обстоятельствам. Лучший экспромт готовится заранее, но вот когда его выложить… думай, продумай всё, просчитай. Не ты умный, а он, он – волк, травленый, стреляный, а ты – щенок ещё, ну, волчонок, так что думай…
Андрей лежал неподвижно с застывшей на лице глуповато-блаженной улыбкой. За эти недели она стала ему настолько привычной, что не требовала особых усилий. Лежал и спал. Продолжая и во сне обдумывать и просчитывать. Он должен быть готов ко всему, к любому варианту.
Загнав машину в гараж, Найф сразу заменил номер: завтра с утра он уедет, а если кто сегодня и положил глаз, то пусть ищет. Прежде чем войти в дом, прислушался. Тихо. И, войдя, убедился: чутьё его не подвело – дрыхнет придурок. Ну, пусть пока дрыхнет. Неохота, конечно, его показывать, чем меньше знающих о твоём оружии, тем лучше, но тут… взял деньги – покажи товар. Этот закон нарушать нельзя, чего другое и очень многое простят, а за такое… нет, слишком рискованно.
Сквозь сон Андрей слышал его шаги, но глаз не открывал и не шевелился. Понадобится – так разбудит.
Джимми поставил на стол бутылку виски и шесть стаканов. Пить никто не будет, но антураж надо соблюсти. Заказчику положен почёт и уважение. Ну вот, всё как надо. Пора придурка будить, а то ещё обделается спросонок.
Он подошёл к дивану и потряс Джека за плечо.
– Просыпайся.
Джек всхрапнул и повернулся на спину, с трудом разлепил веки и непонимающе уставился на Найфа.
– Вставай.
Джимми прошёл в ванную и включил воду, вернулся в гостиную и прогнал придурка приводить себя в порядок. Хоть здесь за ним присмотр не нужен. Даже бреется сам и довольно ловко. Как и с ножом управляется. Ну, ещё… сегодня двадцать седьмое, съедутся второго, первая игра в ночь, так что три дня. Как раз смотаться на последнюю проверку, а заодно и след зачистить, а там… возни-то с придурком уж слишком много и второй раз использовать может и не получиться.
Чак выехал из Колумбии засветло. Маршрут был несложный, но уж слишком точно надо было выдерживать время. Сегодня утром он, как каждый день, если не был в поездке, пришёл в контору, и, опять же как всегда, мисс Джулия Робертс, плоская, бесцветная и высохшая, бесцветным равнодушным голосом сообщила ему дневное задание. Куда ехать, что забрать, куда отвезти. И дополнительно, что его ждёт ещё и вечерний маршрут. Где в конце быть в тринадцать минут второго ночи у отеля «Голубая звезда» в Коркитауне. Про дальнейшее она не сказала, и Чак понял, что продолжение будет на месте. Как всегда, он чётко по пунктам повторил задание и ушёл, не попрощавшись, как вошёл, не здороваясь.
Тогда после имения, подписав контракт, он привёз Джонатана и Фредди в Колумбию, ему ещё на въезде назвали этот адрес, и, когда он притормозил у указанного дома, Джонатан кивком велел следовать за ними.
Большой дом в деловом квартале, битком набитый различными конторами. Безлично аккуратные лестницы и коридоры, снующие по ним озабоченные только своими делами люди, ничем не выделяющаяся среди прочих дверь под номером сто сорок восемь и аккуратной стандартной вывеской с одним словом «Октава» – явно названием фирмы. Стандартная приёмная. Секретарша за столом с телефоном и машинкой, а в углу для посетителей два лба в креслах, положив ноги на журнальный столик, пьют пиво из банок, разглядывая журнал. Две двери. Одна – матового стекла, а другая – глухая, полированного дерева. Секретарша равнодушно посмотрела на вошедшего первым Джонатана.
– Добрый день, мисс Робертс, – приветливо улыбнулся ей Джонатан и, не дожидаясь ответа, распорядился: – Через три минуты зайдите ко мне.
На парней он даже не посмотрел, но те заёрзали, снимая ноги со стола. Шедший последним Фредди скользнул по ним холодным невидящим взглядом, и они сразу вскочили, пряча свои банки за спины и уронив журнал. И не новый порнушник, а старый паласный каталог – успел заметить Чак, проходя вслед за Джонатаном в дверь из тёмного дерева.
Письменный стол, сейф, окно закрыто белой плотной шторой, собранной фестонными складками, перед столом два стула для посетителей, в углу вешалка, на стене картина – морской пейзаж, на столе массивный письменный прибор из серого мрамора и хрусталя… Всё как обычно и как положено.
Джонатан быстро снял и повесил, вернее, бросил шляпу и плащ на вешалку. Фредди отошёл к окну и остался там стоять, засунув руки глубоко в карманы плаща.
– Чак.
– Да, сэр.
– Фирма называется «Октава».
– Да, сэр, – конечно он успел прочитать вывеску, но и показывать это тоже не нужно.
Вошла без стука мисс Робертс, держа наготове секретарский блокнот и ручку.
– Мисс Робертс, – Джонатан не дал ей и рта раскрыть. – Это Чак, шофёр и автомеханик. Пишущие машинки, профилактика и мелкий ремонт, тоже на нём, – бесцветные от равнодушия и застарелой усталости глаза мисс Робертс скользнули по указанному объекту. – Чак, машину подготовишь и оставишь в гараже. Завтра в девять на машине сюда, примешь задание у мисс Робертс.
Он всё понял: между ним и хозяином ставят буфер, нормально.
– Можешь идти.
– Слушаюсь, сэр, – и как положено он повторил задание.
– До свидания, Чак, – улыбнулся Джонатан.
– До свидания, сэр, – он раздвинул губы в вежливой улыбке и вышел.
Всё ещё стоявшие у столика парни встретили его настороженными взглядами. Не глядя на них, он прошёл к выходу. Может, они и хотели его остановить, но за его спиной уже прозвучал голос мисс Робертс:
– Пройдите.
Чак знал, что это относится не к нему, и не обернулся.
Так и пошло. Лбов тех он больше не видел. Если Фредди и пристрелил их прямо на месте, то с трупами управился без него, и вообще это не его проблема. Ему своих хватает. Хорошо, что зима кончилась, даже если и похолодает, то льда всё равно не будет. Ничего нет хуже обледенелой дороги.
Джек опять шлялся по холлу, всё трогая и ощупывая, когда Джим услышал затормозившую у дома машину.
– Сядь и не шевелись! – рявкнул он на Джека.
– Ага-а, – по-алабамски протяжно согласился Джек и сел на диван.
Надолго его послушания не хватит, памяти-то нет, но хоть на первое время. Джим поправил прозрачные пластиковые перчатки, чтобы белые резиновые краги не вылезали из-под манжет рубашки. А в гостиную уже входили. Впереди Гаммэн, рядом и на полшага сзади Поул и две «шестёрки» по бокам. Шофёр, значит, в машине остался.
– Привет, – Найф улыбнулся с максимальным дружелюбием.
– Рад тебя видеть, – расплылся в улыбке Гаммэн.
– Приветствую, –
