Снимать людей со стен не стал. Ни к чему! Расслабляться не будем, лишняя тренировка никому ещё не вредила. И ворота для простого люда открывать не стали, наружу никого не выпустили. Посидят за стенами, не обломятся.
— Что делать будем? — шагнул через порог Ростих. — Ждать?
— Нет, ждать мы никого не будем. Сколько их там? Полусотня? Отбери-ка ты тогда сотню стрелков, из тех у кого руки из нужного места растут, да выводи за ворота. Пойдём навстречу гостям. Ещё Алёну распорядись разыскать. Нужна она мне очень.
— Незачем меня искать, вот она я! — скрипнула и отворилась дверь в малую горенку.
У Ростиха самым натуральным образом челюсть упала! Словно глазам своим не верит, что в моей, в МОЕЙ спальне, эта девица могла находиться! Глазами то на меня, то на скромно потупившую взор Алёну блымкает. А она стоит скромненько так, притулилась бочком к дверному косяку, да косу свою золотую пальчиками перебирает. Сама святая простота!
— Ты как сюда попала? — разозлился. Это же мне теперь и деваться будет некуда! Даже Ростих на меня словно на врага народа поглядывает.
— Зашла…
— Вот так просто взяла и зашла?
— А что тут такого?
— Ты же у Любомилицы находиться должна была!
— Так я и была там! Да только уснула Любомилица. Ну и что мне делать? С ней сидеть? Вот я и пошла сюда. Надеялась тебя застать. Заглянула в одну горенку, в другую, а тут и ты затопал, зашумел. Я и испугалась, притихла. Кто же думал, что так получится? — и смотрит при этом прямо в глаза. И взгляд у неё такой честный-честный. Вот прямо сразу верю!
— Теперь-то что будет? — отлепилась от дверного косяка девушка. Прошла к столу, приподняла льняную тряпицу и ухватила кувшин. Набулькала в кружку квасу, протянула мне с поклоном. — Выпей с устатку, Василий Степанович, сразу полегчает.
Взял кружку, приложился к краю, хлебнул пару раз, а сам глаз с девчонки не свожу. Думаю, что теперь делать. Девица в моей спальне… И непростая девица, сословия купеческого… Слухи теперь пойдут… А такие слухи в этом времени только одно значат… Где выход? Придётся жениться, что ли? Обхитрила! Дальше сплошь маты…
Бухнул кружкой о стол:
— Собирайся! Со мной сейчас пойдёшь!
Глава 16
Старшим в крепости Ростих остался. Он только вздохнул горько, когда моё распоряжение услышал. Понимаю, но вздыхай не вздыхай, а всё равно больше некому его подменить, кадровый голод у нас.
— Подбирай себе помощника, или так и будешь всё время в крепости старшим оставаться в моё отсутствие!
— Да где же его возьмёшь, этого помощника? — скривился Ростих. Покосился на десятников, вздохнул и придвинулся поближе ко мне. Так, чтобы никто его следующих слов не смог расслышать. Ну и тихо проговорил. — Этим ещё рано расти. Если только Мокшу? Нет, и ему рановато! Ты бы, боярин, его на эту сотню для пробы поставил! Посмотрели бы, справится или нет?
Совет принял, у меня такие же мысли присутствовали. Мокшу во главе сотни поставил, точно пора ему расти по должности. Ну и тут же дал команду отряду выдвигаться за ворота. Через сотника, само собой, а не напрямую. Теперь есть кому командовать. Пусть вникает.
Смотрю, мнётся Ростих. Словно бы и сказать что-то хочет, да вроде бы как стесняется. Ростих? И стесняется? Что же это за тема такая должна быть, чтобы охотник и воин застеснялся? Ну-ка…
— Сказать что-то хочешь? — поманил его к себе поближе. — Так говори, пока не ушёл я.
— Хочу, — Ростих ещё ближе подшагнул, чуть ли не вынуждая меня отступить назад.
Удержался, на месте остался. А Ростих уже ко мне голову тянет, вроде бы как на ухо шептать собирается. И чего так таиться? От воинов у меня секретов нет. Почти нет.
— Боярин, а ведь это не тати или аще кто. Это за Алёной твоей родичи идут, — кое-как разобрал шёпот товарища.
— Думаешь? — спросил, хотя сам тоже был в этом уверен.
— Так понятно же, — продолжал шептать на ухо Ростих. — Девка из дома за тобой ушла! Значит, что все подумают? Выходит, ты её и сманил!
— Да не сманивал я её! — отшатнулся на этот раз в сторону. Очень уж борода у Ростиха щекотная. Да и что это такое — на ухо шептать! Пусть так говорит, по-нормальному! Кого мне тут стесняться?
— А род там богатый, я знаю, купеческий, обиды подобной никак не простит, — ближник вознамерился за мной шагнуть, да я руку вперёд протянул, ладонью ему в грудь упёрся, придержал на месте.
— Так стой!
— Воля твоя, боярин, — тряхнул бородой Ростих. — Только не дело это, когда о том, что боярина касается, на весь двор холопы судачат!
В ответ только поморщился:
— Где ты тут холопов увидел? Дружина не холопы!
— Так я не про них, про других!
— Про них, не про них. Ты по делу говори, что уж там.
— Да я о чём? Так ведь тут ещё им урон чести выходит! Так что будь готов к тому, что это за ней пришли, — и глазами на Алёну указал.
Наверное, спиной почуял, как девушка вскинулась на эти его слова. Прямо почуял, что сейчас начнёт оправдываться или меня защищать! Вот ещё! Девка за меня заступаться будет! Оглянулся, осадил её:
— Молчи!
В ответ лишь гневное сопение. Но смолчала, послушалась. Что мне очень по нраву пришлось. А товарищу своему ответил, товарищ же всё-таки:
— Так же думаю, потому и беру Алёну с собой. Кому как не ей с её же собственными родичами разговаривать!
Сопение за спиной громче стало. И показалось мне или нет, но вроде бы как нотки обиды в этом сопении услышал! Дошло, значит! Ей потеха, а нам, мне, то есть, хлопоты лишние! Времени ни на что не хватает, а тут разборки эти глупые!
— А ты и сам не плошай. Сговорись с родичами, возьми девку за себя!
— Что⁈ — в первый момент даже не поверил, что это там мне Ростих присоветовал. А уж когда дошло до меня, то разозлился даже. — Ты думай, где и что говоришь! Ишь, советчик! За себя думай!
— Так я потому и говорил тихо, чтобы никто не услышал, — начал оправдываться Ростих. Оправдывается вроде бы как оправдывается, а у самого глаза хитрые-хитрые! — Так сговори, а? Девка хоро-ошая! Ладная! А уж умная какая, все травы знает! Знахарка! А то, что род купеческий, так только хорошо. Род-то бога-атый. Опять же, не из последних в городе, да и не только в городе будет. Не зазорно боярину девку из такого рода взять…
— Сговорить предлагаешь? — уточняю. А сам уши навострил, чтобы малейший вздох за спиной расслышать. — А может лучше будет батюшке девку вернуть? Что, зря что ли он сюда столько шёл?
— Не получится, — скривился Ростих, вздохнул тяжко, только что руками не развёл. — Скажут, порченая она. Не нужна никому после такого станет…
Ого, как за спиной Алёна задышала громко. Воздуха набрала, говорить собралась. Да только я в это момент обернулся:
— Помолчи, не до тебя сейчас! Ты уже всё, что могла сделала!
И сразу же отвернулся, чтобы не успела ничего произнести. Ростиха переспросил:
— Какая же она порченая? Никто до Алёны и пальцем не дотронулся! — и вдобавок подозрительно так уточнил, тем самым как бы переводя стрелки на Ростиха. — После чего такого⁈ Что там у тебя в доме произошло? Или я чего-то не знаю? Так ты скажи!
— Ничего не произошло! — ближник мой даже назад попятился!
А за спиной Алёна задохнулась сначала, потому как воздуха в грудь набрала, а выдохнуть забыла. Ошеломил я её своими предположениями.
Ничего, пусть попереживают! Не всё им обоим надо мною одним издеваться!
— Было, не было. Откуда я знаю, как там оно у вас на самом деле происходило? — и Ростиху подмигнул. И ещё раз мигнул, и ещё. Пришлось вдобавок глаза скосить, на Алёну за моей спиной намекая. Только после таких моих гримас Ростих что-то начал понимать. Выдохнул, покачал в ответ головой и… Промолчал! Рукой махнул только.
Ну⁈ Где же Алёнина реакция на такие мои предположения? Есть! Дошло, наконец!
— Ты! Да ты…! — вот то единственное, что смогла Алёна вымолвить.
Даже оборачиваться не стал. Единственное, так ждал ударов в спину, но девушка оказалось умненькой, не позволила себе подобной вольности. Может, и впрямь…
