АСПЕКТ ЛЮЦИФЕРИЧЕСКИЙ
И кто-то странный по дороге
К нам пристает и говорит
О жертвенном, о мертвом Боге.
Cor Ardens I
Введение во круг
Простым и неискусным ладомВечерних повестей начать –О том, как были двое рядомВ одном, соблазн и благодать.
О том, что умноженьем скорбиРавно познанье бытию,Что верно сердце четкой орбеСвоей – стальному лезвею.
О том, что песен зеркаламиВсе зеркала повторены,Что стали дни – ночными снами,И стали днями — ночи сны.
Что больше лик свой жизнь не прячет,Как сон, как призрак промелькнув –И улыбается, и плачет,Очаровав и обманув.
О том, кто, дав дыханье мертвой,Испепелил живую ткань –Быть может, божескою жертвой,Быть может, в дьявольскую дань.
Бред I-й
Не хочет быть связным,Явственным миф мой,Размеренно сказаннымНевольницей-рифмой.
Себе созвучный,Нескладный, бесчинный,Замучен, скрученныйИзвилиной змеиной.
Язвит ужаленное –Занозой, не стигмой –Сверлит кандальноеЖелезо стих мой.
И этим – изломаннымПрикоснуться – ржавым,Зазубренным, темным –К светам, державам?
Ущерб, неуверенность –В полноем свершений?Своя соразмерностьВсех искажений.
Соблазн II
Сны мои, мои ночи –Темные, вещие.Ярче видны, зорчеТвари и вещи.
Тот свет, тот зерцальныйВечером, утром –Славим, опечалены,Печальным и мудрым.
Тот зов, тот нездешнийИз-за плена решетки –Слышим, утешены,Утешным, кротким.
Видим сердце, что сетьюУловляет наше –Виноградной ветвью,Жертвенной чашей.
Тот Лик, тот восставший –Он, как мы, особенный,Прекрасный, отпавший,«Во всем подобный».
Кем-то сказано –Бежать чарованьяВеликого соблазна –Великого знанья.
Сон III
Сны мои, мои бреды,Вещие, тайные –Мнитесь, поведавБывшее – чаянным.
Кто дал на рукиСлово – держать крепко?Слово – огонь жаркий,Пальцы – из воска слепки.
Слово мной обронено,Землею спрятано.Было огонь оно,Стало клад оно.
Выну ль из-под спудаУтаенное?Что оно, что? чудо?Солнца, ночи ли тайна?
Жертва? страдание?Милость? истина?Не те названия,Всякое ненавистно.
С тех пор в напасти яИщу потерянноеМое слово власти,Мое верное.
Такт смежный
Сны мои, мои песни –Тление, таянье –Нет вас безвестней,Нет отчаяннее.
Кто дал на рукиКнигу цветнолистую?Страницы яркиеИзлистываю.
Что буква встречная –Искрасна вспыхнет,В празелень отсвечена,Изморозью стихнет.
Те буквы, которыеНа глазах – в пламени.Отведу взор я –Сизая мгла на них.
Кто мне, беззащитной,Сжал сердце страхом?Книга, недочитанной,Рассыпалась прахом.
С тех пор я тревожна,Отыскивая –Где книга брошенаМоя цветнолистая.
Контакт последний
Сны неспокойные,Что пророчили?Чьи в вас раздвоенныеЖала ли, они ли?
Кто дал на рукиЗнаменные ризки –Страшные подарки,Лица своего списки?
Велел уверитьсяНа снимках – кто, где он.Но как измеритсяМгновеньем – эон?
Как на море к пристаниЛьну я взглядом лепким –И снимок выстанетВыпуклым слепком.
Лгут искажения –И то, и то, и это.Вот он – тень от тениИ свет от света.
Из глаз ли, из уст лиЖалость – жало выступит.Нет жалости устали,Жалу – иступи.
Мудростью ужаленныхГубящий незлобно,Прекрасный, печальный,«Во всем подобный».
Мне, как птице связанной,Не уйти от ЛикаВеликого соблазна –Любви великой.
Кто мне сказал, радуясь,Безжалостный в жертве? –«Это маска, снятаяС меня после смерти».
Видение вокруг
В далекой жизни, в жизни прежнейКлонился долу выгиб дуг.Всё безответней, безнадежней.Теснее замыкался круг.
Всё утомленней, всё покорнейТянулся счет остылых дней.И всё длиннее, всё повторнейЛожились полосы теней.
Всё ниже, круче скат пологий,Всё реже да, всё ближе нет.«И кто-то странный по дороге»,И рядом тень, и рядом свет.
– Постой, дай вспомнить. – Чаши емкойНерасторжима синева.И вздрогнет струнно в сердце чьем-тоНатянутая тетива.
Цветные осыпи каменья,Цветные буквы — те ли, те?Того ли слова бьются звеньяВ неизъяснимой немоте?
И сердца ропот – кто ты, страшен?И струнный ливень – (помню, где?) –– Сойди с креста. Не крест, но чаша.Не меч, но мир. Не там, но здесь. –
Кто в отреченья строгой йогеТвердит о мертвенности жертв,«О жертвенном, о мертвом Боге»?– О мертвом, слышишь? – Слышу. Мертв. –
– А наше: Господи, подай нам? –– Прими от нас – прольется вздох. –– А та, а солнечная тайна? –– Ночная тайна, мертвый Бог. –
– А терн венца, распятья гвозди,А погребенья пелена? –– То роз шипы, то кисти гроздий,То светлорунная волна. –
И песнью песней, взрывом твердиСозвездий хлынул встречный хор.Грознее страсти, ближе смертиВстал исступления восторг.
И вот – ни ужаса, ни боли,Но всё поет и всё летит.«И кто-то странный» знаки ВолиНа сердце вынутом чертит.
Престолы святы, Власти строги,Полна соблазна благодать.Но только б, только на порогеНе вспоминать, не тосковать –
«О жертвенном, о мертвом Боге».
Когда-то прежде
Навстречу солнцу: земля, земля свята.Навстречу сердцу: легко благое иго.И смерти: участь опавшего листа.И жизни: вечность промчавшегося мига.
Навстречу «мимо» он осветился: пусть.Дыханью «пусто» он улыбнулся: нива.И отдал счастью – большого строя грусть,И скорби – стих свой высокого прилива.
Он темных, пленных безмерно пожалел,И ужаснулся грядущей нашей муке,И цепь неволи он на свои надел –Чтоб наши тронуть закованные руки.
Здесь, на земле он, на черной с нами он,Печалью нашей, безумьем нашим болен,И с нами бредит, и с нами усыплен,И снами скован, и снами приневолен.
И пленным – нежный твердить не устает,Что нет чертога украшенней темницы,И темным – светлый поет, и льет, и льетДождем стеклянным созвучия Денницы.
И холод ночи нам – утренняя дрожь,Тюрьмы решетки нам – неба перламутры.И всё равно нам, где истина, где ложь –Когда глядит Прекрасный, поет Премудрый.
И всё равно нам – узнать или забыть,Что – крест распятья, и что – печать соблазна.Нас больше нет. И нам не жаль не быть –Нам пел Премудрый, на нас глядел Прекрасный.
24.I – 3.II.1918
МЕЧТАНИЕ О ВЯЧЕСЛАВЕ СОЗВЕЗДНОМ
