отверстия, чтобы пропускать воду, и завязки для их плотной герметизации. Пазел увидел, как
Марила просунула руку сквозь кольцо и подняла его до локтя. Она поймала его
взгляд.
— Так... нельзя бросать, — казалось, говорила она (из-за эха трудно было быть
уверенным). — Потеряй свою веревку... никогда не вернешься… вся эта трава.
— ПРЕКРАТИТЕ БОЛТАТЬ! — рявкнули их похитители. — ДЕРЖИТЕСЬ ЗА
УТКИ!
Сфера слегка дернулась, как марионетка на веревочке. А потом рухнула. Море, казалось, подскочило прямо вверх. Раздался оглушительный грохот, и вода
вскипела до их лодыжек, прежде чем ее остановил закупоренный воздух. Через
иллюминаторы они увидели стены подводного портала, затем дно морской баржи и
темную сине-зеленую необъятность внизу. Внезапно наступила тишина. Пленники
вцепились в утки дрожащими руками. Вода в сфере начала подниматься.
— Глотайте! — сказала Марила. — Снова и снова! Растяните рот пошире, или
у вас лопнут уши!
Она продемонстрировала. Пазел повторил ее действия и увидел, что Нипс и
остальные делают то же самое. Воздух действительно становился все тяжелее, давя
Пазелу на уши, нос и грудь. Вода доходила им до голеней.
Нипс нахмурился, сосредотачиваясь. Как и все остальные: даже Минту решил, что слезы бесполезны. Пазел снова посмотрел в иллюминатор. Ничего, кроме
голубой воды, а затем, как зеленое пламя вокруг них, водоросли.
«Ленточная водоросль» — идеальное имя. Трава росла прямо и густо, всего
несколько дюймов отделяли одно плоское растение от другого. Пазел с удивлением
обнаружил, насколько изящно и красиво это выглядело. Водоросли сияли в лучах
полуденного солнца, но из-за того, что росли такими прямыми, лучи пробивались
сквозь узкие щели длинными щепками света. Повсюду сновали маленькие рыбки и
крошечные полупрозрачные креветки. Ярд за зеленым ярдом последовательно
появлялись перед его глазами.
Внезапный холод: вода дошла ему до пояса.
295
-
296-
— ПЛЫВИТЕ К СКАМЕЙКАМ! — взревели волпеки. — НЕ РОНЯЙТЕ
СВОИ ЧЕРТОВЫ ВЕРЕВКИ!
Когда более половины сферы наполнилось водой и все подростки сгрудились
на скамейках, их спуск прекратился. Пазел посмотрел вниз через открытое
отверстие батисферы: нежели это песок, в тридцати или сорока футах внизу?
У него было мало времени на размышления. Его похитители снова закричали:
— ДЕРЖИТЕСЬ ПОБЛИЖЕ К СВОИМ ТОВАРИЩАМ, НО НЕ СЛИШКОМ
БЛИЗКО. ЕСЛИ ВАШИ ВЕРЕВКИ ПЕРЕСЕКУТСЯ, ВСЕ УТОНУТ.
С этими словами волпек вручил Минту темный камень. Мальчик чуть не
выронил камень, пораженный его весом, и Пазел понял, что это свинцовое грузило.
Затем волпек схватил Минту за руку, сдернул его со скамейки и уронил. Волоча за
собой веревку и не сводя глаз с сестры, мальчик исчез внизу.
Марила не стала дожидаться, пока ее дернут. Она схватила еще одно грузило и
оттолкнулась от скамейки. Через несколько секунд она тоже исчезла. Нипс
посмотрел Пазелу в глаза.
— Ладно, — сказал он, нащупывая над собой грузило, — давайте покончим с
этим. — И он тоже прыгнул.
Пазел все это время считал себя напуганным, но теперь понял, что его страх
едва начался. Его сердце бешено колотилось. Разве он не мог просто спокойно
отсидеться здесь? Было еще шесть ныряльщиков. Может быть, его выберут
последним. Может быть, кто-нибудь быстро найдет Волка, и ему вообще не
придется нырять.
Но Нипс, Марила и Минту уже внизу. Он никогда не сможет встретиться с
ними лицом к лицу — и лицом к лицу с Ташей, — если останется сидеть здесь, скорчившись, надеясь, что его пощадят. Он перекинул веревку через плечо. Сделай
это сейчас, или страх остановит тебя. Он поднял грузило, сделал последний
глубокий вдох и прыгнул.
Внезапно события (или его разум, или и то, и другое) ускорились. Грузило
потащило его прямо вниз через отверстие сферы. Водоросли поглотили его, песчаное дно устремилось вверх. Где место крушения? Он беспомощно крутился, веревка царапала его руку. Он даже не найдет « Литру», не говоря уже о какой-либо
части ее груза, прежде чем у него кончится воздух.
Тьма, кромешная тьма! Он в ужасе поднял глаза. Неужели он упал в пещеру?
Затем, так же внезапно, свет вернулся, и он увидел, что произошло. Усилившееся
течение согнуло водоросли, как степную траву на ветру. Прядь за прядью, они
заслонили солнце. Как только течение снова ослабло, водоросли выпрямились, и
вниз хлынул свет.
Потом это повторилось. Тьма, свет. Почему их никто не предупредил?
Затем, в сорока футах под батисферой, он увидел это: огромное черное дерево
на морском дне. Оно было обмотано водорослями и изжевано ракушками, но
безошибочно напоминало ахтерштевень. Пазел бросил грузило и поплыл к нему.
Там, и там! Веревки других ныряльщиков, исчезающие в водорослях. Он держался
296
-
297-
на расстоянии. Его легкие уже болели. Бревно указывало, как палец, сквозь
отверстие в водорослях, и когда Пазел протиснулся через щель, его
