class="p1">Из далеких земель приходили полюбоваться ее чудесной красотой. Люди уже стали говорить о том, что сама богиня любви и красоты Венера появилась среди них. И не плели более венков для алтаря Венеры, но сыпали цветы под ноги младшей дочери царя.
Разгневалась на это истинная Венера и сказала, тряся в негодовании головой:
— Неужели же с этой смертной девушкой я разделю мое божественное достоинство? Далее я не могу этого переносить!
И она тут же призвала своего сына, крылатого молодого бога — шаловливого, дерзкого Амура. Она привела его в тот город, где жили царские дочери, и показала ему Психею. Так, если мне не изменяет память, звали самую младшую дочь царя.
— Если ты действительно любишь свою мать, — сказала Венера Амуру, — ты должен наказать эту девушку, ибо ее красота затмевает мою красоту. Пусти ей в сердце одну из твоих быстрых стрел, воспламени ее любовью к самому последнему, самому несчастному мужчине в мире. Пусть он будет беглецом, бродягой или столь жалким, что не будет ему равного в несчастье.
Так сказала Венера и отпустила сына с горячим поцелуем, а сама возвратилась в море. Розовыми ступнями она коснулась мягкой голубой волны и вот уже ждет на гребне волны своих спутников. Ей не пришлось долго ждать: явились нереиды, поющие хором, явились и тритоны. Один звучно трубит в раковину, другой шелковым покрывалом защищает богиню от зноя, третий держит перед ней зеркало. Все они быстро садятся в колесницу богини и скользят вместе с ней по поверхности моря.
Психея же ничего этого не знает. Она лишь грустит и печалится дома, ибо повсюду говорят о ее красоте, но не приходят за ней ни царь, ни царевич, даже из простого народа никто не просит ее руки. Обе ее сестры уже давно стали женами соседних царей, а Психея, самая красивая среди них, неотлучно сидит дома и оплакивает свою одинокую красоту.
Подумал тогда царь, что, наверно, здесь действует рука какого-либо бога. Ибо и он гордился красотой самой младшей дочери и постоянно удивлялся, что нет жениха. Не долго думая, он отправляется в известное святилище Аполлона в Милете, мольбами и жертвоприношениями он просит совета и жениха для своей дочери.
Аполлон так ответил царю:
— Поставь свою дочь на вершину горы, но раньше оплачь ее, как дорогого тебе покойника, и наряди ее, как прекрасную невесту. Не надейся иметь зятя из людей. Беспощадный бог придет за твоей дочерью, бог, который подчиняет себе весь мир и устрашает своим оружием самого Юпитера.
Бедный царь в большом горе возвратился домой, чтобы передать прорицание своей жене. Плач и горестные восклицания переполняли дом в течение нескольких дней. Затем стали готовиться исполнять все, что приказал Аполлон.
Все население дворца облачается в свадебные наряды, но горестные песни играют флейтисты, а звуки брачного хора переходят в рыдания. Бедная маленькая Психея фатой невесты утирает слезы, а с ней вместе плачет и весь город. Но приказ бога должен быть исполнен.
Сопровождают Психею на гору, с ней идет весь свадебный хор, идут и родители. Психея утешает их:
— Зачем вы омрачаете горькими рыданиями свою печальную старость? Зачем проливаете слезы и рвете свои незапятнанные седины? Тогда надо было вам плакать, когда все называли меня новой Венерой. Ибо я знаю и чувствую, что ныне должна я быть наказана за свою безмерную красоту. Но ведите же быстрее меня на вершину горы. Зачем медлить, оттягивать то, что должно случиться?
Они ускорили шаги, проводили дочь на вершину горы и оставили ее там одну на скале, залив слезами свадебные факелы. Возвратился домой весь свадебный хор, возвратились и несчастные родители, они забились в самый темный угол дворца, ибо после утраты дочери не хотели больше видеть дневной свет.
Психея же плакала на вершине скалы, и все тело ее содрогалось от страха. Но вот подул западный ветер, мягкий Зефир. Нежно касаясь складок одежды девушки, он понемногу надувает, словно паруса, мягкий шелк ее платья, поднимает девушку и несет, несет в горные долины. Там он укладывает ее в одной укромной долине на мягкое ложе цветущего луга.
После долгого плача Психея уснула на росистой траве. Пробудившись ото сна, она встала освеженная, в хорошем настроении.
Когда же она огляделась вокруг, то раскрыла рот от удивления, увидев такую красоту!
Огромные густолиственные деревья украшали рощу, в середине которой струился кристально чистый источник. Но что же высилось рядом с источником? Царский дворец! Всякий, имеющий глаза, увидел бы, что создан он не человеческими руками. Золотые колонны поддерживали резной потолок из лимонного дерева и слоновой кости, со стен смотрели на входивших, как бы встречая их, отлитые из серебра изображения животных. Пол же покрывала цветная мозаика из драгоценных камней. Нога маленькой Психеи то здесь, то там ступала по алмазам и настоящим жемчугам. Все кругом сверкало. Дворец не нуждался в окнах для освещения, ибо изобилие золота заменяло солнечный свет.
Вся эта красота так увлекла Психею, что под конец она забыла про страх. Она смело идет вперед, оглядывает каждый угол и видит целую груду таких сокровищ, которые ей никогда и не снились. Она дивится также тому, что эти сокровища не упрятаны под замок и никто их не охраняет.
Пока она дивилась всему этому, она услышала голос, называвший ее по имени. Она огляделась, но никого не увидела кругом. А бестелесный голос говорил:
— Зачем удивляешься этим сокровищам, госпожа? Ведь это все твое. Иди же в свою спальню, отдохни на ложе, а затем, если тебе будет угодно, прими освежающее омовение. Мы, бестелесные голоса, — твои слуги, ты не пожалуешься на нас. Когда же ты совершишь омовение, будет накрыт царский стол.
Все произошло так, как она пожелала. Она выспалась, затем умылась и уже тогда села за стол, уставленный снедью. Она пила и ела. После же трапезы невидимый голос пел для нее, а невидимый музыкант играл на кифаре.
Так в наслаждении она провела день. Вечером отправилась она ко сну. Была уже ночь, когда услышала она приближение нежного, но звонкого голоса. Пришел ее неизвестный муж.
Он был подле нее до рассвета, а перед наступлением дня ушел. Так проходил день за днем. Психея никогда не видела своего супруга, а только слышала его голос. И этот голос был счастьем в ее одинокой жизни.
Между тем родители ее все более старились в великом неослабевающем горе. Со временем весть об исчезновении Психеи достигла и соседних стран. Услышали эту весть и сестры Психеи. Одевшись с
