Девушки сплетничали об этом кольце: на нем были слова на
старом арквали: DRANUL VED BRIST BRISTLJET DORO — Куда бы не следовал
ты, за тобой пойду — выгравированные серебром старинные буквы на бесценном
камне. Некоторые девушки считали эту фразу волшебным заклинанием, другие —
девизом тайного ордена, не просто Лорга, а какой-то гильдии ведьм, разбросанных
по всему миру и по локоть погруженных в заговоры, схемы и хитрости, при
помощи которых они управляли Алифросом. Таша почувствовала, что старуха
наблюдает за ней и взяла сачок у нее из рук.
Резервуар был неглубоким, и Таша поймала дюжину или около того
зеленохвостых мальков за считанные минуты, бросая их одного за другим в ведро
рядом с Матерью-Запретительницей.
— Они не будут красивой рыбой, Таша Исик, — сказала старуха, когда Таша
закончила. — Они больше не будут никакой рыбой. В настоящее время Аккатео
специализируется на соме били, этих желтохвостых. У них более сочное мясо. За
них дают отличную цену, и врачи-призраки Слагдры также заплатят за их кишки, которые они используют в любовных зельях. Вот, Сестра Катарх принесла твою
49
-
50-
уличную одежду.
Таша быстро взглянула на появившуюся в дверном проеме Сестру, которая
положила на землю перевязанный бечевкой сверток, поклонилась и удалилась.
— Я буду благодарна тебе, если ты не будешь ухмыляешься, как идиотка, —
сказала Мать-Запретительница. — Вставай! Итак, ты уходишь. Ты молилась
сегодня утром о своей трагически изменившейся судьбе?
— Я так и сделала, Ваша светлость.
— Врешь, естественно, — сухо сказала пожилая женщина, взбивая воду в
резервуаре своей тростью. Таша прикусила язык. Легенда гласила, что Мать-Запретительница чувствовала укол в боку всякий раз, когда девушка лгала в ее
присутствии. Таша надеялась на еще несколько возможностей.
— Неудача, — продолжила Мать-Запретительница, — это не несчастный
случай. Не бандит, который хватает тебя в переулке. Это свидание в затемненном
доме. Это выбор.
— Да, Ваша светлость.
— Молчи. Проклятие этого выбора будет преследовать тебя. Хоть ты и
бежишь на край света, оно будет преследовать тебя по пятам.
Действительно, подумала Таша. Мы живем всего в девяти кварталах
отсюда.
Мать-Запретительница достала из кармана плаща письмо и изучила его, как
можно было бы изучать внезапно и быстро сгнивший плод.
— Неудача иссушает жизнь тех, кто ее выбирает. Вот почему этому нет места
в нашей учебной программе. Только две девушки в этом столетии ушли с позором.
Я восхваляю твоего доброго отца, — она подняла письмо, — за то, что он не дал
тебе стать третьей.
— Он послал за мной! — Слова вырвались у Таши прежде, чем она смогла
остановить себя.
— Пока ты носишь это одеяние, ты Дочь Лорга и будешь повиноваться мне, —
сказала Мать-Запретительница. — Да, он послал за тобой. Ты знаешь почему?
— Возможно, он скучает по мне, Ваша светлость. Я знаю, что скучает.
Пожилая женщина просто посмотрела на нее.
— Ты верующая, дитя? — спросила она. — Веришь ли ты, что на Небесах есть
Древо, Молочное Древо, как мы его называем, и что этот мир, Алифрос, — всего
лишь один из его прекрасных плодов, который со временем должен созреть и
упасть, или быть сорванным собственной рукой Рина?
Таша сглотнула:
— Я не знаю, Ваша светлость.
Пожилая женщина вздохнула:
— Правда найдет тебя, если ты хоть наполовину та, какой кажешься. Иди
сейчас с нашим благословением и знай, что голоса твоих сестер, старых и молодых, будут петь песню и просить Ангела, который ведет всех честных паломников, доставить тебя в целости и сохранности к далеким берегам.
50
-
51-
Ошеломленная, Таша опустила глаза. Она ожидала проклятий и унижения.
Песнопения для отчисленных из школьного сборника гимнов читались как
смертные приговоры. Воззвать к Ангелу Рина…
— Видишь ту коробку на верстаке? Принеси ее сюда. У меня есть два подарка, прежде чем ты уйдешь.
Таша принесла коробку размером примерно со шляпную коробку. По команде
старухи она развязала бечевку и подняла крышку. Внутри находился кожаный
мешочек с пряжкой, а в мешочке — книга. Таша повертела ее в руках. Книга была
старой и очень толстой: четыре дюйма толщиной, но совсем не тяжелой. На ее
гладкой черной коже вообще не было слов.
Сначала Ташу поразила бумага — такая тонкая, что она могла бы увидеть
свою руку сквозь страницу, если бы подняла одну ее, но острая и белая, когда
лежала на остальных.
— Из крыла стрекозы, — сказала старуха. — Самая тонкая бумага в мире. —
Взяв книгу у Таши, она открыла ее на первой странице и подняла к глазам Таши: Полилекс Торговца: 5400 страниц мудрости
13-е издание
— Ты запомнишь число тринадцать, — сказала Мать-Запретительница. Затем
она
