что да, это мог быть и не принц.
– Но с третьей стороны, мало кому, кроме принца, пришло бы в голову в разгар сражения тащить через весь город похожую на мешок с костями чумную девчонку.
Далия возразила, что у нее не было чумы, но согласилась, что подобное безрассудство, действительно, вполне в духе Арно.
– Однако, думаю, он должен был бы меня узнать и как-то сказать об этом, – со вздохом добавила она.
– Что же вы сидите, как квашня? – рассердилась Ирена. – Если это все-таки не он, на него падет проклятие!
– Но ведь он мне не жених, – миролюбиво возразила Далия, – и пока неизвестно, станет ли им.
– Ой, да перестаньте, вон вы как живо его окрутили, и вообще вы же трианский… – под ее внимательным взглядом горничная осеклась. – Кстати говоря, альд Дамиани не был вашим женихом, а тоже загнул копыта. Надо что-то делать с этим! Должно же быть какое-то заклинание или обряд. Давайте думайте! – потребовала она.
Далия послушно отложила ложку и приняла задумчивый вид.
– Вообще-то есть один ритуал, мне няня про него рассказывала…Но для него нужны особые ингредиенты: перья ворона, корень солодки, и конечно, летучие мыши – без них ни одно колдовство не обойдется. И жабы. Обязательно нужны две жабы.
Ирена необыкновенно воодушевилась – ради мечты стать приближенной королевы она была готова на все. Заверив Далию, что она добудет летучих мышей, даже если ей придется самолично облазить все пещеры, она милосердно удалилась.
Арно приходил к ней почти каждый день. Вечером, сидя у раскрытого окна, она наблюдала, как он приближался на своем гнедом жеребце, а на некотором расстоянии за ним по обеим сторонам улицы разрозненными группами по два-три человека следовали гвардейцы, даже не думая скрываться. Когда принц заходил внутрь, они располагались вокруг дома и всю ночь держали караул, периодически меняясь. Тишину ночи нарушали стук копыт, ржание лошадей, покашливания, звон шпаг и шпор и сдержанные ругательства. Пару раз они видели Меченого, обходящего эти своего рода посты.
Вскоре принц стал оставаться у нее и днем, как он объяснил, ему было лень таскаться во дворец и обратно, тем более в сопровождении подобного эскорта, гремящего оружием на весь квартал. Они прекрасно проводили время: занимались любовью, валялись на кровати, читали стихи, пели песни и пили вино, и кидались в солдат огрызками от яблок и абрикосовыми косточками, соревнуясь в меткости. На шестой день, однако, король призвал своего отпрыска во дворец.
Далия отправила Ирену на рынок, поскольку кухарка исчезла, ни слова не сказав, и собралась навестить альду Кориани, живущую неподалеку.
Открыв калитку сада, она столкнулась лицом к лицу с молоденьким веснушчатым солдатом. Он лихо отсалютовал ей.
– Вам надо вернуться домой, танна. У меня приказ вас не выпускать.
– Чей приказ? – удивилась Далия.
– Так это… командора, чей же еще, – тоже удивился гвардеец.
– Я что, арестована?
– Не знаю, но выпускать вас не велено. В городе беспорядки, это небезопасно, – внезапно сказал он.
– Так вы проводите меня, под вашей защитой мне ничего не грозит, – Далия заулыбалась и пристально посмотрела ему в глаза. Парень размяк и тоже стал улыбаться, явно колеблясь, однако тут подошел второй и ткнув его в бок, хмуро бросил.
– Мы не можем нарушить приказ, танна.
Далии пришлось вернуться домой и гадать, что все это означает. Ситуацию прояснила Ирена, через пару часов вернувшаяся с рынка. Она ворвалась в комнату с воплем: «В городе узнали, что вы трианский дьявол!» Переведя дыхание, горничная затараторила, перескакивая с одного на другое. Со второй или третьей попытки Далии удалось выяснить, что в народ просочились слухи, что у принца новая пассия; стало известно ее имя и нюансы, связанные с ее происхождением. Горожане вспомнили старое предсказание и новых пророков, обещавших скорое его исполнение, сложили два и два и пришли к закономерному выводу: полюбовница принца, ведьма-севардка, и есть долгожданная демоница.
– Говорили, что частые в последнее время пожары и восстания – это предвестники появления дьявола. Все как в пророчестве. И что надо вас сжечь, пока не поздно, – тараторила горничная.
Вечером, когда уже стемнело, к дому подъехал Меченый. Далия смотрела из окна, как он разговаривает с тем самым вторым гвардейцем, что помешал ей ускользнуть из дома. Она вышла в сад и тихо окликнула его из-за ограды.
После памятного разговора, последовавшего за покушением на принца, им с Рохасом не доводилось общаться. При редких встречах он ее приветствовал сухим кивком головы. Сегодня он также был традиционно угрюм.
– Вы опять куда-то собрались? – буркнул он вместо приветствия.
– Что происходит, командор? – мягко спросила она.
– Полагаю, ваша горничная все вам рассказала? В городе ходят опасные для вас слухи. Завтра вам лучше вернуться во дворец. Я же предупреждал, чтобы вы были осторожнее.
– О чем это вы? – удивилась Далия.
– Вы знаете, что с вашей кухаркой? – вместо ответа спросил ее Меченый.
– Нет. Она … исчезла…
– Она сбежала после того, как ваша служанка спросила у нее, где поблизости водятся вороны и летучие мыши. И теперь рассказывает всем, что вы ведьма. Рассказывала. Избавьтесь от этой дуры, пока она не довела вас до беды. Хотите, я сверну ей шею? – неожиданно предложил он.
– Вы шутите? – изумилась и так уже удивленная Далия.
– Я никогда не шучу, у меня нет чувства юмора. Почему вы возитесь с этим чудовищем?
– У меня перед ней должок, – хмыкнула она.
– Должно быть, очень большой, – не поверил Меченый. После короткого молчания он проникновенно спросил: – и все же, окажите любезность, расскажите, зачем вы внушали своей безмозглой горничной и безумной тетке, что вы демон?
– Я ничего им намеренно не внушала, – пожала плечами Далия, – Они сами это придумали, я просто не стала их разубеждать… Хорошо, я немного поддержала это убеждение… Но в конце концов, люди верят в то, во что хотят верить, и помешать им никто не может!
– И еще вас это страшно веселило, видимо, – тон Рохаса приобрел обличительный оттенок. – Теперь я понимаю, что привлекло к вам Арно – у вас с ним общая тяга к сомнительным развлечениям и издевательствам над людьми.
Он круто развернулся, вскочил на коня и галопом умчался прочь. Далия, прижавшись пылающим лбом к раскаленным на летнем зное брусьям чугунной ограды, провожала его взглядом.
17
Вернувшись в дом, она села у окна и погрузилась в размышления. В них появился сначала Меченый с горящим пронзительным взглядом, а потом и принц Арно, с выражением крайнего осуждения на красивом лице, но оба были нещадно изгнаны.
