class="p">Часы со щелчком открылись.
Вихрь черного меха. Почти до того, как они увидели его, Рамачни прыгнул на
кровать Таши. Норка осторожно лизнула черную крысу в лоб. Фелтруп со свистом
вздохнул.
— Теперь он будет спать, — сказал Рамачни. — Но мы должны поторопиться.
— Ты знал, что мы придем?
— О нет, дорогая девочка! Но я, конечно, надеялся. Целыми днями я ждал за
своим столом. И у меня есть определенные инструменты для того, чтобы делать
больше, чем просто ждать. Слушайте внимательно, пожалуйста: ни один из вас
никогда не сталкивался с опасностью вроде той, которая пытается подняться на
борт этого корабля. Мы должны работать вместе, иначе нас сметет с лица земли.
Таша накрыла часы своей шалью:
— Под этим холстом Арунис, не так ли?
— Да.
— Ты можешь победить его? — спросил Пазел.
— Не в этом мире, где я всего лишь тень самого себя, — сказал Рамачни. —
Но победить его можем мы. Таша, от тебя потребуется большое мужество и
большое самообладание. Пазел, у тебя будет только один шанс произнести Мастер-слово. Помни, ты забудешь Слово в то же мгновение, когда заговоришь, и никогда
больше не услышишь его в своей жизни. Ты должен сделать правильный выбор.
Пазел посмотрел в бездонные черные глаза Рамачни. Слово, укрощающее
огонь, и слово, превращающее живую плоть в камень, и слово, ослепляющее, чтобы
дать новое зрение. Самые простые Мастер-слова из всех, наименее опасные. Но, если он сделает неправильный выбор, Арунис и Шаггат победят, и ничто не
остановит войну.
— Почему ты не можешь просто сказать мне, какое Слово использовать? —
взмолился он.
— По самой простой из всех причин, — сказал Рамачни. — Потому что сам не
знаю. Но помните об этом, вы оба. Мы будем сражаться не только с Арунисом и его
зверем. Мы будем сражаться с империей. Сандор Отт побежден — возможно. Но
многие руки все еще вращают колесо, которое он привел в движение.
В этот момент они услышали топот ног во внешней каюте. Дверь Таши
распахнулась, и там стоял Герцил, тяжело дыша, с обнаженным мечом в руке.
— Рамачни, — сказал он. — Час настал.
Долливильямс Драффл прекратил грести. Маленькая собачка завиляла
хвостом. Спасательная шлюпка приблизилась к «Чатранду» на расстояние тридцати
футов. Рядом с неподвижным левиафаном она казалась немногим больше, чем
подпрыгивающей пробкой. От нее исходил отвратительный запах, как от гниющего
342
-
343-
на солнце мяса.
Водяной чудак все еще мерцал на фоне орудийных портов, влажное облако в
форме человека. В остальном море лежало как мертвое. Ни волны, ни дуновения
ветра. Высоко над головой проносились облака, но они могли принадлежать
другому миру. Здесь не двигалось ничего, кроме чаек.
— Эй ты, там, контрабандист! — внезапно крикнул Роуз, перегибаясь через
поручни. — Убирайся отсюда вместе с этим трупом! Освободи корабль! Ты
находишься в проливе Симджа, недалеко от обоих берегов. Мы дадим тебе мачту и
парусину, если они тебе нужны. Ты сможешь уплыть, куда захочешь.
Драффл ничего не сказал. Он по-прежнему сидел спиной к « Чатранду».
— Ты думаешь, что твоя дождь-магия нас напугает? Клянусь Преисподней, я
увижу, как чайки наедятся твоими внутренностями, прежде чем позволю тебе
прикоснуться к моему кораблю!
Он стремительно спустился по трапу в рулевую рубку. Мгновение спустя он
появился с огромным гарпуном. Подняв оружие на плечо, он закрыл один глаз и
рванул к фальшборту с мощью буйвола. Гарпун полетел сквозь водяного чудака
прямо в шею Драффла. Флибустьер так и не увидел его.
Но в последнюю секунду, словно темное пламя, из-под ткани выскочила
фигура, отбросив Драффла в сторону. На мгновение показалось, что гарпун
пронзил их обоих. И, все же, вот он: дрожит в борту лодки и ни один человек не
убит.
— Это мыловар! — выпалил Ускинс.
Пристально глядя на « Чатранд», Арунис медленно стянул с шеи свой старый
шарф. Маленькое красное пятнышко запятнало белую ткань. Он наклонился и
вытер его о холст, который, казалось, все еще прикрывал что-то довольно большое, и снова обмотал его вокруг горла.
— Хороший бросок, — сказал он. — Но может наступить день, капитан Роуз, когда вы пожалеете, что подняли на меня руку. Или даже на моего слугу. Не то, чтобы мистер Драффл был особенно важен для моих целей. Конечно, он был
важен: когда я нуждался в ныряльщиках, он был настолько важен, что я дал ему
такую же власть над другими, какую имею над ним. Тебе это понравилось, не так
ли, Драффл?
Драффл кивнул, как марионетка.
— Но это время прошло. Сбросьте трап и позвольте нам подняться
