издавались газеты и журналы на языках иммигрантов. С практицизмом, имевшим отчасти циничный характер, Мапай сосредоточивала свои усилия на иммигрантах из стран Востока, создав Йеменский, Североафриканский и Иракский отделы партии, а также зарезервировав места для этнических представителей в бюрократической системе Гистадрута и в находящихся под его контролем министерствах и органах местного управления. С другой стороны, вплоть до 1960-х гг. руководящие посты на высших уровнях управления в партийной системе занимали исключительно ветераны партии ашкеназского происхождения. Впрочем, такой евроцентризм был характерен практически для всех партий страны. Как будет показано ниже (глава XIX), политические процессы в Израиле того времени привели к определенной стагнации, способствовали выработке иммунитета к фундаментальным переменам и затормозили процессы демократизации.
II. Коалиционное правление
Эти же самые политические процессы способствовали формированию такого типа правления, который Герберт Сэмюэл определил в своей достопамятной фразе как разделение сущностей, “что сплелись в безжалостных объятиях, подобно вступившим в схватку змеям”. В “безжалостных объятиях” израильской политики сплетались соперничающие партии при формировании недолговременных коалиционных правительств. За всю историю политической жизни страны не было случая, чтобы какая-либо одна партия получила абсолютное большинство в ходе национальных выборов. Так, Мапай даже в лучшие времена располагала большинством всего в 38,2 %, тогда как (до 1974 г.) ни одна из других партий не получала более 20 % всех голосов. В подобного рода ситуациях заключение политических сделок при формировании коалиционных кабинетов было неизбежно. Такова же была традиция Сионистских конгрессов, где практически все партии получали представительство в Исполнительном комитете и где, в силу этого, никогда не существовало явно выраженной оппозиции с формально определенным статусом.
Заключение коалиционных сделок относительно распределения мест в кабинете было делом весьма непростым. Необходимо было договориться не только о числе министерских портфелей, которые получает каждая из партий, но и о том, какие именно это будут портфели. Бен-Гурион всегда настаивал на том, что его партия, Мапай, должна получить портфели министров обороны, иностранных дел и финансов — так что эти должности даже не обсуждались в ходе переговоров. О чем можно было договариваться, так это о политике и принципах. Бен-Гурион вспоминал:
“Мой опыт при формировании всех правительств, которые мне довелось возглавлять, свидетельствует о том, что малые партии, приглашаемые в коалицию, высказывали пожелания относительно выполнения их фракционных требований. Я обычно говорил им, что их требования уже отвергнуты большинством избирателей — ведь иначе бы именно они, а не моя партия, располагали большинством голосов в кнесете. На это они отвечали, что без тех голосов, которые они дают мне, у меня не будет коалиции. Я на это отвечал, что у меня есть возможность обратиться к другим малым партиям. Иногда они умеряли свои требования — а иногда проявляли неуступчивость, полагая, что я всего лишь блефую. И в таких случаях я действительно обращался к другим партиям”.
Однако иногда, особенно когда приходилось иметь дело с религиозными партиями, Бен-Гурион чувствовал, что приходится соглашаться с требованиями меньшинства (Глава XIV. Кризис израильской декмократии, ч. V). В период 1949–1960 гг. в Израиле было девять правительств, и каждое из них было сформировано партией Мапай в коалиции с рядом других партий. Собственно говоря, лишь две партии — Херут и коммунисты — не были включены в некоторые из этих девяти правительств. Как правило, Мапай предпочитала иметь дело скорее с ортодоксами, нежели с Общими сионистами, поскольку последние выступали с очень серьезными экономическими требованиями.
Но кто бы ни был кандидатом в коалиционные партнеры, переговоры с ним велись долго, мучительно, с немалой долей хитрости и напористости. Бывали ситуации, когда формирование коалиции затягивалось на целых три месяца. И, что еще хуже, из-за коалиционных разногласий и непомерных требований партнеров сроки пребывания этих девяти правительств у власти были неимоверно короткими — от четырех до двадцати шести месяцев. Ни одно из правительств не продержалось в течение установленного законом четырехлетнего срока, хотя при этом лишь дважды — в 1950-х и в 1960-х гг. — приходилось распускать кнесет и проводить досрочные выборы.
Первый правительственный кризис произошел в октябре 1950 г., когда возникли проблемы, связанные с деятельностью единодушно ненавидимого подавляющим большинством населения страны Министерства снабжения и нормирования (Глава XV). Будучи не в силах решить эту проблему ко всеобщему удовлетворению, Бен-Гурион подал в отставку. В сложившейся ситуации кризис кончился довольно быстро, и Бен-Гурион сформировал второе правительство, по составу практически не отличавшееся от предыдущего. Однако в феврале следующего года правительство пало по значительно менее серьезной причине — речь шла о религиозном образовании в транзитных лагерях иммигрантов, где партии религиозного фронта требовали непременно подключать их к системе образования йеменских детей. Когда руководство партии Мапай отказалось удовлетворить это требование, религиозные партии тотчас же отказали Бен-Гуриону в поддержке, и стало ясно, что новые выборы неизбежны.
Выборы в кнесет второго созыва прошли в июле 1951 г., и в результате его состав существенно изменился. Первая сессия кнесета этого созыва начала свою работу в конце августа; однако прошло еще полтора месяца, прежде чем Бен-Гурион смог сформировать новую коалицию, третье по счету правительство Израиля. По иронии судьбы, этот новый кабинет был почти точной копией предыдущего: он оказался таким же нестабильным, а разница заключалась в том, что в коалицию не вошла Прогрессивная партия. Однако на этот раз религиозные партии, в качестве компенсации за свое согласие войти в коалицию, получили четыре министерства — а не три, как в предыдущем правительстве; кроме этого, были удовлетворены их требования относительно предоставления религиозной системе образования государственной поддержки, а также относительно запрета на импорт некошерных продовольственных товаров. Через год, в декабре 1952 г., возник новый кризис, когда религиозная партия Агу дат Исраэль покинула коалицию, высказав свое несогласие по вопросу о военной службе женщин из ортодоксальных семей. Бен-Гурион внес соответствующие изменения в состав кабинета — это было уже четвертое его правительство, — включив в него партию Общих сионистов и Прогрессивную партию. Менее чем год спустя возникла угроза существованию коалиции со стороны партии Общих сионистов, которые не захотели более мириться с системой приоритетов, принятой в образовании, и потребовали деполитизации школ. Мапай согласилась с их требованиями, конфликт был разрешен, и партия Общих сионистов вернулась в правительство. Но, однако, к этому времени бесконечная череда взаимных претензий и уступок и постоянные реорганизации правительства настолько утомили Бен-Гуриона, что в декабре 1953 г. он подал в отставку с поста премьер-министра.
В течение последующих двух лет пост премьер-министра занимал Моше Шарет (Черток)[348]. Его пребывание на этом посту было непростым. В июне 1955 г. разразился правительственный кризис, вызванный тем, что партия Общих сионистов воздержалась при голосовании по вотуму недоверия в связи
