— Говори пока не поздно, товарищ Тодор Драганов!..
Геолог удивленно заморгал. «Они знают мое имя», — подумал он, и вдруг у него возникло желание рассказать им все, объяснить, что здесь какое-то недоразумение. Может, они его поймут. С виду как будто культурные люди.
Губы его дрогнули.
— Ты заговоришь у меня.
Самоуверенность, с какой были сказаны эти слова, разозлили геолога.
«Не буду говорить!» — упрямо решил он. И тут же догадался, откуда они знают его имя: все документы, конечно, у них в руках, их передали похитители.
Тот, что был пониже, внимательно следил за происходящим и не спускал глаз с геолога. Отстранив рукой горбоносого, он сдернул со стола рубашку. Под ней, поблескивая и переливаясь всеми красками, лежала груда камней. Это были его образцы, помеченные и описанные его собственной рукой. Рядом с ними, у края стола, лежала чужая лупа.
Горбоносый язвительно усмехнулся:
— И мы кое-что понимаем в геологии. Прочли, какой образец откуда. А вот эти, без записей, где ты нашел? — и он показал на несколько темно-серых камешков с наросшими на них черными кристаллическими кубиками.
Геолог, почувствовав на себе слишком пристальный взгляд второго из допрашивающих, смутился. Он напряг зрение, чтобы получше рассмотреть образцы. Да, это были они. Черные, со смолистым блеском. Он как раз положил их в сумку и собрался записать данные, когда на него обрушился поток воды. Записная книжка, карандаш, молоток — все унесло. Понимают они или нет, что это урановая руда? Находка, о которой нужно молчать.
Мозг его лихорадочно заработал. «Если это враги, то об этой руде они ничего не должны знать…»
— Ну как, будешь говорить, или нам придется портить с тобой отношения? — грубо спросил горбоносый.
Геолог кивнул головой и медленно проговорил:
— Я все скажу, только…
— Вот это дело! Так мы, пожалуй, сговоримся.
— Только сперва хочу знать, с кем я говорю и где нахожусь, — тихо, но решительно продолжал молодой человек, подняв голову к обветренному смуглому лицу человека, задающего ему вопросы.
Горбоносый подскочил, словно его стегнули крапивой, сверкнул на геолога желтовато-зелеными глазами.
— Ты что, издеваешься над нами? Здесь мы спрашиваем, а ты должен отвечать, ясно?
— Тогда я ничего не скажу. Я не Тодор Драганов, я не геолог, и образцы не мои.
Он не успел докончить — майор протянул к нему длинную костлявую руку и тыльной стороной ладони ударил по губам.
— Смотри, а то без языка останешься!
Удар был не очень сильным, но пришелся по больному месту. Лицо геолога исказилось от боли.
— Не смей бить! — ощетинился он.
— Майор, что вы делаете? — по-английски заметил тот, что был пониже.
— Он тут смеется над нами, а мы его по шерстке гладим! — кипя злобой, прошипел горбоносый и повернулся к иностранцу. Лицо его приобрело землистый оттенок и не предвещало ничего хорошего. — Сейчас он все расскажет.
— Вы грубы, майор, — попытался осадить его иностранец.
В голосе его звучали властные нотки.
Молодой человек оглядел поношенную домотканую одежду горбоносого, его крепкие, ободранные на носках башмаки.
«Неужели он майор? Переодетый майор?» В памяти его всплыли отрывочные воспоминания о прочитанных в студенческие годы книгах, где рассказывалось, как японские и другие диверсанты пытались проникнуть в Сибирь, нападали на советских геологов, как иностранная разведка хотела помешать развитию советской горнорудной промышленности, и он весь внутренне подобрался. «Ни слова больше. От меня они ничего не узнают, — твердил он себе. — Враг не должен знать о наших богатствах… о наших планах… о наших стремлениях… Он будет мешать, стараться сорвать их. Пусть меня убьют, но я не скажу про это ни слова.
— Вы не знаете наших людей, мистер Бреф, — нервно сказал горбоносый. — Их только палкой можно пронять. А этот подозрительный субъект.
— Можете ли вы спросить его, майор, — прервал тот вкрадчивым голосом, в котором слышались одновременно и укор и приказание, — он один или с ним целая группа?
Горбоносый перевел эти слова лаконично:
— Где твои товарищи?
— Я один, — ответил геолог.
— Видите? — торжествующе заметил горбоносый, переводя Хью слова геолога. — По-хорошему от него ничего не добьешься, мистер Бреф.
Тот пропустил эти слова мимо ушей и задал новый вопрос.
— В вашей группе есть советские специалисты? — перевел горбоносый и прикрикнул: — Отвечай, тебя спрашивают!
Лицо геолога озарила затаенная улыбка. Перед глазами его встало худощавое доброе лицо главного геолога, опытного, закаленного в сибирских просторах разведчика земных недр. Хотя он и не был на фронте во время войны, но вынес не меньше испытаний и трудностей в тылу, два раза был ранен в тайге бандитами, служившими у японцев, однажды попал в объятия сибирского медведя, от которого его спасла меткая пуля проводника-удэгейца.
Подумав немного, геолог решил обмануть их.
— Нет, — сказал он, отрицательно качая головой.
— Врешь, по глазам вижу, что врешь! — закричал горбоносый.
В зрачках человека, которого горбоносый назвал мистером Брефом, мелькнул угрожающий огонек, который тут же погас. Он произнес все тем же ровным голосом:
— Спросите его, он только геологическую разведку производил или имел и другие задачи?
Нетерпеливый майор перевел этот вопрос так:
— Ты не только собираешь камни, ты — шпион. Скажи, что ты здесь делал?
Геолог посмотрел на него с презрением. Несколько минут в палатке царило молчание.
— Пусть скажет, где он расстался со своими товарищами, — снова подал голос мистер Бреф.
«Устраивают мне перекрестный допрос, хотят сбить с толку… Не буду отвечать», — решил молодой человек, плотно сжимая губы. Но видно, терпение мистера Брефа истощилось. Сопровождая свои слова коротким энергичным жестом, он приказал:
— Заставьте его заговорить!
— С этого и следовало бы начинать, — мрачно усмехнулся горбоносый и с каким-то наслаждением нанес в челюсть геолога сильный удар кулаком. Ударенное место сразу же покраснело. Защищаясь, геолог поднял руки над головой, но тут же последовал второй удар — майор пнул его ногой под колено. Тело прорезала острая боль, будто в ногу ему забили гвоздь. Не давая ему опомниться, майор ударил его кулаком в живот, и молодой человек зашатался на своем стуле.
— Не так, не так. Это варварство, майор, — сквозь шум в ушах донесся до геолога голос мистера Брефа. — Так он ни в чем не признается… Пальцы… пальцы…
Молодой человек не понял последних слов и мысленно упрекнул себя за то, что в свое время не занимался как следует английским.
