— Хотите кофе, старший лейтенант? — неожиданно спросил Волков, когда Стив все-таки вернулся в кресло.
— А-а, — недоуменно протянул Барс, плохо понимая, что происходит.
— Ну ладно, — махнул рукой Волков, скрывая усмешку. — Не буду вас мучить, Стивен.
Он все же помолчал некоторое время, задумчиво разглядывая рисунок на стене. Потом резко обернулся:
— Старший лейтенант! Простите меня за ту проверку, что я устроил. Я хотел посмотреть — не блефуете ли вы? Действительно ли готовы оставить Надзор и поломать карьеру?
— Посмотрели? — хмуро поинтересовался Стив.
— Да, — спокойно ответил Лис. — Теперь я могу быть в вас уверен. Точнее, мне кажется, что я могу быть уверен. Вы не тот, кого я ищу. Иначе бы… Иначе бы так легко не бросались рапортами об увольнении. С другой стороны, раз вы не тот, значит… значит, я могу попробовать доверять вам. И сообщить информацию, которую пока знают лишь несколько человек из руководства ЗвеНа.
— Что же это за чудо-информация? — сохраняя безразличное выражение лица, поинтересовался Стив. На самом деле Волков его сильно заинтриговал — уж слишком необычно было видеть сомневавшегося Лиса, рассуждавшего вслух, да еще в присутствии постороннего офицера. Хотя Барс по-прежнему не понимал, зачем начальник «двойки» вернул его обратно, порвал рапорт.
— Старший лейтенант Морли, вы грамотный, толковый офицер. Ответьте мне на вопрос: как, по-вашему, если блестяще подготовленная, разработанная до мелочей операция Звездного Надзора проваливается, что это может значить?
— Э-э-э, — недоуменно протянул Стив, пытаясь сообразить, к чему клонит вице-адмирал. — Ну-у, там, по-разному бывает. Мелочи, непредвиденные обстоятельства. Человеческий фактор.
— А если подряд проваливаются несколько операций ЗвеНа, причем все в одном и том же секторе контроля?
— Постойте, — Барс даже привстал. — То есть вы хотите сказать, что у нас… — Он остановился, не в силах закончить фразу.
— Вот видите, и ответ напрашивается: действует предатель… — закончил предложение Волков. — Сильный и опасный враг, который знает очень многое, но бережет себя, таится, выходит на связь только в самых экстренных случаях. Как тогда, с Дентой-пять.
— Я… — Барс запнулся. — Не понял. Вы полагаете, что это — Рам Митревски?!
— Да ничего я не полагаю, — резко оборвал его вице-адмирал. — Я должен точно знать! А потому могу полагать все, что угодно, как стартовые условия для проверки. Я полагал также, что это можете быть и вы, старший лейтенант Стивен Морли. Для того и позволил вам высказать все соображения, положить рапорт на стол и… Ну, в общем, как только я убедился, что вы на полном серьезе, без блефа и дураков, собираетесь покинуть Надзор, тогда исключил Барса из списка.
— А Рам Митревски, выходит, в листе подозреваемых?
— Да все сложнее, сложнее, старлей! Не надо мне про его родителей, про подвиги и боевые награды, про ненависть к выродкам, которая у него в крови с детства! Я тоже не верю, что Митревски может быть «кротом», но надо доказать это! Доказать! А пока доказательств нет, он будет крайним. Знаете, почему? Это наилучший вариант… Если предположить, что «крот» — Митревски, то мы попали в точку, а если не он, то настоящий предатель успокоится. Он будет думать, что мы копаем под старшего лейтенанта, потеряет бдительность, расслабится. Таким образом, нам следует сделать вид, что «двойка» разрабатывает Митревски, понимаете? Именно поэтому он отстранен от должности.
— Господин вице-адмирал, но ведь Митревски не будет знать об этой комбинации.
— Конечно, нет.
— Тогда, если он не «крот», вы сделаете его пешкой в игре, заставите терзаться сомнениями, метаться.
— Он сам виноват, старший лейтенант!.. Мальчишка! Кто его просил отключать «глаз слежения»? Стивен молчал. Крыть было нечем.
— Старлей, мое предложение: возвращайтесь к исполнению служебных обязанностей. Уходом из ЗвеНа вы не сделаете легче ни себе, ни другу. А вот если мы вместе сумеем доказать, что «крот» — это некто другой… В общем, я предполагаю, что мне будет нужна ваша помощь. Потому и рассказал все.
— А…
— Старший лейтенант Рам Митревски будет восстановлен в правах, как только мы докажем, что он тут ни при чем.
— Сэр, вы хотите сказать, что планируете привлечь меня к поимке того… человека, который… передает информацию противнику?
— Я сказал: «Возможно, будет нужна ваша помощь». Мы еще поговорим о деталях операции, Стивен. Чуть позже. А сейчас обдумайте наш разговор. Совместная работа — это и в моих, и в ваших интересах. Ведь Митревски может быть реабилитирован. Вопросы?
— Никак нет!
— Вы свободны, старший лейтенант!
* * *
Бодро пели птички. Рам промычал что-то нечленораздельное, но на пернатых это не произвело никакого впечатления. Они нагло продолжали выводить разудалую трель. Пилот рискнул поднять чугунную голову, наполненную птичьими голосами. Твари! Сначала черти, теперь пернатые! Нет покоя. Хороший отпуск.
Голова не поднималась, зато с третьей попытки удалось разлепить глаза. Он обвел мутным взглядом панораму на центральном обзорном мониторе. Роботы-наблюдатели, автоматически внедрившиеся в биосферу планеты сразу после посадки, выполняли программу. Один наблюдатель, замаскировавшись местной пичугой, от души чирикал вместе со стаей крылатых лесных аборигенов. У другого дырявые электронные мозги работали ничуть не лучше — он опустился на дерево, трансформируясь в зеленеющую ветвь, и, хотя не свистел сам, передавал по телеметрии разудалые песни птах.
Плохо соображая, что делает, старший лейтенант Митревски вцепился в гашетку лазерного пулемета. Это движение немного отрезвило Рама. Отрезвило настолько, что он даже смог наконец приподнять голову и потрясти ею. Помогло. Если бы стих дурацкий грохот в ушах, так вообще все было бы в норме. Медленно, очень медленно пилот приходил в себя. Грохот доносился откуда-то извне, роботы-наблюдатели транслировали его вместе с птичьими трелями. Это означало, что «хозяева» где-то неподалеку, и они уже проводят разведку местности в зоне падения «метеорита».
Старший лейтенант отвязался от противоперегрузочного кресла, долго массировал затылок и шею, вызывая прилив крови к голове. Затем устроился поудобнее, готовясь наблюдать за дальнейшими событиями. Из-за скал с рокотом появилась небольшая винтокрылая машина.
«Вертолет. С атомным приводом, типа XV-17c. Устаревшая вещь. Хотя, если хорошенько подумать, для геологической разведки — очень полезная штука. Небольшая, экономичная, маневренная».
Старший лейтенант отлично знал, что применение искусственной гравитации в промышленных масштабах еще не было налажено, проводилась лишь обкатка новых технологий. Но на «Малыше» гравиполе было установлено уже довольно давно, а потому Рам считал все прочее пережитком.
Пилот потер лоб, еще раз потянулся в кресле всем телом, разминая суставы, выпрямился, перенастраивая экраны обзора на другие, нужные режимы. Попутно старший Лейтенант запустил тесты для проверки работы системы защитных экранов, маскировавших корабль под невысокую скалу. Затем Пират запросил данные по неисправностям и отказам в момент посадки, получив нужный файл, принялся внимательно его изучать.
«Фух! — сказал он сам себе, дочитав длинный список до конца. — Повреждения, по счастью, незначительные. На девяносто процентов подлежит регенерации… А ведь какая была посадка!» Он на какое-то время отвлекся от происходящего на поверхности Лауры, в мозгу возникла картина…
… Опустевший причал у базы — его причал, с номером Ка-Вэ-Эм 684, нанесенным на металл специальной светящейся краской. Люди в скафандрах, собравшиеся в тесный круг. Поднятые вверх стволы плазменных ружей. Залп! Еще один! Третий! И снова фигуры замирают. А вот другая картина — старший лейтенант Стивен Морли медленно идет по длинным переходам оперативной базы, в руках — шлем Рама Митревски. Дань традиции.
У Пирата увлажнились глаза, и он едва не выронил слезу. Рам очнулся, возвращаясь к действительности в тот момент, когда на одном из обзорных экранов дрогнула картинка: поисковый вертолет пронесся прямо над «Малышом», не обратив ни малейшего внимания на «скалу». Пузатая машина двигалась широким зигзагом, как и положено в поисковом режиме. Винтокрылая птица наклонялась из стороны в сторону, временами Раму казалось, что он даже видит в боковых иллюминаторах внимательно разглядывающие зеленое море глаза…
Вертолет спугнул стайку лесных птиц, они сорвались с места, понеслись в сторону, подальше от траектории полета рокочущей машины. Поначалу один из роботов-наблюдателей сорвался с места, помчался вслед за пичугами — тут-то изображение на экране и заплясало. Однако в действие вступил адаптивный алгоритм — удаляться от места посадки корабля роботу не позволяла заложенная программа, поэтому наблюдатель опустился в траву, быстро трансформируясь в какую-то маленькую энергичную тварь. После команды Пирата, решившего немного изменить программу робота, «зверушка» на четырех лапах резво засеменила к месту посадки винтокрылой машины.
