людей за собой ведет, заряжая их своей энергией. С ним проще в трудную минуту. Реже теряется, быстрее собирается. Старший лейтенант все это хорошо знал по собственному опыту, а потому оценил слова стоящего перед ним сержанта. Подумал, что повезло ему заполучить подобного парня в свои подчиненные.
Он еще раз посмотрел на Волкова. Тот в ответ – на него. Почти случайно их глаза встретились. Виктор заметил на лице офицера выражение одобрения. Пока тот делал на листе бумаги какие-то нужные ему пометки, он еще раз, теперь уже смелее, рассмотрел своего собеседника, который, возможно, уже в ближайшем будущем станет его новым воинским начальником.
Выше, чем он, ростом. Стройный, худощавый. Лицо вытянутое, щеки впалые, глаза не видны под козырьком армейской форменной фуражки. Портупея через плечо вытертая, на груди нашивки за два тяжелых ранения. Погоны смяты в три волны, как у всех полевых офицеров. На щеке и подбородке шрамы. Постоянно дергает плечом – видно, после контузии. Офицер, по всему видно, боевой, по тылам не отсиживался. Гимнастерка на нем новая, еще не выгоревшая, не затертая, не застиранная. Возможно, он ее при выписке из госпиталя получил взамен утраченной, залитой кровью и безжалостно разрезанной ножом или скальпелем санитаром или хирургом. А вот галифе изношенные, что заметно. Да и сапоги видавшие виды. Боевой офицер! С таким воевать можно!
– Специальность воинская конкретная какая имеется? – прозвучал новый вопрос.
И спросил по существу, значит, скоро на передовую. Готовит пополнение именно для реального боя, а не для постройки блиндажей.
– Станковый пулемет в запасном полку освоил. Воевал станковым пулеметчиком. Потом отделением командовал, помкомвзвода тоже был, – перечислил Виктор то, что мог коротко сказать о себе.
Именно коротко, по-военному. Что еще понадобится, офицер сам его спросит. А сейчас только так. Все емко, сжато и по делу.
Снова возглавить расчет станкового пулемета солдат не хотел.
«Навоевался уже!» – ответил бы Виктор, если бы данный вопрос прозвучал от сержанта или старшины.
Но офицеру он так не скажет. Назначат пулеметчиком – он подчинится. Только бы не расставаться с тем парнем, тоже сержантом, с Федором.
Хороший он, видимо, человек. Сдружились бы. Нашли бы общий язык.
– Фамилия, год рождения, происхождение, откуда родом? – снова спросил старший лейтенант, но теперь уже другого вызванного к себе сержанта.
Им оказался как раз Федор, тот самый, что приглянулся Виктору и первым сделал неприметный, но такой явный шаг к началу крепкой фронтовой дружбы. И чтобы несколько больше узнать о нем, заполучить первичную информацию об этом человеке, все то, что тот, конечно, потом расскажет сам и со временем все о нем и так будет известно, Виктор не стал далеко уходить. Он быстро и незаметно встал за спиной старшего лейтенанта, не ушел далеко, а спрятался за ближайшим деревцем, что стояло именно на таком расстоянии, чтобы отчетливо слышать все то, что будет говорить о себе его новый знакомый.
– Сержант Васильев! – громко сказал Федор.
Отчетливо, складно, вытянувшись перед офицером, высоко подняв подбородок. Такие солдаты командованию нравятся. Их как раз и выбирают для руководства отделениями, расчетами пулеметов, минометов и противотанковых ружей. И если уже есть отличия в боях, благодарности и хотя бы самое малое образование, пусть и начальное, они становятся сержантами, потом старшинами.
– Двадцать третьего года рождения! – так же громко сказал Федор, продолжая вытягиваться перед старшим лейтенантом.
– Постарше, значит, на годок, а то и более, – еле слышно произнес самому себе Виктор. – Почти ровесник.
– С Брянщины! Потомственный рабочий! – добавил Федор о себе старшему лейтенанту.
Офицер продолжил делать какие-то пометки на бумагах.
– На фронте давно? – задал он очередной вопрос сержанту.
– С марта сорок второго, – ответил тот, продолжая вытягиваться по стойке смирно.
Старший лейтенант повернулся назад. За ближайшим деревом он заметил Виктора.
– Это Волков, – произнес тот. – В моей роте вы и он будете командовать отделениями в первом взводе. Завтра ожидается прибытие пополнения. Знакомьтесь пока и осваивайтесь. Служить и воевать вам придется вместе. Скоро с имущественных складов вернется старшина. Он поставит вас на довольствие.
– Будем знакомы! – протянул Федор Виктору свою руку, когда офицер оставил их наедине.
Дружба, которой так недоставало Виктору в последние месяцы, пока он мотался по госпиталям, пребывал в пути, ждал отправки в действующую часть в запасном полку, началась. Они обменялись простыми данными о себе: кто и откуда родом, из каких семей, чем занимался до призыва, где служил и воевал, в каких госпиталях проходил лечение, и начали говорить о многом другом, что могло их связывать.
На следующий день они вместе со старшим лейтенантом принимали прибывшее пополнение, состоявшее в этот раз почти что полностью из призывников с освобожденных прошедшей осенью и зимой областей. Совсем молодые, некоторым не было и восемнадцати, худые, изможденные сначала пребыванием в оккупации под гнетом врага и его прислужников, а потом далеко не лучшим питанием по тыловой норме в запасных полках, где из них ковали солдат.
– Из-под Харькова, Новгорода, Пскова, – назвал Федор те регионы, откуда родом было большинство прибывших в полк с пополнением ребят.
– По два с лишним года многие под немцами были, – добавил к его словам старший лейтенант. – Повидали многое. Есть и бывшие партизаны. Совсем юные, но уже повоевали. Только их всех в разведку забрали. Так что нам достались те, кто пороха еще не нюхал, а заодно и не ел досыта с начала оккупации. Вон, шатает многих на ветру, синие все, кожа да кости.
Офицер тяжело вздохнул и добавил:
– С кем в бой идти придется, если большинство из них винтовку еле-еле двумя руками поднимает?
– Это точно, – отозвался Федор.
Находясь за несколько километров от передовой, со следующего дня весь личный состав, большая часть из которого состояла из прибывшего пополнения, начал заниматься постройкой блиндажей для проживания. Рыли землю, валили лес и переносили бревна к огромным, длинным, с полсотни шагов, рвам, где возводили свои будущие простые и неприхотливые армейские жилища. Затем подготовили почти такие же сооружения под имущественные, продуктовые и оружейные склады. Сделали навесы для кухни, столовой, занятий по тактической подготовке и пунктов связи.
– Еле работают, – сказал, вытирая пот со лба, Федор. – Их бы подкормить чем. Совсем слабенькие.
Он повернулся к Виктору. Едва тот смог что-нибудь ответить ему, как услышал позади себя голос вестового:
– Сержант Волков, к командиру роты!
– Почему не представили командованию полные сведения о себе? – грозно прозвучал вопрос от старшего лейтенанта, в землянке которого помимо него присутствовал капитан – начальник особого отдела их стрелкового полка. – Почему скрыли, что были ранее осуждены с заменой на отправку в
