру
Телеграмма
№ 820. 4/17 ноября 1916 г.
Копия в Лондон.
Срочно.
Палеологу предписано, сговорившись со своим великобританским коллегою, сообщить Вам о согласии французского правительства на предложенное Вами заявление о присоединении Константинополя к России и на опубликование относящихся к сему документов, при соблюдении тех же условий, которые поставлены лондонским кабинетом.
Извольский.
243. Российский посол в Париже А. П. Извольский председателю Совета министров и министру иностранных дел Б. В. Штюрмеру
Телеграмма
№ 825. 5/18 ноября 1916 г.
Ваша телеграмма № 4826 разошлась с моей за № 820, в которой я сообщил Вам, что Палеологу предписано заявить Вам о согласии французского правительства на предложенное Вами правительственное сообщение о Константинополе и Проливах и на опубликование относящихся к сему документов. Тем не менее я переговорил с Брианом, который высказал мне свое недоумение и искреннее сожаление о возникшем по настоящему поводу очевидном недоразумении. Он еще 14/27 октября поручил Палеологу сообщить Вам о своем согласии и не понимает, почему могла произойти задержка. Как только он узнал от Палеолога о таковой, он тотчас подтвердил ему вышесказанные предписания. Во всяком случае, он просил меня разъяснить Вам, что положение, усвоенное в настоящем вопросе Францией, ничем не отличается от того, которое занято Англией, и что он ни минуты не колебался пойти навстречу Вашим желаниям. — Лично. — Хотя я не был поставлен Вами в известность о настоящих переговорах, я высказал в телеграмме моей № 808, что, несмотря на происходившие здесь внутренние трения, не сомневался в том, что Бриан выкажет полную готовность выполнить наши пожелания. Смею думать, что если бы дело это было направлено в обычном порядке, то есть как представляющее, главным образом, интерес для России, через мое
