Вся эта лингвистика так меня утомила, что я наконец заснула. И мне приснился хорошенький белый козленочек, который вдруг превратился в отвратительного старого борова…
Я проснулась в полном смятении. Оказалось, что я спала не так уж мало. Часы показывали половину двенадцатого, в квартире было невыносимо душно. Я вскочила и бросилась в ванную. Там меня и застала сонная Галка.
— Машка, какая духота, сдохнуть можно. Надо что-то придумать…
— Предлагаю поехать на дачу.
— Там купание есть?
— Есть речка.
— Тогда поехали, А окрошка еще осталась?
— Кажется, да.
* * *
На даче мы проторчали до понедельника. Во вторник Галка должна была ехать во Владимир. По дороге с дачи мы заехали в магазин и купили напольный вентилятор. Лишь запустив его и устроив в квартире сквозняк, мы смогли как-то жить.
— Первым делом я позвоню Максу, — заявила Галка. — Я ему обещала, что непременно звякну, если буду в Москве. О тебе пока ни слова не скажу, посмотрю, как пойдет разговор, а потом огорошу вопросом.
— Может, не надо? — робко сказала я.
— Надо! Еще как надо! Терпеть не могу неопределенности. Мне ее и в своей жизни хватает…
Она решительно достала из сумки хорошо знакомую мне визитную карточку Макса и набрала его рабочий номер. Я замерла.
— Максим Павлович? Нет? Что вы говорите? А как мне его найти? Очень жаль. — Она положила трубку, и вид у нее был растерянный. — Машка, он там больше не работает.
— Как? — опешила я. Макс любил свою работу и всегда говорил, что у них сложился хороший коллектив. Странно…
— Я спросила, как его найти, а мне сказали, что не знают. Позвоню ему домой!
— Не надо!
— Ерунда, это у тебя рыло в пуху, а я тут при чем?
— Да ты и есть главная виновница всего, если разобраться, — нервно засмеялась я.
Она вновь взялась за телефон.
— Добрый день, можно попросить Максима Павловича? Да? А как мне его найти? Спасибо, записываю! Извините.
— Ну что?
— Это был сын… Сказал, что… Что Макс там больше не живет и дал какой-то номер.
— Все ясно, телефон Лидочки. Но уж туда ты звонить не будешь!
— Да, туда мне звонить и самой что-то не хочется. Кретин, тряпка, идиот!
Так вот что значил мой сон…
— Машка, только ты не расстраивайся… Ой, Машка, я знаю, я придумала…
— Не надо ничего придумывать, за нас Лидочка уже давно все придумала.
— Нет, я не про то… Я эту кашу заварила, я ее и расхлебаю! Вернее, я тебя вылечу! Ты, дарлинг, про него и думать забудешь!
— Каким образом? — заинтересовалась я, мечтая поскорее начать лечение. Уж слишком непереносимой была боль.
— Я вернусь домой и сразу же вышлю тебе приглашение! Ты приедешь ко мне на месяц, я тебе покажу Канаду…
— «Над Канадой небо синее, меж берез дожди косые…» — вспомнила я старую песню.
— Машка, любовные горести испокон веку лечили путешествиями. Вот увидишь, ты вернешься совсем другим человеком. Я беру на себя все расходы, ты только оплати дорогу! Потянешь?
— Пожалуй, да.
— Нет, Машка, мы сделаем иначе. Я вернусь из Владимира, пойду в посольство и прямо там все оформлю, кажется, так можно сделать. Тогда быстрее получится. Знаешь, странно, я в Москве почти совсем не думаю о Матвее с его девкой. Я почему-то уверена, что ему там без меня плохо.
— Это возможно, только не вздумай сделать ему сюрприз и вернуться раньше времени.
— Нет уж, это я бы и сама сообразила, — фыркнула Галка. — Ну, а что же делать с Максом?
— Бога ради, ничего! Заграбастала его Лидочка, ну и на здоровье.
— Но почему же он с работы ушел?
— Откуда я знаю? Галка, отвяжись, не трави душу! — взмолилась я. — Только зря с дачи уехали, там все-таки не так жарко.
— А Лиза твоя молодец, бодренькая…
— Да, она молодчина, а уж с тех пор как Белка у нее поселилась, вообще помолодела, такая стала деятельная. И Белка просто оттаяла у нее. Они друг в дружке души не чают. На меня, слава богу, у Лизы времени не остается. А то она бы замучила меня советами.
— Машка, кончай… — У тебя глаза, как у больной собаки. Пристрелить хочется, чтоб не мучилась.
— Да? Мне это уже говорили, правда, хотели не пристрелить, а вылечить…
— Мужик?
— Мужик.
— Мужику остается только лечить, а я могу разве что пристрелить. Жалко пистолета нет.
— А как же лечение Канадой?
— Ты права, подруга, будем лечиться!
Пока Галка была у меня, я еще держалась. Но когда она уехала во Владимир, я впала в отчаяние. Сумасшедшая жара только способствовала этому. Работать не было сил. Я целыми днями лежала на диване под вентилятором, изредка поднималась, чтобы выпить воды со льдом. Есть не могла. Я не плакала и даже не думала о Максе, просто тупо лежала, не включая телевизора, не беря в руки книги. Спала, просыпалась, принимала душ и снова валилась на диван. Телефон почти не звонил, все либо разъехались, либо тоже помирали от жары.
Через два дня Галка вернулась. Посмотрела на меня и только головой покачала. А потом отправилась в посольство и вернулась злая-презлая.
— Бюрократы чертовы! Какие-то им бумажки понадобились! Сказали, сделают запрос и оформят сами, уже без меня, но не раньше, чем недели через две… Сама туда съездишь. И еще справки соберешь.
— Ладно, съезжу, соберу.
— Машка, ты на улицу эти дни выходила?
— Нет. Зачем?
— А ела что-нибудь?
— Ела.
— Врешь!
— Да нет, что-то ела…
— Чахнешь, значит? Ишь вы какие романтики с Максом, два сапога пара! Он тайком шлет цветы, а ты чахнешь от любви… Представляешь, если Лидочка узнает про цветы, что будет? Она его выгнать может!
— Дожидайся! Она уж если заполучила свое сокровище, никогда его не выгонит! Просто отберет деньги или еще что-нибудь предпримет.
— И тебе не стыдно, что ты его отдала ей с потрохами?
— Ни капельки. Он сам ей сдался.
Прошло еще три дня, и Галка улетела, взяв с меня клятвенное обещание, что я сразу займусь добыванием справок для канадского посольства. А я, вернувшись из Шереметьева, в изнеможении рухнула на диван. Слава богу, хоть Галка уехала довольная и успокоенная.
— Машка, дарлинг, я буквально вылечилась Москвой, а ты вылечишься Канадой, я знаю! — сказала она на прощание.
Но я не была в этом так уверена. Провалявшись еще сутки, я почувствовала, что жить мне больше не хочется. Незачем. Все лучшее уже позади — так что, ждать старости? Встречаться со случайными, по сути совсем ненужными мужиками? А разве в жизни мало прелести помимо мужиков? Видимо, я еще не была полностью готова свести счеты с жизнью, однако мысли такие уже бродили в моей глупой голове. Я еще не дошла до той точки, когда жить уже настолько невмоготу, что можно выпить уксусную эссенцию или выброситься в окошко. И вешаться не хотелось. Представляю, в каком виде меня найдут! Фу! Значит, самый лучший способ — снотворное. Засыпаешь — и все. Но в такую жару нельзя… Я очень быстро начну разлагаться, завоняю… Нет, не годится. Но как же быть? Жить, дура, жить! — пискнул давно умолкший внутренний голос. Да, наверное, он прав, но… все-таки надо иметь что-то про запас… Я полезла в коробку с лекарствами. Снотворного у меня нашлось всего двенадцать таблеток. Мало, годится только для симуляции. Значит, нужно спокойно подкопить снотворного, а там, глядишь, и жара спадет. Так, а вот это что за флакончик? Клофелин. И тут меня вдруг осенило! То, что надо! Клофелин в сочетании с водкой частенько приводит к летальному исходу. И, чтобы не гнить в квартире, эту адскую смесь вполне можно выпить ночью на Самотечном бульваре. Тогда меня сразу найдут! В карман я положу записку «В моей смерти прошу никого не винить!» А может, плюнуть еще разок на колбаску Лидочке и обвинить ее? Фу, Машка, это же подлость, а подлой ты никогда не была. К тому же я не знаю ее фамилии… Машка, кончай эту дурь, доиграешься! А я и не играю, мне плохо, мне по-настоящему плохо, я умираю без него… Прекрати, корова! Я пока ничего делать не собираюсь, но если станет совсем невыносимо, то надо быть наготове. Чтобы ненароком не хлебнуть нашатыря или уксусной эссенции. Это больно и некрасиво, а если вдруг меня спасут, то останусь инвалидом. Нет уж! Клофелин с водкой лучше… Только у меня, кажется, нет водки. Я полезла в холодильник. Да, водки нет. Значит, надо пойти в магазин и купить. Машка, кончать с собой из-за очередного козла? Мало их в твоей жизни было? Не вздумай! Я пока не собираюсь, просто должна же в доме быть водка!
Я натянула сарафанчик и выбежала из квартиры. На улице было жарко, но все-таки дул ветерок. Войдя в магазин, ближайший к дому, я вдруг поняла, что безумно проголодалась. И накупила еды. Впрочем, бутылку водки я тоже прихватила. Подумав, купила и вторую. Одна пусть стоит где-нибудь в темном уголке, ждет своего клофелина…
Есть хотелось нестерпимо, и я прошла несколько метров до маленького уличного кафе, где жадно съела два горячих хачапури, запивая холодным тархуном. Потом еще покурила и, чтобы продукты в сумке не испортились, поплелась домой, хотя и без всякой охоты. Мне обрыдла моя квартира, а умирать я почему-то раздумала. Поеду сегодня на дачу! Побуду на свежем воздухе, а там поглядим. Поспешишь, людей насмешишь.
