В ней едва душа держится.
Дэнни бросает взгляд в сторону посетительницы и кивает. Через несколько минут я подаю ей чашку крепкого чая и завтрак дня.
— Что это? — спрашивает она, глядя на тарелку. Явно беспокоится, что не может за это заплатить.
— Комплимент от шеф-повара. Завалялось тут случайно. Парень сделал заказ, но не дождался и убежал. Придержали для тебя.
Джоан сжимает мою руку.
— Спасибо, милая, — говорит она. Я ей подмигиваю. На каждую Душнилу Лил в этом мире найдется своя Джоан. Вот о чем я должна постоянно себе напоминать.
В конце дня Дэнни уходит домой, я мою пол, и тут брякает колокольчик. Оборачиваюсь сказать, что мы закрыты, и вижу Бриджит. Судя по выражению ее лица, меня ждет взбучка. Но я не могу понять, как она уже узнала о том, что произошло.
Она достает мобильник из сумочки, нажимает пару кнопок и показывает мне.
— Вы это видели? — практически выплевывает Бриджит. Из-за ее большого черного боба создается впечатление, что у нее на голове свернулась калачиком пантера, а теперь она хмуро смотрит на меня и собирается наброситься.
Отставляю швабру, шагаю вперед и прищуриваюсь.
Непросто разобрать мелкий текст без очков для чтения, но я вижу название нашего кафе, одну звездочку и текст: «Грубая официантка меня обругала». Я даже не подумала, что Душнила Лил нажалуется в интернете. Вот какая я старая и как отстала от жизни.
— Теперь вижу. Что это?
— Отзыв на «Трип эдвайзер».
— Никогда о таком не слышала.
Бриджит приподнимает бровь, глядя на меня.
— Не играйте со мной в глупые игры.
— У меня нет интернета.
— Но телефон-то есть?
— Да, с кнопками, чтобы звонить кому нужно.
Она хмурится, как будто не понимает, что такие люди, как я, все еще существуют.
— Ну, неважно, знаете ли вы, что это такое, или нет. Дело в том, что благодаря вам мы получили одну звезду на «Трип эдвайзер» и, вероятно, к лету прогорим.
— Не глупите. Никто из наших клиентов не обратит внимания на эту чушь.
— То есть вы не называли ее тупой коровой?
— Называла. Честно говоря, она и похуже заслужила. Подозреваю, она не упомянула, как довела до слез маленького мальчика?
Бриджит по-прежнему хмурится.
— Точно не написала, — киваю я. — Она ему нагрубила. Обозвала избалованным наглецом на глазах его мамы. Я велела ей извиниться, но она отказалась.
— Он что, носился тут или как-то ее беспокоил?
— Нет. Просто долго делал заказ и немного разволновался. Это она на него сорвалась.
— Меня не волнует, что она сказала, вы не должны были так с ней разговаривать. Вы нарушили мое золотое правило вести себя с клиентами вежливо и заплатите за это.
Она собирается меня оштрафовать. Так и знала. Хозяйка вытягивается во весь рост.
— Я вас увольняю.
— Вы — что?
— Вы меня слышали. Вы уволены.
Я смотрю на нее, не веря своим ушам.
— Это просто смешно. Вы слишком остро реагируете.
— Нет, — говорит она, тыча в меня пальцем. — Я построила этот бизнес с нуля, и будь я проклята, если буду стоять в стороне и позволю вам все испортить. Соберите свои вещи и уходите.
Я качаю головой. Внутри все трясется, но я не желаю подавать вида. Я поворачиваюсь к хозяйке спиной, подхожу к стойке, снимаю фартук и кладу его в сумку. Немного вожусь, наконец собираюсь с духом и поворачиваюсь к Бриджит лицом.
— Когда мне заплатят? — спрашиваю я.
— За эту неделю вы не получите ни пенни. Хоть представляете, во что этот отзыв обойдется моему бизнесу?
— Вы не можете так поступить.
— Могу. Вам еще повезло, что я в суд не подам за упущенную выгоду.
Я беру сумку и вручаю швабру хозяйке.
— Засуньте ее туда, где не светит солнце. И к вашему сведению, это не бизнес, это дерьмовая забегаловка, только вы так глубоко застряли в своей заднице, что не в состоянии этого увидеть.
Я выхожу из кафе, не оглядываясь и не доставляя ей удовольствия видеть, насколько мне больно. Глупая гребаная корова. Она и Душнила Лил заслуживают друг друга. Вот Дэнни мне жаль, ему придется работать с Бриджит, пока та не найдет замену.
Я закусываю нижнюю губу, когда думаю о Джоан. Дэнни не сможет бесплатно подкармливать бедняжку под ястребиным взором Бриджит. Я качаю головой, все еще пытаясь осознать, что осталась без работы. Придется найти новую, и срочно, поскольку Терри больше не платят льготы.
Дерьмо. Какой кошмар. Надо было держать свой большой рот на замке. Не то чтобы я в первый раз навлекла на себя неприятности. Но, опять же, всяким Душнилам не должно сходить с рук подобное. Бедный малыш. Интересно, что он сейчас делает. Отвела ли его мама куда-нибудь еще или они просто пошли домой и позавтракали сами?
Я вспоминаю все те разы, когда у Терри бывали срывы на публике. Когда люди смотрели на меня так, будто это моя вина.
Может, иногда они считали, что он мой ребенок, а не младший брат. Такое часто случалось. Они, конечно, никогда не задумывались, как тяжело заботиться о таких людях. Особенно когда о тебе самом никто никогда не заботился.
Я так погружена в свои мысли, что почти прохожу мимо дома. Или, может, это потому, что я не хочу идти туда и говорить Терри, как потеряла работу. Я немного стою на углу, пытаясь придумать, что же сказать. Я не хочу лгать брату, но не хочу и слишком его беспокоить. Он и так уже волнуется из-за собеседования в понедельник.
Я стучу в дверь и прохожу в квартиру. Слышу шум, но это не телевизор. Звуки идут из кухни.
— Терри, это я, — кричу, прежде чем толкнуть кухонную дверь. Брат лежит на полу в моих прихватках и со скалкой в одной руке.
— Крысы, — поясняет он, глядя на меня. — Мэттью говорит, они вернулись. Притаились за плитой. Я их слышу и жду,
