А потом мы выходим к небольшому каменистому пляжу и застываем как вкопанные. Перед нами простирается огромное, темное, спокойное озеро, с отражением звезд на поверхности. Уголок дикой, первозданной природы в сердце цивилизации.
— Вау, — шепчу я, понимая, что в это место можно влюбиться. У него словно есть душа.
— Видите вон там вдали огни? — рассказывает гид вполголоса. — Это Петрозаводск.
Над самой водой стоит почти абсолютная тишина, и мы перешептываемся, чтобы не потревожить местных духов.
А духов здесь, оказывается, море. Гид разжигает костер и, пока мы, рассевшись на пледах, ждем чай из душистых трав, рассказывает местные легенды про озеро, рыбаков, которые видели странные огни в небе. Про карельских шаманов, живших в этих местах сотни лет назад.
— Мне немного не по себе, — шепчу я Ростиславу.
— Холодно?
— Из-за леса. Его звуков, запахов.
— Крики птиц — это совы просыпаются. Они неопасны.
— Мне ближе чайки, — пожимаю плечами. — Но мне нравится. Очень. Только не отходи от меня далеко, ладно?
— Конечно.
Я улыбаюсь, наблюдая за небом. Скоро начнется. Вот-вот и… Еще немного и мы увидим таинство.
Я крепко сжимаю руку мужа, и тот сжимает ее в ответ. Несколько человек, включая Романа, знакомого Давида, помогают гиду разливать чай, и когда очередь доходит до нас, Роман роняет пару доброжелательных фраз, я отвечаю с улыбкой. После чего тот говорит:
— Какие у вас планы на вечер?
— Хотите попытаться отыграться? — шучу я.
Роман смеется:
— Все эти дни я тренировался с утра до ночи, не поверите.
— Не поверю. Но имейте в виду, в тот вечер я была не в себе, а сегодня — чувствую себя превосходно.
— Тогда, если Ростислав в порядке, я предлагаю по возвращении вместе сыграть. Давида тоже попытаемся вытащить.
— В бильярд? — переспрашивает Ростислав. — Рада, кажется, не очень любит бильярд.
— Рада-то? — усмехается Роман. — Да она меня сделала в американку с закрытыми глазами! С меня семь потом сошло!
Ростислав поворачивается ко мне, и я улыбаюсь, пожав плечами.
— Я умею в американку. В русский хуже, там стол больше, у меня часто сил не хватает. Сюрприз! — развожу руками.
— Не понял, а когда вы играли?
— Когда это было? — хмурится Роман. — Когда ты с лодки упал. Вечером пили за твое здоровье. Вы, кстати, когда уезжаете? Мы уже в это воскресенье, а так хочется еще задержаться. Гид сказал, — он начинает говорить как в мистическом фильме: — что духи благоволят и тепло продержится до середины октября! А я обожаю местную рыбалку…
Он болтает еще некоторое время, а я начинаю мерзнуть. Ростислав резко выпускает мою ладонь, чтобы обхватить свою кружку.
Я сжимаю свою двумя руками.
— Что-то случилось? — спрашиваю полушепотом. — Я тебя обидела?
— Нет.
— Пожалуйста, не говори со мной в таком тоне, я начинаю паниковать.
— Ты пошла развлекаться, пока я был в клинике. Даже не знаю, как к этому относиться.
— Ты был в полном порядке, просто отсыпался. И… Я не развлекалась… вышла поужинать и немного выпить, потому что перенервничала.
— И не сказала мне.
— Я говорила. Говорила же, во сколько вернулась. Ты чего? Это была дружеская партия и всего одна. Я чуть не сошла с ума, так сильно волновалась.
— Нет, Рада, не говорила.
— Я уверена, что говорила.
— Ты вообще, умеешь переживать? У тебя есть сердце?
Он поднимается и отсаживается от меня.
Глава 24
— Духи, они уже здесь! — неожиданно громко выкрикивает гид. — Смотрите! — ударяет в бубен. — Они заплясали, предвещая нечто важное! Молчите и смотрите!
Поначалу ничего не происходит. Я вглядываюсь в черноту неба, пока не различаю бледные, едва незаметные переливы.
Не проходит и пары минут, как они становятся ярче. Изумрудные, фиолетовые, бирюзовые полосы начинают медленно струиться по небу, пока не заполняют все пространство над головой.
Тишина стоит абсолютная, я не слышу даже собственное дыхание. Зрелище настолько волшебное и невероятное, что в этот момент и правда кажется, что физики не существует, и перед нами настоящая магия.
— Посмотрите на озеро, — говорит гид почти шепотом.
Оказывается, водная гладь отражает все эти невероятные цвета. Испытывая восторг и трепет, я поднимаюсь и делаю несколько шагов вперед.
Здесь, между небом и землей, кажется, что сам космос накренился, и ты паришь в нем, став частью его бесконечности. Сердце бьется от восторга. Мурашки бегут по коже, я застываю как будто вне времени и пространства. Забываю о Ростиславе и его обиде, забываю о своем вынужденном вранье и проблемах. Я впервые не думаю ни о чем, и ощущаю покой.
— Духи — всюду, — шепчет гид. Тишина по-прежнему полная, и прекрасно слышно каждое слово. — Они танцуют на пиру, они шепчут и, если нужно, подскажут. Вы можете спросить у них все, что хотите. И поверьте, они ответят. Со всей искренностью. А еще, — он меняет тон на обычный, — можно загадать желание.
Воздух чист и прозрачен, я жадно вдыхаю его, любуясь природным чудом, а потом произношу беззвучно:
— Духи севера, если вы слышите, дайте какой-то знак. Вы вечны, но видели ли вы когда-нибудь столь глупую женщину? Которая потеряла и нашла, но совершенно не понимает, что теперь делать. Мои призраки ожили, и жизнь в дребезги вместе с сердцем. Я слепо неслась за ним на край севера, а найдя… окончательно запуталась. Я больше не могу быть его девочкой, готовой и в огонь, и в воду. Все поменялось. Дайте мне разума.
Когда идем по тропе обратно, в лесу что-то потрескивает. Один раз, второй, третий… очевидно, это часть экскурсии, и мы понимающе переглядываемся, улыбаясь. Я ловлю взгляд Ростислава, но он скользит мимо, как если бы меня здесь не было.
— Слышите? — говорит гид. — Это духи провожают нас и заодно перешептываются, кто загадал самое оригинальное желание под северным сиянием!
Мы все смеемся, кроме Ростислава, и я понимаю, что мы столкнулись с нашим первым кризисом.
Вернувшись в свой домик, я первым делом принимаю душ, вскоре возвращается Надя с уставшими мальчиками.
Пока я купаю детей, Надя взахлеб рассказывает про детскую комнату и про то, что Северянин приходил решать какие-то задачи с администратором, они долго обсуждали грядущую перепланировку, после чего немного поиграли с мальчиками, и ей даже удалось выпить лимонад.
Качаю головой: у Давида Сергеевича терпение по швам окончательно треснуло? Даже бывшая горничная ему ни по чем. При ней спокойно идет к детям, как будто это в порядке вещей.
Почему-то эти мысли вызывают улыбку.
Не знаю, во что они там играли, но дети вырубаются, едва коснувшись подушки. Надя убегает в бар, пить шампанское и любоваться сиянием, а я, настроившись на долгую борьбу с малышами, ощущаю что-то вроде легкого неудовлетворения. Вот так легко уснули? И все, серьезно?
Долго сижу на подоконнике одна в темноте. В домике тихо. Передо мной нетронутый бокал красного вина.
Из окна видно сияние, но отсюда не так зрелищно. Я беру телефон и листаю фотографии, они, конечно, не передают космическую красоту того момента, но все же увлекаюсь. А потом приходит сообщение:
«Как экскурсия? Это Давид».
Вздыхаю и улыбаюсь. Что ему ответить?
«Безумно красиво. Мне очень понравилось, спасибо».
«Давно хотел тебе показать. Один гештальт закрыт».
«У тебя есть список, что бы ты хотел показать мне?»
«Хорошие впечатления усиливаются, когда их с кем-то делишь».
Откладываю телефон, пока делаю глоток вина.
«Как дети?»
Я быстро делаю фотографию, отправляю.
«Спят выкупанные и сытые гусята в пижамах».
Он пишет: «Гусята)»
Он снова пишет: «Быстро засыпают?»
«Да. У меня есть простой лайфхак: пережимаешь сонную артерию, полминуты и готовы».
Давид отправляет хохочущие смайлики.
И я тоже тихо смеюсь. Делаю еще глоток вина. Шуточки не для всех.
