Повинуясь приказанию хозяина, Брезиль подошел ближе.
Сальватор поднял его на вытянутых руках — мы видели, как это происходило во время первой их экспедиции в парк Вири, при которой мы присутствовали, — на высоту стены, Брезиль уцепился за ее верхушку передними лапами, Сальватор поставил его задние лапы себе на плечи и приказал:
— Прыгай!
Пес спрыгнул по другую сторону каменной ограды.
— А-а! — промолвил г-н Жакаль. — Кажется, я начинаю понимать. Он подает нам пример.
— Совершенно верно, теперь наш черед, — подтвердил Сальватор; он подтянулся на руках, уцепившись за вершину стены, и сел на нее верхом.
Затем он протянул г-ну Жакалю обе руки и предложил:
— Теперь вы!
— Спасибо, не нужно, — отказался тот и, подобно Сальватору, вскарабкался на стену с ловкостью, которой молодой человек в нем и не подозревал.
Правда, начальник полиции был худ, и его рукам не пришлось выдерживать большой вес.
— Ну, я могу быть за вас спокоен, — заметил Сальватор.
Он спрыгнул в парк.
Господин Жакаль последовал за ним с легкостью и проворством, свидетельствовавшими о том, что ему привычны гимнастические упражнения.
Сдерживая Брезиля жестом, Сальватор спросил:
— Знаете ли вы, где мы находимся?
— Нет, — ответил г-н Жакаль, — однако, надеюсь, вы будете настолько любезны, что сообщите мне это.
— Мы в замке Вири.
— Ах, Вири!.. Что это за место?
— Я вам напомню: в замке Вири, у честнейшего господина Жерара.
— У честнейшего господина Жерара? Хм… Имя как будто знакомое…
— Да, я тоже так думаю. В этом имении он не живет уже много лет, он сдал его господину Лоредану де Вальженезу, тот скрывал здесь Мину.
— Мину?.. Какую еще Мину? — спросил г-н Жакаль.
— Девушку, похищенную в Версале.
— Ну да, ну да… Что с ней сталось?
— Вы позволите рассказать вам одну забавную историю, господин Жакаль?
— Пожалуйста, дорогой господин Сальватор. Вы же знаете, с каким удовольствием я вас слушаю.
— Один мой друг, будучи как-то в России, в Санкт-Петербурге, имел неосторожность, играя в доме одного вельможи, выложить на карточный стол прелестную табакерку, украшенную бриллиантами. И табакерка исчезла. А он ею очень дорожил.
— Это понятно, — кивнул г-н Жакаль.
— И не столько из-за бриллиантов, сколько из-за человека, подарившего ему эту табакерку.
— На его месте я дорожил бы ею по обеим этим причинам.
— Так как по одной из этих причин он дорожил ею в той же степени, что вы дорожили бы по обеим причинам, он поведал о приключившейся с ним неприятности хозяину дома, тщательно подбирая выражения, чтобы как-нибудь помягче ему сказать, что у него в доме есть вор. Но, к величайшему его изумлению, хозяин ничуть не удивился.
«Опишите вашу табакерку поподробнее», — только и сказал он в ответ.
Мой друг удовлетворил его просьбу.
«Хорошо, я постараюсь ее отыскать», — пообещал тот.
«Вы намерены обратиться в полицию?»
«Отнюдь. Так вы бы никогда ее больше не увидели. Напротив, не говорите никому ни слова о пропаже».
«Что же вы намерены предпринять?»
«Это мое дело. Я расскажу вам об этом, когда верну табакерку».
Спустя неделю вельможа пришел к моему другу.
«Она?» — спросил он, протягивая табакерку.
«Совершенно верно».
«Это точно ваша табакерка?»
«Ну, разумеется!»
«Прошу вас! Однако не кладите ее больше на игорные столы; я понимаю, почему у вас ее украли: она стоит десять тысяч франков, а это деньги немалые».
«Как же, черт возьми, вам удалось ее отыскать?»
«Ее взял один из моих друзей, граф такой-то».
«И вы осмелились потребовать ее назад?»
«Потребовать назад? Нет, он бы обиделся».
«Как же вы ее забрали?»
«Так же как и он: я ее украл».
— О! — обронил г-н Жакаль.
— Понимаете теперь, на что я намекаю, дорогой господин Жакаль?
— Да. Господин де Вальженез похитил Мину у Жюстена.
— Так! А я украл Мину у господина де Вальженеза.
Господин Жакаль набил нос табаком.
— Я ничего об этом не знал, — проворчал он.
— Возможно.
— Почему же господин де Вальженез не пришел ко мне с жалобой?
— Мы уладили это дело сами, дорогой господин Жакаль.
— Ну, раз дело улажено… — начал полицейский.
— Впредь до нового происшествия, во всяком случае.
— Ну и не будем больше говорить об этом.
— Да, поговорим о господине Жераре.
— Я вас слушаю.
— Господин Жерар, как я вам уже говорил, давно оставил этот замок.
— Некоторое время спустя после кражи господина Сарранти и исчезновения своих племянников. Об этих фактах я знаю; они были установлены во время слушаний в суде присяжных.
— А вы знаете, как исчезли племянник и племянница господина Жерара?
— Нет, ведь господин Сарранти упорно отрицал свое участие в этом деле.
— Он был абсолютно прав. Дело в том, что, когда господин Сарранти уезжал из замка Вири, дети были живы и здоровы и преспокойно играли на лужайке.
— Это он сам так говорит.
— Так вот, господин Жакаль, — сказал Сальватор, — я знаю, что сталось потом с этими детьми.
— Да ну?
— Вот именно так.
— Рассказывайте, дорогой господин Сальватор, мне чрезвычайно интересно!
— Девочку зарезала госпожа Жерар, а мальчика утопил господин Жерар.
— Зачем? — спросил полицейский.
— Не забывайте, что господин Жерар был не только опекуном, но и наследником детей.
— Что вы говорите, дорогой господин Сальватор! Я не был знаком с госпожой Жерар…
— А она никогда и не была госпожой Жерар, ее звали просто Орсола.
— Может, и так. Зато я знавал господина Жерара, честнейшего господина Жерара, как его называют.
И господин Жакаль скривил в улыбке губу, как умел делать он один.
— Итак, — продолжал Сальватор, — честнейший господин Жерар утопил мальчика, в то время как его сожительница пыталась зарезать девочку.
— И вы можете это доказать? — уточнил г-н Жакаль.
— Несомненно.
— Когда?
— Немедленно, если, конечно, вы согласитесь следовать за мной.
— Раз уж я здесь… — начал г-н Жакаль.
— …нужно дойти до конца, не так ли?
Господин Жакаль кивнул и повел плечами.
— Идемте, — пригласил Сальватор.
Шагая вдоль парковой ограды, они направились к дому, в то время как Сальватор голосом и жестом сдерживал Брезиля, которого будто влекла в глубину парка неведомая и невидимая сила.
XLI
ГЛАВА, В КОТОРОЙ ГОСПОДИН ЖАКАЛЬ СОЖАЛЕЕТ, ЧТО САЛЬВАТОР — ЧЕСТНЫЙ ЧЕЛОВЕК
