внутрь и исчез в темноте. Раздался удар, негромкий стон и хныканье.
– Как маленький… Ничего, отлежится, очнётся и будет как новенький. Я прав?
– Д-да, – чуть слышно ответил брат.
* * *
Они ещё какое-то время не уходили оттуда. Отлежались, отдышались, пришли в себя.
– Прости, – услышал Стэн голос Андре, – я на тебя накричал. Не надо было. Ты же брат мне… Нам пора… Он?.. С ним ничего не будет. Проснётся и кое-что, наверное, поймёт. Я очень старался вбить это ему в голову.
Стэн кивнул, но с такой печалью посмотрел на Древо, что старшему брату стало не по себе. Стоны давно стихли, и ни одного звука изнутри больше не доносилось.
* * *
Утро следующего дня принесло немало забот. Все приготовления были завершены накануне, и только кухня была в пару и жаре ещё затемно. Надо было успеть приготовить всё то, что умели и научились делать женщины с Плато с момента вынужденного «заточения», и постараться удивить изысканностью кушаний. Сделать это было не так просто, но Герда обещала себе, что обязательно хоть один раз приведёт всех в замешательство, за которым последует вкусовое восхищение.
Генри не лез в дела супруги. Оставив всех отдыхать и никого не тревожа, он совершил последний обход, не торопясь осматривая дело рук своих – не так критично, как всегда, а больше исходя из старой доброй привычки.
Он обошёл все гостевые дома и осмотрел все комнаты, проверил уровень воды в умывальниках и количество полотенец, отсутствие пыли на полках и наличие сменной обуви у дверей. Совершил прогулку от станции до Обрыва, сметая с рельсов нападавшие за ночь листья и веточки. С окраины Плато, прикрыв глаза от солнца, посмотрел на перемигивание соседнего Острова.
Утреннее марево гудело от ожидания. У мужчины вспотели руки, задрожали губы, а глаза покрылись влагой, и захотелось плакать. Он держался и просто громко дышал, до боли в глазах глядя на яркие линии, что были так ясны в этот день. Слёзы не выдержали и покатились вниз, тёплой волной меняя картину, искажая нереальными изгибами. В ту же минуту ему страшно захотелось искупаться, опуститься до самого дна того озера, куда он с мальчишками ездил три года назад и где они так хотели остаться… навсегда.
Генри обернулся. Ему показалось, что за спиной кто-то стоит. Это всегда были его сыновья, его душа, его любовь… Всегда за спиной или чуть впереди. Он чувствовал их. Но сейчас там никого не было. Отцу стало страшно и очень одиноко.
«Андре, Стэн… Как я давно их не видел. Куда же я их посадил? Последний ряд? Нет, они будут сидеть со мной рядом. Они заслужили».
Он ещё раз оглянулся в бесплодном поиске. Стало очень тревожно, и начала бить мелкая дрожь. Мужчина повернул к посёлку, но от дурных мыслей никак не мог отделаться.
* * *
Было очень тихо. Три ряда стульев стояли позади платформы. Все сиденья, как и лужайка, заняты гостями из Города. Нельзя сказать, что посёлок кишел людьми, но в месте, где никогда толком никто не жил, сегодня был просто аншлаг. Многие были при деле, но большинство просто наблюдали.
Один из самых великих дней после появления человека на Плато никто не хотел пропустить.
Подняв руку, Генри призвал всех соблюдать тишину, и люди уважали просьбу старшего строителя.
Был слышен лишь лёгкий перезвон стаканов с лимонадом, что несла девушка к столу, где по плану должны были освежиться прибывшие гости после трудной дороги.
Шелест бумаги с расписанием на день мероприятий, что Генри вручную переписывал для каждого гостя, включая и детей.
И перескрип немолодых уже стульев, что под тяжестью и тревогой людей просто не могли молчать.
* * *
Ещё человек десять находились сейчас у самого Обрыва, чтобы самолично лицезреть появление состава в клубах дыма. Кстати, его было сегодня не так и много. Словно значимость события отменило на время все злополучные неудобства Нового Мира, и они поддались упорству человека с надеждой, что уж после-то возьмут реванш и отыграются вволю… Но День Встречи выдался как никогда идеальным. На небе ни облачка, между Островами дымка, что наплывает и исчезает посредством ветра, а извечный туман не так густ, и сносит его больше в сторону.
Все в ожидании, и многих лихорадит.
Но… чу! Вдали послышались звуки. Далёкий сиротливый гудок и перестук молоточков, что по нарастающей звучал, словно пытался разбить надвое огромную цепь и сорвать оковы со всего человеческого рода. Не уставал, а гремел всё громче, транслируя среди безмолвия незнакомые звуки большого набата.
Сердца же при этом стучали быстрей, адреналин подскакивал, а один смельчак схватился за лезвие рельса и держался так, пока страх не обнял его окончательно.
И вот вдали показался поезд. Он был маленьким на горизонте, потом средним, ну и в конце просто огромным. Двигался неспешно, всего лишь быстрым ходом человека, но впечатления производил самые невероятные.
Люди на Обрыве сначала опешили, вросли в землю и не могли двигаться, рты от удивления открылись, они отступили от края и рельсов, а когда поезд величественно въехал на само Плато, явно испугались и напрочь забыли слова, что хотели сказать и прокричать…
Зато пассажиры не растерялись. Они так обрадовались, что добрались целыми и невредимыми, что торжествовали, не стесняясь. Два небольших вагона следовали за паровозом, и во всех окнах был виден настоящий праздник. Гости кричали, размахивали руками, подбадривая опешивших соседей, и улыбались встречавшим их незнакомцам. Иные танцевали, обнимались, целовались, и всем казалось, что лучшего момента в жизни больше не будет.
Может, так оно и было. Но радость заразна, как и смех иногда. Это было усвоено в Новом Мире очень давно.
А потому недолго продолжался ступор у людей, и чья-то рука, что высунулась из окна и махнула, зовя за собой, послужила лучше любого лекарства. Сначала один, потом второй неспешно тронулись за поездом, будто недоумевая, а точно ли их позвали. Остальные медлили, но вот кто-то побежал, вскрик вырвался на волю.
– Привет! – огласило лес.
– Как вы поживаете? – ответили новые люди.
И все побежали к поезду.
Многие трогали вагон, гладили шершавую поверхность, прикасались к прожекторам, опасаясь только больших быстрых колёс. Некоторые умудрились дотянуться до окон, и тогда с другой стороны ладони липли к стеклу, атмосфера торжества витала по обе стороны, и хотелось бежать ещё быстрей, чтобы новые знакомцы выбрались на свободу и можно было их поскорее узнать.
Так они и шли до самого посёлка. И только в самом узком месте перед въездом на станцию встречающие чуть притормозили, пропустили поезд вперёд, а сами последовали следом.
Громкий вздох огласил всё вокруг, люди на поляне повскакивали с мест – многие и так не могли сидеть; зашуршали голоса, волнение встречи скрепило всех,
