обрыве, над океаном, глядя в бесконечную, лазоревую, даль. Он обернулся и недовольно сказал:
«Наконец-то! Я вас заждался».
-Мы здесь, мой хороший, - Тедди погладил его по голове. Они с Мораг постояли так, обнимая
мальчика, слушая тихий шорох волн.
Пролог
Северо-Западные Территории
Весна 1811 года
В палатке было еще тихо. Майор Горовиц, приподнявшись, осмотрелся вокруг. Сквозь холщовые
полотнища был виден тусклый, совсем ранний рассвет. Он быстро, чтобы не разбудить других,
оделся. Проверив пистолет, Хаим вышел в бескрайнюю, пустынную равнину. Ночью шел дождь,
зеленая, свежая трава была еще влажной.
Лошади мирно паслись поодаль. Река Огайо была в двух неделях пути на восток. Хаим подозвал
своего гнедого: «Ни один из наших отрядов так далеко еще не забирался. А если мы на них
наткнемся? По слухам их там, - он взглянул на еще темное небо на западе, - тысячи, и они
собираются перейти реку. Проклятый Менева...- майор тихо выругался и сел в седло.
У него были четкие указания - только разведка. И дело, которое он должен был сделать, - по
распоряжению, полученному в Вашингтоне, - один.
Хаим медленно поехал на запад, вспоминая сырой, дождливый январь в столице, треск дров в
камине и сухой смешок мужчины. Дэниел сидел напротив него в отделанной дубовыми панелями,
уютной библиотеке.
-Вина вам нельзя, майор Горовиц - заместитель государственного секретаря достал бутылку из
серебряного поставца, - а вот это можно. Это с острова Айлы, в Шотландии, называется:
«Боумор». Попробуйте.
Виски пахло дымом, мхом, осенью. Хаим, грея в руках стакан,- тяжелого, уотерфордского
хрусталя, играющий разноцветными искрами, - посмотрел в зеленовато-голубые, красивые,
холодные глаза.
-Правая рука Мэдисона, - вспомнил майор. «Будет вице-президентом, когда Клинтон умрет. У того
больное сердце, и Мэдисон не мог обойти своего старого соратника. А потом президентом, если
Мэдисон не пойдет на второй срок. Хотя...»
-Вы курите, майор, - ласково сказал Дэниел, подвинув ему шкатулку розового дерева. «Испанские
колонии теперь принадлежат Франции, в Мадриде сидит королем брат Бонапарта. Кубинские
сигары очень упали в цене. Когда мы только научимся такие делать? - Дэниел вздохнул.
Посмотрев на карту Северной Америки, что висела на стене, он заметил: «Надо будет, когда мы
окончательно заберем себе Флориду, - высадить там табак, устроить мануфактуры. Там отличный
климат, не сравнить с Виргинией, - он поежился и поворошил дрова в камине. За большим окном
библиотеки выл ветер, голые деревья раскачивались. Хаим подумал: «Слава Богу, здесь до дома
два шага, за угол завернуть».
-Во Флориде, - Хаим обрезал сигару серебряной гильотиной и закурил, - тоже индейцы, мистер
Вулф. Семинолы.
-Во Флориде, майор - Дэниел поднялся и прошелся по библиотеке, - есть Атлантический океан и
Мексиканский залив. Туда много индейцев поместится. Вообще, - он широким жестом указал на
карту, - мы потом предполагаем, устроить особые места поселения для покорных нам индейцев.
Выделить им территории. Назовем их, скажем, - он покрутил длинными пальцами, - резервации.
Пусть они там строят типи, варят кукурузу, и не мешают нам прокладывать дорогу к Тихому
океану, - он подошел к окну. Хаим подумал: «Шестой десяток ему, а на вид не больше сорока.
Отличная у него все-таки фигура, выправка до сих пор военная».
-Так вот об индейцах, - Дэниел повернулся. Пройдя к столу, он взял изящную, кожаную папку. «У
нас есть доверенный человек, мистер Бирнбаум, в Цинциннати. Вы его, наверное, знаете, -
мужчина рассмеялся.
-Знаю, - удивленно ответил Хаим. «Его все знают на территориях, Бирнбаум держит самый лучший
магазин в наших краях. Но разве...»
-Ваш батюшка, - ласково сказал Дэниел, передавая ему папку, - во время оно был отличным
контрразведчиком. Таким и остался, в общем-то. Вы сами понимаете, майор, нам интересно, что
намереваются делать индейцы. Ваше дело разведка, - он поднял руку, - вы его выполняете, и
отменно...
Хаим покраснел. Дэниел, закинув ногу на ногу, обхватив колено пальцами, - на мизинце тускло
светился массивный, золотой масонский перстень, - отмахнулся: «Я вас не хвалю, вы делаете свою
работу. Однако в нашем стане есть враги, советчики индейцев, люди, которые предают планы
правительства. Вы почитайте, любопытная переписка, - он кивнул на папку. «Это копии,
разумеется. Мистер Бирнбаум их снимает и передает нам».
Хаим пролистал страницы и недоуменно сказал: «Тут о книгах...»
-Это шифр, - Дэниел открыл шкатулку. «Нам удалось его взломать. Речь идет о нападении
индейцев на Цинциннати, о количестве наших войск, которые сейчас находятся на территориях.
Ознакомьтесь, - он протянул Хаиму блокнот и добавил: «Разумеется, это секрет особой важности,
майор. Со стороны индейцев эти письма, - губы Дэниела брезгливо искривились, - пишет Менева,
он вам хорошо известен. Слухи о том, что у него сын родился, что он в горы ушел - всего лишь
слухи. Сын, может быть, у него и есть, - пока, - со значением добавил Дэниел, - однако оружие он
не сложил.
-А с нашей стороны? - Хаим поднял серые глаза. «Кто этот изменник, мистер Вулф? Надо его
арестовать, судить...».
Дэниел внезапно взял сигару. Чиркнув кресалом, он пробормотал: «Вроде и не курю, а вот
сейчас..., Нет, - он выдохнул сизый дым, - мы в администрации против того, чтобы устраивать
публичный процесс. Нам надо избавиться от этого человека без шума, - Дэниел написал что-то на
листке бумаги и протянул Хаиму: «Вот его имя. Бросьте в камин потом»
Бумага сгорела быстро и Дэниел добавил: « От Меневы, тоже, разумеется. Сами видите, они
договорились о встрече, в апреле, - Дэниел пощелкал пальцами.
-Реки Уобаш, - тихо сказал Хаим. «Я знаю место, о котором они пишут. Это в неделе пути от форта
Нокс, нашей базы за рекой Огайо».
-Тем более, - Дэниел все курил, - вы читали, Менева там будет не один, а со своим новым
дружком, этим проклятым Текумсе. Он переметнулся на сторону британцев и вообще - опасный
человек. Мы одним камнем, как говорится, убьем двух зайцев.
-Трех, - спокойно поправил его Хаим и вернул ему бумаги. «Разрешите исполнять, мистер Вулф?»
-Я же не ваш начальник, майор, - развел руками Дэниел. «Мы просто решили, что у вас достаточно
опыта и смелости, чтобы взять на себя это задание. Разумеется, - он потрепал Хаима по плечу, - вы
там должны быть одни. Незачем, чтобы потом люди болтали языками. Тот человек, - он кивнул на
папку, - достаточно известен. У вас, на территориях, тоже».
Хаим только склонил светловолосую голову. «Все будет сделано, мистер Вулф».
Дэниел потушил сигару: «Разумеется, при удачном исходе, - а другого и не будет, мы уверены, -
вас ждет звание полковника. В тридцать лет, - он потер подбородок. «Вы, майор Горовиц, далеко
пойдете, обещаю вам».
Дэниел пожал Хаиму руку: «Передавайте привет вашим родителям, всей семье. Надо будет мне
как-нибудь у вас отобедать. Я с вашим отцом договорюсь. Как Натан?»
Хаим вздохнул: «Уже оправился, но все равно, - потерять невесту, прямо перед хупой…, Хотели в
один день поставить, и вот - желтая лихорадка. В Саванне была вспышка, несколько сотен человек
умерло. Жаль, всего восемнадцать лет ей было...»
-А как ваша жена? - озабоченно спросил Дэниел. «Не холодно ей, после Святой Земли?».
-Не жалуется, - улыбнулся Хаим. Они распрощались. Дэниел, вернувшись в библиотеку, налив себе
еще виски, повертел в руках книгу, что лежала на столе. «Машину времени какую-то придумала, -
хмыкнул он. «Фантазия у нее отличная, надо признать, и вообще она отменный писатель». Дэниел
посмотрел на титульный лист. «Следующим летом читайте в New York Evening Post: «Цветок
запада». Приключения журналиста в Скалистых горах».
-Выйдет уже посмертно, - хмыкнул Дэниел, отпивая виски, и улыбнулся: «Все-таки я был прав - не
трех зайцев, а двух. Менева и Текумсе его живым не отпустят, не такие они люди. Тем более
Менева водит нежную дружбу с моей женой. Вот и славно, - он опустился в кресло. Закрыв глаза,
раздув ноздри, Дэниел вспомнил свой ласковый голос: «Я знавал вашу покойную матушку, миссис
Горовиц. Мы с ней встречались, когда они с вашим отцом и сестрами в Америке гостили. Вы тогда
только родились».
Бриллиантовая сережка в нежном ухе дрогнула, голова, прикрытая изящной, шелковой шляпой,
качнулась, и он увидел белокурый локон на виске. У нее были темные, обрамленные длинными,
черными ресницами глаза. Щеки девушки покраснели. Батшева, подождав, пока Дэниел нальет
ей вина,- они обедали в доме Горовицей, - тихо проговорила: «Мне папа о вас рассказывал,
