Колобок снова метнул веревки. Дверь перекувырнулась сверху вниз, как гимнаст, прыгнувший сальто. Сеть проскочила мимо, шлепнулась на землю и растворилась. Новая волна жара опалила воздух.
Злате стало страшно. От двери веяло реальной опасностью. Ничего похожего Злата раньше не видела. Она отступила и уперлась ногами во что-то твердое. Камни! Она схватила один из них и швырнула. Дверь распахнулась, словно приглашая войти; в проеме бушевал огонь. Камень влетел внутрь и исчез в пламени. Полотно захлопнулось, а губы затряслись в беззвучном хохоте.
Колобок взмахнул руками и выпустил несколько веревок. Они поднялись вверх и сплелись в сеть. Дверные губы вытянулись трубочкой. Дохнули огнем, и веревки сгорели в воздухе, не успев долететь до двери.
Злата ухватилась за другой камень; но он пропал так же, как и первый. Она пошарила рукой в поисках камней, но вместо них нащупала книгу с выпуклым тиснением на обложке. В отчаянии схватила том и швырнула в пылающее жерло, запоздало понимая, что вряд ли такой предмет остановит дверь. Словно в замедленном кино, видела она, как книга летит, кувыркаясь в воздухе, как приближается к полотну; видела, как зловещая улыбка превращается в большую букву «о». Книга врезалась в центр буквы и легко пролетела сквозь нее, разрезая полотно с хлестким треском, словно ножом. Дверь оказалась вовсе не стальной и даже не деревянной, а бумажной.
На месте прорыва выступила рваная дыра с висящими лохмотьями бумаги. Огонь внутри двери вздрогнул и погас, обуглив края обрывков, а дыра стала с шипением увеличиваться в размере. Дверь скособочилась, один угол опустился, словно его подбили. Дверь съеживалась с непонятным бульканьем. Она быстро уменьшилась до размера обычного альбома, вспыхнула и сгорела; не осталось даже пятнышка.
Злата смотрела на место, где только что клокотала дверь, боясь признаться, что испугалась — нападение выглядело, как смертельная угроза.
— Что за фигня? — ошарашенно прошептала она. — Что это? Кино снимаете?
Колобок часто дышал и тоже выглядел испуганным.
— Кино? Нет, здесь все настоящее. Блуждающая дверь — такая опасность, с которой я мог бы и не справиться. — он стер пот с лица и вдруг завопил. — Что ты сделала? Ты сожгла фолиант моей бабушки! Как ты могла?
— Рукописи не горят, — брякнула Злата первое, что пришло в голову, понимая, что шутка выглядит неуместно. Она все еще пыталась успокоиться и понять, куда попала, и кто этот человек.
Колобок бросился к стопке и перебрал книги. Посмотрел, какой не хватает и заохал:
— Ты уничтожила книгу, в которой описывалась блуждающая дверь и низовые. Почему ты выбрала именно ее?
— У меня не было времени выбирать. Я схватила первое, что под руку попалось.
Колобок гладил обложки оставшихся книг, сокрушенно бормоча:
— Что же делать? Эту книгу не вернуть, а я так до конца и не изучил низовых. Теперь мы не узнам, как с ними бороться. Придется пробовать на себе.
Злата пожала плечами — подумаешь, пропала какая-то книга!
— Можно достать другую такую же книгу.
— Ты не понимашь, — рассердился Колобок, — другой такой книги больше нет! Она одиночная!
Злата удивилась слову «одиночная» и спросила:
— Вы хотите сказать, единственная? Но я же этого не знала.
— Девочка, — еще сильнее разозлился Колобок, — Ты вообще ничего не знашь о нашем мире. Впредь не хватай чужих вещей, это может быть опасно.
Злата закусила губу и раздула ноздри. Шумно вдохнула воздух и огрызнулась:
— А я что, просила насылать на меня горящие двери и раскладывать книги под ногами?
Она уже приготовилась к хорошему спору, но Колобок успокоился так же быстро, как и вспылил.
— Счастье, что ты не швырнула фолиант с описанием жизни моей бабушки и лично моей. Иначе… — примирительно произнес он, погладил у томов корешки и пробормотал. — Ты спасла нас. Если бы не книга, то дверь сожгла бы нас обоих или утянула бы вниз. Хорошо, что это у нее не получилось. Но больше я ни одной книги не потеряю.
Колобок с такой любовью прижал к себе оставшиеся книги, словно от них зависела его жизнь. Злата глубоко вдохнула и спросила:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А все же, что здесь происходит? Где я? На съемочной площадке? Или, может, все это мне чудится? Галлюцинации от нехватки воздуха?
Колобок поклонился в пояс и торжественно произнес:
— Добро пожаловать в страну Альвию!
— Альвия? Что это за страна? Никогда не слышала о такой. — Злата наморщила лоб, пытаясь вспомнить что-нибудь про такое название.
Колобок выпрямился и быстро проговорил:
— Потом объясню. Мы должны как можно скорее попасть на другой уровень. Бежим!
— Куда?
— На верхний уровень. Бежим быстрее, пока не появился еще кто-нибудь.
Он развернулся и ринулся прочь.
Злата помедлила. Колобок похож на сумасшедшего, но оставаться здесь еще хуже — либо заблудишься и умрешь с голоду, либо пропадешь от непонятных опасностей. Она последовала за ним.
Колобок добрался до нагромождения камней и оглянулся. Убедился, что Злата следует за ним, и исчез, словно провалился. Злата подбежала ближе и заметила в центре каменного круга темное отверстие. Внешне лаз напоминал предыдущий колодец, только камни лежали по периметру не квадратом, а вкруговую. Особенно раздумывать было некогда, и она нырнула следом.
Падение проходило с невероятной скоростью. Оно напоминало спуск по «Черной трубе» в аквапарке. Злата никогда не горела желанием скатиться по ней, но однажды поддалась уговорам однокурсников. В «Черной трубе» Злата застряла. Она даже не сразу сообразила, что не катится — густая темнота и плеск воды, мягко омывающей бока, мешали понять это. Прошло несколько секунд, прежде чем до нее дошло, что сидит на месте. Она оттолкнулась и понеслась дальше, быстро набирая скорость. Спуск был настолько стремительным, что она боялась дышать, опасаясь врезаться в стенку трубы и разбиться. Выдохнула только тогда, когда булькнула в бассейн и вынырнула на поверхность воды.
Примерно такие же чувства испытывала Злата сейчас, что и тогда: чувство страха — а вдруг что-то сломается, или она застрянет? И беспомощности: вдруг упадет с неведомой высоты и разобьется? В аквапарке у нее было преимущество — она примерно знала, какой длины труба.
Сейчас Злата летела вниз, не представляя, сколько времени это будет продолжаться. Куда она летит, и чем закончится падение?
«Раз, два, три, — считала Злата, крепко зажмурив глаза, — восемь, девять, десять». На счет «десять» движение прекратилось. «Наконец-то», — она не успела оглядеться, как почувствовала, что взмыла вверх. Какая-то сила поднимала с такой же скоростью, с какой перед этим Злата падала. Измученный мозг уже ничему не удивлялся: «Какая-то искривленная действительность. Только бы выбраться отсюда живой». Она вылетела из колодца и упала на твердую поверхность.
Глава 13. Вещий Дисмарх
Вещий Дисмарх сразу почувствовал, что появилась угроза. Все златники и златницы были истреблены, он сам уничтожил последнего. После этого орел Клатч стал его собственностью.
Колдун думал, что после гибели златника получит его способности. Как же он ошибся! Три норнийки, которые жить не могли друг без друга, обманули его, сказав, что после смерти златника его силы перейдут к Вещему Дисмарху. Он еще разберется с обманщицами позже. Если надо, то лишит их оставшихся глаз, ушей и языка. Мало им одного наказания! Он уже расправлялся с ними, оставив на троих два глаза, пару ушей, да один язык. Это, впрочем, не мешало им общаться между собой и с другими альвийцами. Он невольно усмехнулся. Похоже, эти убогие старухи не могли жить без обмана, но иногда все же приходилось обращаться к ним: они часто предвидели то, что никому не было подвластно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Вещий Дисмарх откинулся на спинку кресла и стал наблюдать за огнем. Языки пламени лениво лизали поленья, то поднимаясь, то опадая. Дрова корчились от жары, выстреливали в воздух.
Вещий Дисмарх взял кочергу и поворошил угли. Взметнулись вверх искры, увеличиваясь и расширяясь в размерах. Скоро они стали напоминать крылья. Огненные перья трепетали, как на лету. Появилась птичья голова с хищно загнутым клювом, сзади крыльев вырос хвост. Круглые глаза уставились прямо на Вещего Дисмарха, отчего ему стало не по себе. Клатч! Единственное живое существо, которого Дисмарх не мог разгадать. Впервые он увидел птицу в каминном огне десять лет назад. Он понял — птица нужна ему. Это был не простой орел. Он понимал человеческую речь и выполнял приказания. Клатч служил златнику, и Вещий Дисмарх отправился к небольшому лесному домику возле темного озера. Он прихватил с собой кольцо с потайным шипом, пропитанным сильным ядом.
