Рядом стояли знакомые по экзамену близнецы, один их которых тут же бережно отпустил её, удостоверившись, что больше девушка никуда не упадет.
— Зарг ахе Асгар, — представился тот фиолетоволосый, у которого были яркие черные глаза.
— Ардай ахе Асгар, — по-военному четко склонился второй близнец, сверкнув обаятельной зубастой улыбкой, — просим знакомства у юной данэ.
— Дейирин Атран…
Пауза. Ясно видимое удивление на лицах.
— И все? — негромкий вопрос.
— А нужно что-то ещё?
— Странно для иршаса, — задумчиво бросил Ардай. Почему-то четко чувствовалось, что он старший из братьев.
— Я сирота, — надо же что-то придумать. Пришлось сказать первое, что пришло на ум.
И стало почти стыдно под сочувственно-неверящими взглядами. Оказывается, обычно сироты все равно принимали имя того или иного рода, особенно после первого совершеннолетия, которое наступало в двадцать пять. Шокировать знакомцев тем, что она несколько младше, Рин не стала. И так слишком много внимания, все же с непривычки легенду она проработала довольно плохо.
— Ты способная, — задумчиво бросил Зарг, смотря прямо на невидимый другим знак факультета, — поздравляю, честно — не ожидал.
Про дар братья ничего не спросили — насколько Рин поняла, это было не принято — именно на Шайне. Только самые близкие братья-по-клинку не таились друг от друга, но они-то виделись всего второй раз.
— Сегодня ещё можно выйти в город, а завтра это будет уже запрещено без письменного свидетельства наставника, — негромкой заметил Ардай, — может, посмотрим столицу?
Рин ничего против не имела. Солнце жарко припекала, лаская лицо, и хотелось, как змее, свернуться кольцами, подставляя блестящую шкурку манящему теплу. А ещё — наведаться основательно в книжную лавку. Пособий по учебе они с Лэйри закупили на год вперед, но кое-какие книги по общему государственному устройству и традициям империи ей бы не помешали. И ещё несколько художественных романов… И пусть читать в академии будет наверняка некогда, ради хорошей книги можно и сном иногда пожертвовать.
— У вас очень мечтательное выражение лица, огненная данэ, — раздался неожиданном над ухом негромкий, какой-то по-теплому насмешливый голос, заставляя вздрогнуть.
Чешуя клятая! Воин, называется! Впрочем, в свое оправдание Рин могла сказать, что сейчас не чувствовала опасности, но… было неловко.
Особенно, когда на нее смотрели два изумрудных, как у кошек, глаза. Рядом стоял тот самый молодой иршас — Киоран, почти вплотную к ней. Он был высок, выше её на полторы головы, и поэтому сейчас наклонился, чтобы посмотреть прямо в глаза. Внутри, где-то глубоко, все обдало резко жаром, скрутилось в узел, спину прострелило болью, имеющей мало отношения к резко вспыхнувшему томлению.
Киоран резко отстранился, нахмурившись.
— Ты совсем не контролируешь свой оборот, да? Свою змеиную половину? Это очень плохо, потому что могут найтись негодяи, которые этим воспользуются, — сухо заметил он.
Братья, нахмурившись, сдвинулись так, что закрыли их собой от входа, к которому как раз подходила большая компания адептов, громко болтая между собой — похоже обсуждали проведенное лето.
— Я не понимаю, — она действительно не понимала. Голова кружилась, а во рту было сухо. Все тело заломило, словно она таскала тяжести без передыху весь день.
— Пойдем в комнату, — негромко сказал иршас.
Сильные пальцы обхватили талию, не давая упасть от слабости. Беспомощность и страх. Что это было? Ведь она общалась эти недели и с другими иршасами, они нередки были в столице, но никогда не испытывала такого мерзкого, почти животного желания. Хотелось, словно ребенку, спрятать голову под подушку, закрыться в комнате прочь от чуждых ей нелюдей и традиций. Вот только уже давно было поздно.
— Не нужно, — сказала чуть резковато, стиснув зубы. И выпутываясь из слишком тесных полуобъятий,
— я справлюсь сама. Идемте.
Он ничего не сказал. Только зрачки вытянулись на миг, глядя на мир вертикальными щелями, змеиными очами, заставляя чувствовать себя ещё глупее. До комнаты дошли в молчании, дождались, пока Рин активировала универсальный пропуск, заходя внутрь и позволяя им войти.
Здесь было более чем роскошно для общежития — довольно большая комната с постелью, отделенной ширмой, шкафами и уютным столом у окна и отдельная ванная. Она села на постель, Киоран в кресло, а братья остались подпирать стену, словно в одно мгновение молчаливо признав главенство темноволосого иршаса. Впрочем, раса каэрхов, как Рин удалось вспомнить, славилась именно этим — безусловной поддержкой иршасов, особенно, императорского рода, чьими прямыми вассалами они издавна были. Иных авторитетов у этих клыкасто-когтистых воинов не было.
— Данэ, ты хуже ребенка, Тьма забери, — Киоран взлохматил волоса, привычным жестом потерев переносицу, — на тебя любой идиот без мозгов, но с силой, приворот набросит, а таких среди аристократии много, очень много. Даже не чистокровных, но со змеиной кровью в жилах. Знаешь, чем обернётся?
Не удовольствовавшись слабым кивком, продолжил.
— Ничем хорошим, данэ Атран. Лишитесь чести и окажетесь на рабском поводке, сильные маги нынче у всех в цене. А если это ещё и красивая женщина…
Стиснуть зубы. До боли, до скрежета. Сжало грудь так, что огнем горит. Он прав, прав во всем, вот только она оказалась не готова. Даже амулет фэйри не спас… Сережки резко нагрелись, раздался шум — но слышно ничего не было, словно на связи были помехи. Она умела защититься от физического нападения, но вот магия… та была слишком непривычна.
— Никогда. — Глухая ярость вырывается злобным шипением. — Никогда она больше не останется беспомощной! Никто не поссягнет на нее! Она свободна! Свой путь и своего господина она выберет только сама.
Треск — оглушительный — и резкая боль в челюсти. Руки дрожат он напряжения, а в глазах туман. Изумленный выдох на грани слышимости. Чьи-то руки плотно фиксируют туловище, не давая шевельнуться, а другие разжимают челюсти — перед глазами мелькает встревоженное лицо Лэйри
— она-то здесь откуда?
— Тише, тише! — шепот над ухом обдает прохладой, заставляя недовольно зашипеть и тут же прикусить язык клыками.
Что?
— Не паникуй. Все в порядке, все хорошо. Хвоста пока нету. Неужели в первый раз оборачиваешься? Красавица какая… — пудрил мозги мягкий голос, от которого голова становилась кристально чистой.
— Дыши глубже, огненная наша. Или пепельная? Коготки убери, иначе оставишь меня без важных органов. Нет, это не то, о чем ты подумала, судя по румянцу на щеках, ты мне просто дыру в животе проколешь, — любезное пояснение заставило негодующе фыркнуть.
Вот хитрец! Заставил-таки расслабиться! А примчавшийся с кухни Зарг тут же влил в горло остро пряный, обжигающий напиток.
Тело шибануло болью, скрутило, заставляя раздраженно шипеть и ругаться — и отпустило.
— Вот и все, — негромко заметил ставший прохладным голос.
Киоран отпустил её неожиданно резко, вставая. Так, что Рин чуть не опрокинулась на постель. Руки снова стали нормальными, когтей не было. Разве что ногти теперь заострились и зрение стало в разы четче.
— Если вы все ещё собираетесь в город, то советую приобрести защиту и подороже, — уже совершенно сухо заметил иршас, подходя к двери.
Да что с ним такое?
«Защиту… не нужно… извини, не подумал о таком раскладе, не учел твою неопытность, — едва слышно раздался прямо в голове знакомый голос Ис-Тайши, — но… учись оборачиваться. Куратору… объясни. Поможет. Защита теперь встроена в серьги».
Голос исчез, связь пропала, оставляя на душе свернувшееся клубочком тепло. Он заботился просто так, как и пообещал. Лэйри села рядом, молча обнимая и прижимая к себе. Это давало силы ответить надменному аристократу.
— Благодарю за помощь, инар Раонтэ и за неоценимые советы, — сказала, чувствуя, как устало звучит собственный голос, — я не забуду вашего благородства. 17f3563
В сущности, он ничего не обязан был делать для нее, ведь так? Только на душе горечь, словно потеряла кого-то близкого.
