Люк усмехается, а я закатываю глаза.
– Согни колени, но в поясе не сгибайся – это самая тяжелая часть твоего тела, – говорю я, похлопав его по груди. – А тебе нужно держать баланс. Подашься вперед, упадешь за рэйлы. Видишь? Потеряешь баланс, – он наклоняется вперед, чтобы проверить эту теорию.
К сожалению, от такого движения его лицо стало на одном уровне с моей промежностью.
Нахально ухмыляясь, он смотрит на меня из-под упавших на лоб волос.
– Вот так?
Макушка его головы находится буквально в несколько сантиметрах от моих женских прелестей, и от моего несильного толчка он, понятное дело, падает на песок.
– Ага, именно так, – отвечаю я и перешагиваю через него. – Ты рад, что это произошло не в воде?
Люк вскакивает и, отряхнув песок с шорт, возвращается в исходное положение.
– Было бы вполне заслуженно, – отвечает он.
Я поправляю его стойку, скользя руками по телу, изменяя так и эдак и привлекая его внимание к тем частям тела, которые нужно будет напрягать сильнее. Это самое большое слабое место в моем плане: я не предвидела, насколько много надо будет прикасаться в процессе обучения.
– Еще пара моментов, прежде чем мы пойдем в воду…
– Мне все-таки придется идти в воду? – спрашивает он.
– Тебе придется идти в воду, ага.
Люк с беспокойством оглядывается на океан. Повернувшись ко мне, он говорит:
– Назови что-нибудь, что ты терпеть не можешь.
– Типа людей, слишком долго принимающих душ или не сортирующих мусор, или…
– Что-нибудь, что тебя пугает.
Меня пугает так много всего: например, Люк, если честно. От того, что он милый и смешной, у меня в животе происходят странные вещи. Еще мысль, что мне когда-нибудь снова придется пережить то же самое, через что я прошла с Джастином… да, это очень пугает.
– Я не люблю американские горки.
– Правда? – переспрашивает он, и я киваю. У него на лице играет недоверчивая полуулыбка. – Но ведь аттракционы предназначены, чтобы создать иллюзию опасности, а вот серфинг… – он кивает в сторону воды. – Там можно оказаться совсем не по привычную сторону шведского стола.
– Но от этой иллюзии страх не становится менее реальным, разве нет?
– Согласен, – Люк снова смотрит на воду, после чего поворачивается ко мне. – Предлагаю сделку. Я шагну в эту воду, а ты поедешь со мной в «Шесть флагов» [сеть парков развлечений – прим. перев.] и прокатишься на «Голиафе» [самые высокие и самые быстрые деревянные американские горки в мире – прим. перев.].
– Ни фига, – фыркаю я.
Он берет меня за руку и большим пальцем гладит запястье.
– Я доверяю тебе, а ты мне.
Конечно, я могу ошибаться, но, мне кажется, он говорит о чем-то большем, нежели американские горки. В его карих глаза чистая искренность.
Люк слегка приседает, чтобы встретиться со мной взглядом.
– Хорошо?
Я нехотя киваю.
– Предупреждаю сразу, что могу психануть с перепугу и прокачусь на той дурацкой штуковине у тебя на коленях.
Люк ухмыляется.
– Как мило, что ты думаешь, будто я был бы против.
Он протягивает руку, и я пожимаю ее, стараясь не обращать внимания, насколько она больше моей и что я отчетливо помню, как она ощущалась на моем теле.
– Ладно, договорились, – соглашаюсь я и убираю свою руку, встряхнув ее и надеясь, что он не заметил. – Сделка заключена. Теперь давай вернемся к серфингу, потому что ты, возможно, струсишь, и тогда мне не придется тащиться в тот захолустный парк.
– Ты заводишься с пол-оборота – это так горячо, – замечает он, и я шлепаю его в ответ по плечу.
Заставляю лечь его лицом вниз на доске, и мы снова проходим по основам. Один взгляд на его широкую загорелую спину, и я понимаю еще одну свою ошибку.
– Новичков можно определить по тому, как широко они расставляют ноги, когда гребут. И тут же падают в воду, – говорю я и ногой толкаю его лодыжку. – Ноги вместе.
Я показываю ему на группу парней у воды, объясняю, как считывать волны и как понять, в каком направлении они будут обрушиваться.
– Видишь вон того парня? – спрашиваю я. – Вот так ты должен подниматься. Делай, как он.
Люк повторяет за ним и снова ложится на доску.
– Представь, что у тебя под подбородком надувной мячик. Да-да, так, – говорю я и, обойдя его, ложусь рядом на песок. – Итак, ты видишь волну… – начинаю я и тут же отвлекаюсь, потому что он не спеша оглядывает меня с ног до головы, причем совершенно в открытую.
Прогулявшись взглядом по моему телу еще раз, он смотрит мне в глаза и расплывается с широченной улыбке.
– Я просто анализирую положение твоего тела, – заявляет он.
– Ну да, конечно.
– Что? Мне нравится быть дотошным. Хоть в этом могу блеснуть. Как только доберемся до воды, все станет непредсказуемым. Дай сохранить достоинство чуток подольше.
Ухмыльнувшись, я прикусываю нижнюю губу, чтобы не сболтнуть, какой он охрененно восхитительный-сексуальный-милый.
– Значит, вот я почувствовал волну… – напоминает он и ждет, когда я продолжу.
Взяв себя в руки и кивнув, я говорю:
– Ты почувствуешь толчок, потом делай еще два гребка и приготовься, держа руки под грудью. Голову вверх, колени под грудной клеткой, ступни под телом и вскакивай в позу для хула-хупа.
Люк выглядит не сильно в себе уверенным, но пробует несколько раз.
– Очень хорошо! И если ты нигде не ошибся, то сможешь сделать то же самое в обратном порядке, – я показываю ему, как опускаюсь на колени и одним движением снова оказываюсь лежащей на животе. – И так до тех пор, пока не почувствуешь себя комфортно.
– Комфортно? – я явно его не убедила. – Не думаю, что это когда-нибудь случится, – замечает он, прижав колени к груди и резко подскакивая.
– И зря. Посмотри, как ты уже делаешь.
– Ну да, на песке.
– Всему свое время, – отвечаю я, погладив его по теплому плечу. Он смотрит на мою руку, потом и я сама на нее смотрю, а потом наступает тяжелое молчание, после чего я отодвигаюсь подальше. – Ну что, готов покорить воду?
Люк мотает головой, а взгляд игривый.
– Не-а.
Я наклоняю голову вбок и жду.
– Ладно, давай. Мне помогут грядущие американские горки, да и вообще – я успел прожить неплохую жизнь, – отвечает он, и мы идем к берегу.
Вода холодная, поэтому нам потребовалось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы набраться смелости и нырнуть. С криками и смехом мы выныриваем и плывем до того места, где вода доходит до пояса. Люк прикрепляет лиш к лодыжке, вглядываясь при этом в пенистую воду, как будто тут в любой момент может материализоваться акула и утащить его.
– Можешь залезть на доску? – спрашиваю я, и он, кивнув, осторожно забирается на нее, не переставая анализировать каждую рябь на воде. Он напуган, и у меня сердце сжимается от нежности – он так доверяет мне, раз пошел на такое.
– Волны вон там, – говорю я, и он отрывает взгляд от воды под собой. – Можешь попялиться на мои сиськи, если тебе нужно отвлечься.
– Даже не надейся, что я не стану ловить тебя на слове, – отвечает он.
Мы тренируем его баланс, лежа на животе на доске. Он периодически немного соскальзывает, добродушно жалуется, и мы еще какое-то время говорим о том, как различать волны. Я экзаменую его, спрашивая, в каком направлении разобьется каждая волна. Учу его дак-дайву [подныривать под волну – прим. перев.] и как выныривать поверх небольших волн, и хотя Люк еще никогда не выглядел более напряженным, он слушает и делает все, что я прошу.
– Как только подойдет волна, немного утопи нос борда. Держи руки ровно, ладони на рэйлах, сделай глубокий вдох, прежде чем волна разобьется над тобой…
– Зачем мне делать глубокий вдох? – вытаращив глаза, в панике спрашивает он.
– Потому что ты окажешься под водой.
– Под?
– Все будет хорошо, – уверяю я.
– Легко тебе говорить.
– Люк.
У него мурашки на коже, а я – вот же извращенка – даже в такой момент не могу это не заметить. Не могу оторвать взгляд от его груди с капельками воды на твердых сосках. Хочу лизнуть их. Боже, какие же классные у него соски.
– Ты будешь держать меня за руку на «Голиафе»? – спрашивает он, и я моргаю несколько раз, чтобы понять, о чем он.
– Что?
– Думаю, ты слышала меня, Логан, – наклонив голову, он добавляет: – Кстати, мои глаза тут.
Подавив смущенный смешок, я встречаюсь с ним взглядом.
– Хорошо. Да, я буду держать тебя за руку на «Голиафе».
– Ладно тогда. Я могу это сделать, – говорит он и бросает последний взгляд на воду. – Показывай мне этот дак-драйв.
– Дак-дайв.
– Все равно. Меня больше заботит вопрос выживания. Я слушаю.
Покачав головой, я протягиваю руку к носу его доски.
– Наклоняешь нос, задерживаешь дыхание, и тебя накрывает волна. Ты появляешься над ней и будь готов грести. На это уйдет какое-то время, но не сильно много, чтобы понять, все ли ты правильно делаешь. И не ныряй глубоко. Ровно настолько, чтобы оказаться под волной. Глубже не всегда означает лучше.
