доверия Айше тоже нет. Колонии — это лучшее, что у нас есть.
Лада уставилась на него, наморщив лоб.
— С тобой всё в порядке, Томаш? Или это розыгрыш какой-то?
— Никакого розыгрыша. Слишком серьёзная тема, чтобы шутки шутить.
— А как же твои двенадцать миллионов? И это нытье про тесноту и вонь на колониях?
— К тесноте нам не привыкать. Хоть в живых останемся.
— Ты тоже с этим согласен? — Лада повернулась к Насиру. — Я не понимаю чего-то. Что произошло?
— Сомневаемся мы, что этот херзац раздолбанный долго протянет. Обидно до хара, но чего поделать? Рисковать не хочется. Да и шармута наша наверняка что-то задумала! Лакра, ни лакра — а в итоге всё равно елдыш получим, а не двенадцать миллионов!
— Достойная речь, Насир! — Лада с наигранным уважением качнула головой. — Слова не мальчика, а мужа! И трезвого к тому же!
— Ахлас, женщина!
— Или ты под его дудку пляшешь? — Она кивнула в сторону Томаша. — Что произошло, пока я спала? Говорите! Опять невидимка объявился?
— Нет никакого невидимки, — сказал Томаш. — Да и сенсоры у нас едва живые. Но можно сказать, кое-что произошло. В каком-то смысле…
— Говори! Не ходи вокруг да около!
— Погоди ты. — Томаш поднял палец.
— Чего ещё? Вы тут издеваетесь надо мной, что ли?
— Тихо ты! — крикнул Томаш. — Слушай! — и посмотрел на потолок.
Несколько секунд все молчали. Лада хмурилась и вертела головой. Тишину нарушил отрывистый скрежет, как при перепадах давления при входе в газовую корону планеты. От этого шума сердце в груди сводило судорогой. Корабль рассыпался на части, словно истлевший труп, падая на головокружительной скорости в пустоту.
— Что? — выдохнула Лада. — Что это?
— Это «Припадок», — сказал Томаш. — Судя по всему, недолго ему осталось.
— Есть какие-то сбои?
— Пока нет.
— И сколько ещё?
— Сколько ещё чего? Импульсов? Понятия не имею. Симуляция то же самое показывает, что и раньше, но вот насколько ей верить — вопрос. Датчиков у нас много сгорело, и симуляция может кучу факторов не учитывать.
— И что делать теперь? Нам же всё равно тормозить придётся. Какие у нас варианты? Сигнал бедствия дать?
— Да погоди ты со своими сигналами, мы же не знаем, насколько всё плохо! — вмешался Насир. — Может и не так страшен этот адыр елдыш! Но вот наш аотар считает, что повод для беспокойства есть. Да и звуки эти, — Насир поморщился, — хараза, конечно, полная!
— Если перевести с матерного, — сказал Томаш, — то, возможно, симуляция не ошибается, и «Припадок» действительно без проблем выдержит более тридцати импульсов. Возможно. А возможно — нет. В сложившейся ситуации мне кажется более разумным лететь сразу к Черне. Рисков будет гораздо меньше.
Лада долго молчала, уставившись в пол.
— И диагностика вообще ничего не показывает? Отчёт о структурных повреждениях?
— Я уже сказал. Показывает то же, что и раньше. Критических повреждений нет. Или она их не видит.
— Код на разблокировку Айша прислала?
— Только что пришёл.
— Хорошо. — Лада посмотрела на Томаша и улыбнулась. — Надеюсь, что до Черны мы хотя бы доберёмся. Моя помощь нужна?
— Ла таклак! — сказал Насир. — Тут делов на пару минут!
— Тогда я пойду, поваляюсь ещё часок.
Лада уже подошла к двери, когда в стенах что-то протяжно застонало. Она вздрогнула и повернулась к Томашу.
— Но ведь не было этого раньше!
— Может, разрушается что-то. Датчики этого не показывают, и мы, считай, слепые. Не исключено, что пройдёт час, и всё закончится. Я просто перестраховываюсь.
Томаш пожал плечами.
— Да уж, херзац его! — взвыл Насир. — Перестраховка ценой в двенадцать миллионов!
* * *
Томаш скинул код Джамилю на визор, и тот напряжённо уставился в переливающуюся голограмму, как будто пытался выучить цифровую последовательность наизусть.
— Вы ведь знаете, что нужно делать, идаам?
— Конечно! — закивал Джамиль. — Это же, можно сказать, основная моя специальность, практически основная, если можно так сказать. Да и здесь ведь нет ничего сложного, просто вводим код, что здесь может быть сложного?
Томаш потёр ладонью лицо.
— Пойдёмте.
Джамиль засеменил вслед за ним, судорожно цепляясь за леер, как при морской качке.
— Только вот я не очень понимаю, вы можете объяснить? Мы всё-таки летим или не летим? Вы меня держите, как заключённого, я вообще перестал понимать, что происходит! То по нам стреляют, то ещё…
— Идаам, — Томаш остановился, — мы все тут на взводе и очень сильно устали. Слишком уж много событий произошло за последние часы. Поэтому, простите, было как-то не до вас. Ситуация изменилась. Боюсь, реальное состояние корабля может быть куда хуже, чем мы первоначально думали.
— Я слышал треск, — пробормотал Джамиль, — что-то трещало у меня над головой. Это было так… так…
Он начал заикаться, спотыкаясь о слова.
— К сожалению, выполнение миссии нам придётся прервать. Мы приняли решение идти к Черне, к орбитальным колониям. Корабль и так уже рассыпается на части.
— К Аласваду?
— Да.
Джамиль завис на несколько секунд, как модель в перегруженном вирте.
— Я, — он часто захлопал глазами, — я с вами согласен. Я перешлю свой отчёт о происходящем Айше, и, смею вас заверить, что я…
— Очень любезно с вашей стороны, идаам! — Томаш открыл дверь в техничку. — Давайте!
Он пропустил Джамиля вперёд и показал на встроенный в стену терминал. Джамиль неуверенно шагнул в отсек и стиснул в ладони визор.
— Вы ведь уже делали это раньше, идаам?
— Я? — Джамиль резко, как птица, вывернул голову, уставившись на Томаша испуганными тёмными глазами. — Да, да, конечно, я… Я со всем разберусь, здесь ведь совсем не сложно. Разблокировка происходит немного нестандартным путём, но вы же понимаете, что это не совсем обычный, не совсем традиционный интерфейс!
Джамиль поднёс визор к терминалу. Над устройством в его руке разбушевался вихрь из цветных искорок. Однако на экране терминала по-прежнему невозмутимо отображался отчёт об энергопотреблении. Ничего не происходило.
— Чего делаете, идаам? — поинтересовался Томаш.
— Сейчас. — Джамиль с силой зажмурился. — Я передаю код, и укаэм должен отключиться.
— Укаэм?
— Устройство корректировки маршрута. Сейчас. — Джамиль помахал визором перед экраном, словно хотел стряхнуть с него призрачные искры. — Код уже должен сработать.
— Но ведь не сработал. — Томаш показал пальцем на схему электроцепей. — Вот же видно, что этот контур задействован, и энергия на ошейник по-прежнему подаётся. Разве он не должен совсем отключиться?
Джамиль прикрыл ладонью пылающий визор, и тот мгновенно погас.
— Я… — пробормотал он, — я не уверен, но мне кажется, он отключился, просто энергия, она, вы знаете, может подаваться в любом случае.
— Вы не уверены? — нахмурился Томаш. — Идаам, я повторю свой вопрос, вы делали что-то подобное раньше? Вы просто потрясли тут своим чёртовым визором и
