— А что, если Саурон не победит? Что ты с ним сделаешь? — спросил Пин.
— Я? Ничего! — сказал Гэндальф. — Я не собираюсь ничего с ним делать. Я не стремлюсь к господству. Что с ним станется? Я не могу сказать. Меня огорчает, что многое из того, что могло бы пригодиться, теперь гниёт в башне. Однако для нас дела обернулись недурно. Странны повороты фортуны! Ненависть часто вредит самой себе. Полагаю, что даже если бы мы вошли внутрь, то мало могли бы найти сокровищ более ценных, чем та вещь, которую Злоречив метнул в нас.
Внезапно из открытого высоко вверху окна донёсся душераздирающий визг.
— Кажется, что Саруман тоже так думает, — сказал Гэндальф. — Оставим их!
Они вернулись к руинам ворот. Как только отряд выехал из-под арки, как из тени от кучи камней, в которой они стояли, выступили Древобород и дюжина других энтов. Арагон, Гимли и Леголас с удивлением их рассматривали.
— Вот ещё трое моих спутников, Древобород, — сказал Гэндальф. — Я говорил о них, но ты их ещё не видел.
Он по очереди представил их.
Старый энт глядел на них долго и изучающее, а потом поговорил с каждым. Напоследок он обратился к Леголасу:
— Так ты проделал весь путь от Лихолесья, мой добрый эльф? Это был очень большой лес!
— Он и сейчас таков, — ответил Леголас. — Но не настолько большой, чтобы мы, живущие там, когда-либо уставали от вида новых деревьев. Мне очень хотелось бы побродить по Лесу Фангорна. Я едва лишь вступил на его край, и я… я не хотел возвращаться обратно.
В глазах Древоборода промелькнуло удовольствие.
— Надеюсь, твоё желание исполнится прежде, чем горы успеют сильно состариться, — сказал он.
— Я приду, если мне повезёт, — отозвался Леголас. — Я условился со своим другом, что, если всё будет хорошо, мы навестим Фангорн вместе — с твоего позволения.
— Любой эльф, который придёт с тобой, будет желанным гостем, — промолвил Древобород.
— Друг, о котором я говорю, не эльф, — сказал Леголас. — Я имел в виду Гимли, сына Глоина.
Гимли низко поклонился, и топор выскользнул у него из-за пояса и стукнулся о землю.
— Хум, хм! Ах, так, — отозвался Древобород, и взгляд его помрачнел. — Гном, и при топоре! Хум! Я хорошо отношусь к эльфам, но ты просишь многого. Это странная дружба.
— Она может казаться странной, — сказал Леголас, — но, пока Гимли жив, я не приду в Фангорн один. Его топор не для деревьев, а для шей орков. О Фангорн, господин Леса Фангорна! Сорок двух он зарубил в битве!
— Ху! Вот как! — проговорил Древобород. — Это уже лучше! Хорошо, хорошо, дела идут, как идут, и нет необходимости торопиться к ним навстречу. Но теперь мы должны расстаться на время. День близится к концу, а между тем Гэндальф сказал, что вы должны выйти до наступления ночи, и властелин Герцогства торопится вернуться домой.
— Да, мы должны идти, и идти немедленно, — подтвердил Гэндальф. — Боюсь, что буду вынужден забрать у тебя твоих привратников. Но ты неплохо обойдёшься и без них.
— Может быть, и так, — сказал Древобород. — Но мне будет их не хватать. Мы так быстро подружились, что, наверное, я становлюсь чересчур поспешным: может быть, начал расти назад, к юности. Но они были первой новостью под солнцем или под луной, которую я встретил за долгие, долгие дни. Я не забуду их. Я вставил их имена в Большой Список, и энты будут помнить это:
Земли плоть энты, древней валунов,Пьют воду и бродят среди лесов.И, прожорливей кроликов, хоббитов род,Добродушный, весёлый, невысокий народ.
Они останутся друзьями до тех пор, пока обновляется листва. Добрый вам путь! Но если вы услышите в вашей приветливой стране, в Шире, новости, то пришлите мне весть! Вы знаете, о чём я: известие об энтках, хотя бы, как они выглядят. И приходите сами, если вы сможете!
— Обязательно! — хором ответили Мерри и Пин, а затем поспешно отвернулись.
Древобород посмотрел на них и некоторое время молчал, задумчиво покачивая головой. Затем он обратился к Гэндальфу.
— Так Саруман не захотел уйти? — спросил он. — Я не думал, что он захочет. Сердце его гнило, как у чёрных хуорнов. Однако, будь я побеждён, а все мои деревья уничтожены, я всё же не ушёл бы, пока у меня оставалась бы хоть одна тёмная пещера для укрытия.
— Да, — согласился Гэндальф. — Но ты не стремился покрыть весь мир своими деревьями и задушить ими остальную жизнь. А здесь именно так: Саруман остаётся лелеять свою ненависть и плести заново такую паутину, какую сможет. У него есть Ключ Ортханка. Но ему нельзя позволить удрать.
— Разумеется, нет! Энты позаботятся об этом, — сказал Древобород. — Саруман шагу не ступит за порог без моего разрешения. Энты будут сторожить его.
— Хорошо! — сказал Гэндальф. — На это я и надеялся. Теперь я могу уйти и заняться другими делами, избавившись от одной заботы. Но ты должен быть осторожен. Вода уходит. Опасаюсь, что будет недостаточно расставить часовых вокруг башни. Я не сомневаюсь, что под Ортханком прорыты подземные ходы и что Саруман надеется вскоре получить возможность выходить и приходить незамеченным. Если вы согласитесь поработать, то я попросил бы вас пустить воду снова до тех пор, пока Скальбург не превратится в стоячее болото или пока вы не обнаружите выходы. Когда все подземные галереи будут затоплены, а выходы заблокированы, вот тогда Саруман вынужден будет оставаться в верхних этажах и смотреть из окон.
— Предоставь это энтам! — сказал Древобород. — Мы обследуем долину от головы до подножья и заглянем под каждую гальку. Сюда опять вернутся жить деревья, старые деревья, дикие деревья. Сторожевым Лесом мы назовём их. Даже белка не выйдет отсюда без того, чтобы я этого не узнал. Предоставь это энтам! И пока семь раз не минет тот срок, в течение которого он мучил нас, мы не устанем сторожить его.
Глава XI
Палантир
Солнце спускалось за длинный западный отрог, когда Гэндальф со своими спутниками и герцог со своими всадниками покинули Скальбург. Гэндальф посадил к себе за спину Мерри, а Арагорн — Пина. Двое людей герцога быстро поскакали вперёд и вскоре скрылись с глаз в долине внизу. Остальные ехали не торопясь.
Энты стояли в торжественном строю рядом с воротами, как статуи, с поднятыми вверх длинными руками, но не издавали ни звука. Проехав немного по извилистому тракту, Мерри и Пин оглянулись. В небе ещё сиял солнечный свет, но над Скальбургом протянулись длинные тени: серые развалины поглотила мгла. Древобород стоял там теперь один, похожий издали на ствол старого дерева; хоббиты вспомнили об их первой встрече на далеком солнечном уступе на краю Фангорна.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
