Стиснув зубы, я позволила Деструктору переместиться в квартиру Эрика, а сама занялась обычными делами выходного дня — стирка, уборка, глажка…
— Скучно, мне скучно, — проныл Деструктор вечером за ужином.
— Мы можем посмотреть какой-нибудь фильм.
— Только выбираю я.
Я поколебалась секунду, но решила уступить, в надежде, что это улучшит наши отношения. Когда он включил ужастик про живущих в лесу людоедов, было уже поздно отказываться от своих слов. За окном темнело, и, закрывая глаза на самых жутких моментах, я почти чувствовала, как разрушается моя нервная система. Ужастики определенно были не моим жанром. Я еще не отошла от сцены в «Сексе в большом городе», где Саманте бреет лобок другая женщина.
— Закончился. Теперь другой фильм!
Я убрала ладонь с глаз.
— Как насчет «Хроник Нарнии»?
— Но сегодня же я выбираю фильмы!
— Мы договорились только на один фильм.
— Нет, мы договорились на весь вечер, — Деструктор надул щеки, выпячивая губы, и вообще принял свирепый вид.
Я понимала, что должна проявить твердость, но ощущала такую нехватку храбрости, что впору отправляться за ней к волшебнику Гудвину. Заодно и мозги бы попросила — глядишь, жизнь бы наладилась. С другой стороны, почему я должна расхлебывать последствия попустительского воспитания Эрика? Да количество мерзостей, которые Деструктор успеет увидеть сегодня, по сравнению с тем, сколько он уже пересмотрел, капля в море.
Стартовало очередное полуторачасовое испытание для моих нервов, и я предпочла ретироваться в кухню за чаем с печеньками. Когда я вернулась, Деструктор сообщил мне невыразительным тоном:
— А у нас в квартире живет привидение. В смысле, в нашей с папой квартире.
— Шутишь надо мной?
— Нет, на самом деле. Настоящее привидение. Я слышал его голос несколько раз. Перед его появлением возникает такой странный потрескивающий звук, как статические помехи. А однажды я даже его видел.
У меня мороз пробежал по коже, но я улыбнулась:
— Все ты придумал.
— Зачем мне такое придумывать, — Деструктор сунул в рот печенье. — Говорят, в нашей квартире до нас жила бабушка. А потом она умерла, прямо там.
По экрану метался странный ребенок-призрак с мешком на голове. Я бы не удивилась, если бы под мешком оказался кто-то, очень похожий на Деструктора.
— А Эрик знает о привидении?
Знал бы, уже бы разболтал всем на свете… Но Деструктор отрицательно помотал головой.
— Оно появляется только по ночам. А ночью папа работает, надевает наушники и смотрит в монитор, ничего вокруг не видя и не слыша.
Я всмотрелась в лицо Деструктора, пытаясь понять, что кроется за его рассказом. Такая нежная кожа, светлые, пшеничного оттенка волосы. Очаровательный ребенок — с виду. И очень похож на Эрика, прямо одно лицо. Деструктор пил чай и смотрел фильм, как будто уже забыл, о чем мы говорили.
— Если ты его видел… каким же оно было? — неуверенно поинтересовалась я.
— Да просто как пятно или поток света. Белого такого. Потом посмотрим «Проклятие»?
Казалось бы, я достигла самых недр ужаса, но «Проклятие» заставило меня взять лопату и копать глубже. Притворившись, что мне скучно, я спряталась за книжкой, а потом и вовсе сбежала в кухню, но к тому времени злые японские привидения навсегда отпечатались в моем сознании.
Вторую ночь мне было не до сна, и я ворочалась с боку на бок, терзаясь опасением, что к моей кровати бесшумно ползет мертвая лохматая женщина, цепляясь за ковер сизыми пальцами с отслаивающимися ногтями. Только мне удалось задремать, как жуткий хриплый голос моментально пробудил меня и заставил поставить рекорд по прыжкам в высоту из положения лежа.
— Он голоден.
— А?! Что?!
Деструктор прокашлялся.
— Мой мобильник разрядился. А зарядка в нашей с папой квартире, возле компьютера.
— Ты был там сегодня, мог бы и забрать. В любом случае зачем тебе зарядка посреди ночи?
— Я забыл взять ее. Вдруг папа позвонит утром? Нет, она нужна мне сейчас. Я схожу.
— Иди спи дальше, я сама схожу, — вздохнула я. — Только скажи мне, где она.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Прямо в пижаме я вошла в соседнюю квартиру и слепо зашарила по стене в поисках выключателя. Нащупав, я нажала на кнопку, но свет не зажегся. В комнате свет тоже не работал. Странно… лампочки, что ли, перегорели одновременно?
Чертыхаясь и спотыкаясь о всякий компьютерный хлам, я пробралась в кухню и включила свет там. Немного его проникало в комнату, и я решила, что мне будет вполне достаточно. Возле компьютера зарядки не оказалось. Обшаривая плоскости, я вспомнила историю Деструктора, и мне снова стало не по себе. Ладно, забудь, глупости все это.
Я нашарила зарядник на заваленном книгами журнальном столике и вдруг услышала: тихий шорох, словно кто-то потряхивал жестянку с гречневой крупой. Звук доносился из-под потолка, постепенно набирая громкость. Теперь я уже могла различить в нем дыхание… частое, прерывающееся дыхание. Мое сердце тяжело стукнуло о ребра, и я бросилась вон из комнаты, на выходе из квартиры забившись о дверь, не сразу соображая, что она открывается внутрь, а не наружу.
В собственной квартире я торопливо заперлась на ключ, как будто истинное привидение могли остановить замки, и жадно задышала, пытаясь выровнять дыхание.
— Все в порядке? — незаметно подкрался ко мне Деструктор.
— В полном.
— А где зарядка?
Если бы я знала, куда я ее зашвырнула…
— Там свет не работает. Я не смогла ее найти. Придется тебе подождать до утра.
В ванной я выпила воды из-под крана и посмотрела на себя в зеркало. С таким бледным лицом я сама сошла бы за призрака. В четвертом часу ночи, после выпитых украдкой пары глотков коньяка, я заснула с включенным ночником.
С утра мое ночное приключение уже не казалось таким жутким. Померещилось, с кем не бывает (тогда с ежом мне тоже много чего подумалось), хотя я укрепилась во мнении, что ужастики, особенно японские, вредны для психики. Деструктор старательно изображал из себя маленького ангелочка, что, несомненно, тяжело ему давалось, и я простила ему сомнительные шутки про душ и критерий Стьюдента. Неизвестно, сколько бы продлилась наша идиллия, если бы Деструктор не задал вопрос:
— Ты же его слышала? Вернее, ее, это она.
— Никого я не слышала, — я отвернулась к раковине, вдруг исполнившись непреодолимого желания помыть посуду.
— Ты была испугана, когда вернулась, я заметил. Видишь, привидение существует, — Деструктор произнес последние слова почти с торжеством.
— Кстати, мы совсем забыли зарядить твой телефон.
— Я схожу. Дай мне ключ.
— Я сама. Все равно собиралась лампочки поменять, — не пускать же ребенка туда, откуда сама вчера сбежала в ужасе.
В дневном свете квартира выглядела обжитой и даже по-своему уютной, только прибраться бы не мешало — вроде и не было грязно, но все эти журналы, книги, диски и извлеченные из роботронов перевитые проводами внутренности, казалось, кричали: «Найди нам место!» Привидение… Вот я идиотка! Я подняла с пола зарядное устройство и сунула его в карман. Притащив с кухни стремянку, поменяла лампочки, но и новые отказались работать. Может, с проводкой что-то не то? Где-то замкнуло? Оставив эту проблему Эрику, я вернулась к себе.
День продолжался ни шатко ни валко, главное, обошлось без фильмов ужасов. Эрик должен был вернуться к одиннадцати вечера. Осталось только дождаться его. Но проклятое привидение не оставляло меня в покое, продолжая громыхать в моей голове. Теперь я понимала лихорадочное стремление героев страшных фильмов пойти и посмотреть, что там. Может показаться, что дело в глупости, но причина в извечном человеческом оптимизме: ты почти уверен, что там ничего нет, и все, что тебе нужно — окончательно в этом убедиться и успокоиться. Да, привидения не было днем, но разве Деструктор не упоминал, что оно появляется только по ночам?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Боишься? — подначил Деструктор, заметив мою нервозность.
— Мне тридцать лет. Стану я переживать из-за всякой ерунды.
