Аяна поставила поднос перед Пао и наклонилась к ней.
– Убери тут, – прошептала Пао.
Аяна выпрямилась. Гости выпили ачте и съели пирожные. Два подноса. Ставить их один на другой – не изящно. Ей придётся вернуться. Плавно, плавно, грациозно. Госпожа Кано несёт поднос, убирая за своим дорогим гостем. Движения Ивэр, движения Джин.
– Там второй поднос, я вернусь!
Эо кивнула.
Ещё раз до столика.
– Он имел в виду, что это нарушает процесс созерцания гармонии времени и мира.
– Созерцание не есть процесс, господин Адо. Он пишет о том, что это изначальное состояние мира, и мы можем создавать колебания в ту или иную сторону, но, как только мы прекратим вмешиваться, мир вернётся к созерцанию собственной гармонии, как струна, которая замирает в тишине.
– Но мы можем подтянуть эту струну, чтобы гармония стала на полтона выше, – нежно сказала Пао. – Вы желаете, чтобы я сыграла вам на читаре?
– Да, госпожа. Порадуй нас.
Пао кивнула. Аяна взяла поднос. Госпожа Кано идёт к двери.
– Они будут слушать читар. Вина ещё много.
Эо кивнула.
– Троих оставь, – сказала она помощнице. – Остальные свободны.
Та кивнула и поспешила к девушкам, отпуская их.
– Ну всё. Теперь они долго не позовут. Можете посидеть там, – махнула Эо рукой в сторону комнаты с сундуками.
В комнате Аяна с удовольствием потянулась и размяла спину, наклоняясь влево и вправо, вперёд и назад.
– Кто они? – спросила она у Ис.
– Один из сыновей орта, – сказала Ис, тоже потягиваясь. – Два советника, это те, которые постарше. И один откуда-то с севера, судя по его акценту. О нём мне не рассказывали, но он хорош собой.
– Как ты умудряешься разглядеть их? Я смотрю только под ноги!
– Вот так, – сказала Ис и опустила голову, почти закрыв глаза и косясь по сторонам. – Так не видно, что я на них смотрю. Мне нравятся гости из дворца, они не устраивают беспорядка. Они в основном обсуждают труды учёных и какие-то заумные вопросы. Один раз, правда, молодой сын советника разлил вино у Каэл, но он оставил пять серебра за неудобства. Мы поделили их с Ари.
Аяна закрыла глаза. Хоть бы кто-то разлил вино сегодня!
Но этого не случилось. Гости пожелали воды, чтобы сполоснуть руки, а потом второй читар, и до Аяны очередь не дошла. Через какое-то время колокольчик прозвучал два раза подряд, это значило, что гости собираются уходить. Оставшихся на лестнице троих девушек будто сдуло ветром.
Аяна следила через щёлку в двери, как гости выходят из комнаты и спускаются по лестнице. Двое были действительно старше, и у одного из них в длинных волосах серебрились седые пряди, а ещё двое – помоложе. Они наконец покинули дом, и Аяна выдохнула.
Она зашла в комнату Пао и застала её открывающей окна.
– Сложи подушки в кучу, – сказала она. – Тут надо проветрить. Аяна, ты хорошо справляешься.
– Ты знаешь моё имя? – изумилась Аяна.
Пао повернулась к ней, держа в руке светильник.
– Конечно. Неужели ты думаешь, что я просто сижу тут целыми днями и смотрю в окно?
Её нежные пухлые губы слегка изогнулись в улыбке.
– Помощница Ирэ всё рассказывает мне. И другие девушки тоже. Я хочу есть. Пусть принесут мисочку риса с курицей и ачте.
Аяна кивнула, поклонилась и вышла.
– Вот твои деньги, – сказала ей Эо, когда Аяна передала пожелания Пао на кухню и вернула башмачки на полку. – Гости были очень довольны.
Она протянула Аяне два серебряных, пристально глядя в глаза.
Аяна чуть не расцеловала тётушку. Интересно, сколько бы они оставили, разлей кто-то из них вино?
Кимат уже спал. Завтра она пойдёт и купит на рынке лоскуток бархата, похожего на ощупь на мех крота. Такого, из которого был камзол Конды. Она выберет оттенок, похожий на цвет шерсти Ташты, и сошьёт Кимату маленькую лошадку. Хвост и гриву можно сделать из кисточек седы. Седа дорогая, но у неё два серебряных, которые она заработала за один вечер, и она может позволить себе купить немного ниток на игрушку для сына. Да ещё урок музыки, за который она получит шесть медных!
Она взяла один из листов бумаги из шкафа в своей комнате и нарисовала выкройку игрушки, потом подумала и добавила шов вдоль живота, прикидывая, как будет соединять детали. Прошедший день уплывал, кружась в течении ручья, ныряя под изящные мостики, а следующий всё ещё не спустился со склонов горы в пелене утреннего тумана, и этот миг в маленькой комнате, освещённой пламенем свечи в фонаре – всё, что у неё было сейчас.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
47. Бархатная лошадка
– Пойдём, Аяна, – махнула ей Ис из коридора.
– Иду, иду!
Она затянула последний узелок. Лошадка получилась в полторы ладони ростом, и тонкие нити седы блестели и переливались в кисточках гривы и хвоста. Она потёрлась щекой об бок игрушки. Мягко. Кимату понравится. Ему нравится трогать пальчиками разные поверхности. Сейчас он спит, она даст ему игрушку позже. Внутрь, между комочками непряденого хлопка и шерсти она положила немного высушенных тарио, и игрушка пахла, как эти сладковатые маслянистые округлые плоды.
– Аяна!
Она выскочила из комнаты, кинув взгляд на дверку шкафчика. Ис ждала её снаружи.
– Ты закончила лошадку?
– Да. Два дня возилась с мордочкой. Сегодня даже не обедала. Потом покажу.
– Сделай ей кожаную уздечку.
– Кимат разгрызёт.
– А, точно.
Один колокольчик, другой. Она представила, как изящно девушки протягивают руку к шнурку звонка, как шуршат их широкие рукава при этом.
– Хо!
Она разминулась с Вэл на лестнице. Гость у Аоле останется, скорее всего, до утра. Она забрала подносы в тот момент, когда он любовался на руки Аоле, читая ей стихи.
– Аяна! Сюда, быстро! – Ирэ была взволнована. – Переоденься. Гость хочет, чтобы ты обслуживала комнату.
– Гость из дворца?
– Да. Быстро. Свой халат с птицами. И на третий этаж.
Аяна недоуменно глядела на неё.
– Давай, давай, – подгоняла её Ирэ. – Он желает ачте.
Аяна переоделась и схватила башмачки с полки в комнате для платья. Гость из дворца, снова! Дополнительные монеты!
На третьем этаже у боковой лестницы её ждала Эо.
– Будешь обслуживать вон ту комнату, – сказала она, касаясь пальцами своего подбородка и выпрямляя спину, и Аяна вытянулась. Может, серебряный, может, два.
– Иди. Вот поднос.
Она отодвинула дверь перед Аяной, и та вошла. Дверь закрылась. Госпожа Кано идёт к... Чья это комната? Она слегка похолодела. Она не помнила. Забыла от волнения... Ладно, неважно. Сейчас она увидит и вспомнит. Вот столик. Сейчас она увидит башмачки, нагнётся к уху девушки и вспомнит.
Башмачков не было. Подушка у столика была пуста. Где девушка? Ладно. Она поставит поднос и уйдёт. Если понадобится, её просто вызовут ещё раз.
– Присаживайся, госпожа, – произнёс чей-то голос. – Ты будешь хозяйкой комнаты сегодня.
Она огромным, невероятным усилием подавила желание поднять голову. Нельзя рассматривать гостей. Эо выгоняет за это. Что делать? Что делать? Она застыла. Наступила тишина.
– Не бойся. Садись.
Просьба гостя – закон! Но сидеть нельзя. В ушах застучало. Ошибиться нельзя. Это будет стоить ей времени.
Снова тишина.
– Госпожа, садись. Приказываю тебе.
Вот это поворот! Ветерок из приоткрытого окна захолодил моментально вспотевшую шею. Ну, по крайней мере, Эо не обвинит её в своеволии. Приказ от гостя из дворца выше распоряжений Эо, так говорила Ис однажды.
Аяна сделала шаг к подушке и плавно опустилась на колени, затем села. Она никогда ещё не садилась при гостях. Ох, хоть бы это вышло изящно!
Она сидела и смотрела в пол. Что происходит? Что ей делать? Что вообще от неё требуется?
– Подними глаза, госпожа. Ты хозяйка комнаты, почему ты смотришь в пол? Отвечай.
– Мне нельзя смотреть на гостей, – сказала Аяна, стараясь, чтобы голос звучал мягко, как у Пао. – Мне нельзя разговаривать с чужими гостями, господин.
