возмутился Виктор.
– Хорошо, что учили. Но там мины, друг! – оборвал его разведчик. – Я хоть еще смогу ориентироваться по опыту. Куда не надо ногу не поставлю. А ты – нет!
Их прервали, передав в руки котелки с плещущейся на дне водкой. В ноздри солдат ударил резкий запах спирта. В ту же минуту воздух разрезала громовая волна орудийных выстрелов. Следом за ними гулко ударили минометы. Все произошло столь неожиданно, что даже бывалые солдаты присели и пригнулись от волны грохота артиллерийского залпа.
– Все, брат Витек, началось! Чему быть – того нам не миновать! – обвел глазами небосвод разведчик. – Винтовку свою бросай и бери с земли ту, что будет свободной, и воюй уже с ней, пока самого не убьют.
Он залпом проглотил все то, что было у него в котелке. С шумом выдохнул в рукав шинели и резко повернул голову в сторону взмывшей в небо сигнальной ракеты. Виктор тоже посмотрел на нее, потом на товарища, а затем на дно своего котелка, где все еще плескалась водка. К спиртному он не привык. Зажмурившись и выдохнув остатки воздуха из легких, он резким движением опрокинул спирт в рот, расплескав по пути половину порции, проглотил. Потом вытер рукавом губы, пытаясь неумело скопировать жест разведчика, когда тот выдохнул в шинельное сукно водочную горечь изо рта. Помогло или нет, Виктор так и не понял. Не успел понять.
В траншеях среди штрафников началась возня. Люди упорно не желали идти на смерть. Кто-то начал произносить слова молитвы. Кто-то злобно выругался в адрес командиров, себя нерадивого и злой судьбы. Залязгали винтовочные затворы. Послышались хрипы, ворчание, брань и кашель.
– В атаку! Вперед! – заорал кто-то в дальней траншее, чей голос был тут же заглушен новым залпом артиллерии.
Виктор не сводил взгляда с разведчика, внутренне решив следовать везде за ним и двигаться по его советам опытного фронтовика и бывалого солдата. Краем глаза он заметил быстро приближающегося к ним по траншее лейтенанта, на голове которого сейчас была уже не кубанка, а каска. А в руке он держал стволом вверх вороненый «ТТ».
– Вперед! Вперед! Чего стоим?! – снова заорал он, вскинув руку с пистолетом как можно выше, не то демонстрируя так его всем своим подчиненным, не то для удобства передвижения по узким траншеям. – Трусов и паникеров буду расстреливать на месте.
– Злой какой! – съязвил Виктор, обращая свои слова разведчику.
– Все правильно делает взводный! – осек тот молодого солдата. – Так и надо. А то в войне не победим. Командир должен быть злым и жестким. Иначе солдат ему на шею сядет. А от этого уже никакой воинской дисциплины не будет. А значит, не будет и победы. Запомни это, Витек. Чти своих командиров, слушай их и выполняй приказы. В этом и проявляется хороший солдат.
Разведчик уперся носком валенка в промерзший земляной выступ и выпрыгнул из траншеи. Одновременно с ним это проделали еще несколько бойцов из роты.
– Пристрелю, кто будет медлить! Буду считать трусом! – подгонял штрафников молодой лейтенант, размахивая над головой вороненым «ТТ».
Для острастки он дважды выстрелил из него в воздух. Но роли этот жест не сыграл никакой. Пальба взводного была заглушена новым залпом артиллерии.
Едва не соскользнув назад в траншею, оступившись на заледенелой ступеньке, Виктор выбрался наверх. Первым делом он вскинул перед собой бесполезную в стрельбе из-за неисправности затвора винтовку. Потом поймал взглядом уже бежавшего вперед разведчика и направился вслед за ним. Повертев головой по сторонам, отметил для себя присутствие спереди, справа и слева десятков штрафников. Все они то медленно бежали, то быстро шли, подпрыгивая на пологих земляных, покрытых корочкой льда и тонким, замерзшим слоем снега кочках.
Пару раз Виктор едва не упал и не выронил свою винтовку, попав стопой валенка на скользкую поверхность. Рядом с ним тяжело дышали, сопели, хрипло матерно ругались бойцы штрафной роты. Люди разных возрастов, от красноармейца до старшины, из боевых подразделений дивизии, из тыловых служб, из батальона связи, обозники, хозяйственники, саперы. Здесь были все. Кто за мордобой, кто за неосторожное обращение с оружием, за невыполненный приказ, за пьянку, за воровство, как Виктор. Боевые и обстрелянные наравне с теми, кто еще не нюхал пороха и ни разу не был в бою.
– Не отставай, Витек! – громко прохрипел впереди разведчик, перешедший с быстрого шага на легкий бег, пригибаясь как можно ниже к земле.
Его примеру постепенно последовали все остальные из отделения, а потом и всего взвода штрафников, в который попали они с Виктором.
Молодой солдат все время следовал указанию старшего и опытного товарища. Он смотрел ему в спину и передвигался четко по его следу. Но когда тот ускорил движение, он глянул вперед на ту самую, зловеще серую ледяную пустыню, край которой казался черным из-за нагромождения там передовых укреплений гитлеровцев. Сейчас там то и дело вздымались ввысь, сопровождаемые громкими хлопками разрывов, фонтаны земли, иногда смешанной с остатками разнесенной в клочья немецкой передовой.
– Быстрее, быстрее! – кричал позади молоденький лейтенант в короткополой шинели.
– Не стоим! Застрелю любого, кто остановится или повернет назад! – орал в стороне на своих солдат командир соседнего взвода штрафной роты, тоже молодой человек, только одетый в комсоставский полушубок.
Разрывы мин и снарядов все еще вспыхивали впереди, продолжая активно перемалывать гитлеровские окопы и огневые точки. Это ободряло штрафников, вселяло в них уверенность в предстоящем деле, заставляло думать о том, что они не брошены командованием, не обречены на слепую смерть в лобовой атаке.
Спина разведчика подпрыгивала впереди на бегу. Пару раз он обернулся назад и бросил взгляд на Виктора, будто убеждаясь в том, что парень не подведет, не отстанет, все сделает в бою как надо. Молодой солдат прочитал это во взгляде старшего товарища, понял его. А потому неотступно, след в след бежал за ним, стараясь не отставать и быть на виду. Но больше всего он сейчас боялся того, что вот-вот гитлеровцы ударят по ним в ответ. Начнут поливать огнем из пулеметов и минометов. И тогда в суматохе боя он может потерять своего наставника из виду, утратит контроль за его передвижением, потеряется и будет предоставлен самому себе. И тогда ему некому будет дать дельный совет, помочь, подсказать, направить.
– Быстрее! Быстрее! Вперед! Вперед! – орал бегущий за своими солдатами командир взвода.
Виктор не считал, сколько шагов он уже сделал, покинув родные траншеи. Но разрывы снарядов впереди, что сыпались на вражеские окопы, отдавались по бегущим вперед штрафникам уже не только оглушающими хлопками, но уже и докатывались до них воздушными волнами.
