Вопросов накопилось ещё больше.
Особенно когда спустя почти час на моей правой руке появился странный маникюр с длинными и заострёнными ногтями… серебряными.
Удивлённо на них глядя, я потрогала один палец и едва не взвыла от неожиданной боли. Я порезалась!
Машинально сунув палец в рот, тут же пожалела об этом — кажется, я разрезала себе ещё и губу…
— Саминэ! — ругнулся демон, схватив мою руку. — Я же просил сидеть спокойно!
Виновато шмыгнула носом, чувствуя, как по подбородку стекает что-то влажное. Больно…
— Только не реви, — поморщился Ариатар, вылечивая порез на пальце. Мельком посмотрев на меня, он протянул руку к моему лицу и предупредил: — Хотя бы сейчас не дёргайся.
Кивнула, позволяя эрхану прикоснуться к моему лицу. Похоже, лечить меня по нескольку раз на дню очень скоро войдёт у него в привычку.
Когда Ариатар закончил с лечением, то посмотрел на меня так, что захотелось долго и безостановочно извиняться. Но это весьма сложно сделать, когда не можешь говорить, а блокнот лежит в заднем кармане штанов. Хотя, кажется, в этот раз демон меня и так прекрасно понял и, устало прикрыв глаза, тяжело вздохнул:
— Маленький непослушный ребёнок… Саминэ, ты сама себе вредишь больше, чем окружающие! Просто посиди спокойно и дай мне закончить начатое. Для чего, я объясню чуть позже.
И объяснил же! Как оказалось, мои ногти за какие-то несколько часов превратились в очень опасное оружие. Они легко могли разрезать не только кожу, но и бумагу, дерево, и оставляли глубокие следы даже на металле! Просто десяток небольших остро заточенных кинжалов на моих пальцах. Это было странно, но, похоже, Ариатар был очень доволен результатом.
— Оружие тебе давать пока рано, — улыбнувшись одними губами, произнёс эрхан, пока я как зачарованная смотрела на неглубокие следы ногтей на каменном полу за креслом, которые нанесла по просьбе демона, — а этим ты сможешь себя защитить, если меня или Рика не окажется рядом. Если ты, конечно, при этом сама себя не покалечишь.
Я возмущённо посмотрела на Ариатара, который не мог не язвить в принципе. Я же не знала, что они настолько острые! Но, несмотря на это, в душе неожиданно зародился тёплый комочек тепла и благодарности: ведь больше всего на свете я хотела иметь хоть какую-то возможность себя защитить. И теперь, кажется, у меня она есть. Но смогу ли я сама причинить кому-либо вред даже ради собственной защиты? Я не знаю. Тогда, на площади, это получилось случайно. Одно дело — когда ты не умеешь ещё контролировать свою магию, а совсем другое — когда наносишь раны своими руками живому существу. В то, что придётся это когда-то сделать, мне верилось с трудом.
АРИАТАР
Нет, похоже, я весьма погорячился, когда задумал сделать Саминэ серебряные ногти. Выбора, конечно, особого не было — оружие, даже простой кинжал, ей давать пока было опасно. Защитить себя им она не сможет, и я даже уверен, что она больше себе им навредит, чем нанесёт хоть какой-то реальный вред кому бы то ни было. Но даже таким простым оружием, которое не привлекает особого внимания, а в будущем послужит и в роли ритуального кинжала, который необходим любому некроманту, она умудрилась уже несколько раз изрезать всё, что можно!
Вчера, не успел я ещё закончить обработку будущего оружия — обладателем подобного некогда едва не стала моя сестра, — от ногтей Саминэ пострадали сначала её лицо, затем руки и вся кухонная утварь, включая и окружающую её обстановку. И хотя ужин, который она пыталась приготовить, пока я мотался в город за заказанными ранее перчатками из кожи дракона, получился, что удивительно, выше всяких похвал, на её руки потом было страшно смотреть! А ведь эта маленькая нахалка ещё и попыталась спрятать от меня множество мелких порезов на руках, совершенно не подумав о том, что её сразу же выдаст запах крови, который чувствовался даже в гостиной! И это не считая того, что этот же запах привлёк внимание к входной двери, ведущей в нашу комнату, парочку нежити, которая слонялась по всем этажам общежития. Студентов, вернувшихся с практик раньше положенного срока, кажется, стало вдвое больше.
К счастью, перчатки из тонкой кожи чёрного дракона с обрезанными пальцами до средних фаланг, но закрывающие запястья, дали ей хоть какую-то защиту, и остаток вечера прошёл более-менее спокойно. Девчушка надёжно оккупировала библиотеку, расположившись прямо на полу неподалеку от камина с кипой книг по основе работы с некромантией, а я продолжил работу над защитным амулетом для неё. То, что я задумал, никак не желало выстраиваться в нужное и практически до мелочей продуманное плетение, так что спать я лёг далеко за полночь, когда Саминэ давно уже тихо посапывала прямо на ковре, свернувшись в клубок и пристроив голову на одном из старых талмудов, написанных на языке вампиров. Пришлось перенести её в комнату, и в этот раз если я и почувствовал раздражение, то весьма незначительное. Похоже, носить это бестолковое создание на руках уже начало входить у меня в привычку.
Но вот последующее за этим утро ничего хорошего не принесло. На рассвете меня разбудил громкий звук упавшего тела, а затем барахтанье и приглушённые всхлипы. Не нужно быть провидцем, чтобы догадаться, что происходит. Что-то подобное я и предполагал и поэтому не сильно удивился, увидев возле кресла на полу сжавшуюся в комок Саминэ, на лице которой живого места не было.
— Саминэ, — вздохнул я и принялся выпутывать плачущую девушку из одеяла. — Ты как маленькая! Я же предупреждал… хрдыр!
Ругаться хотелось вслух и уже более крепкими словами, когда я увидел, что натворила эта ходячая катастрофа. Мало того, что это чудо в перьях исполосовало себе всё лицо и шею, неосознанно, во сне (оставалось только гадать, как она не проснулась при этом), так она, запутавшись в одеяле спросонья и рухнув на пол, умудрилась ещё и напороться на собственную руку, воткнув себе в живот все пять ногтей!
Выругавшись ещё раз, осторожно поднял девушку на руки и отнёс на свою кровать. Уже там, не обращая внимания на её испуганное и заплаканное лицо, задрал бархатную безрукавку, которая вся была в бурых пятнах.
На лечение всех порезов ушло не меньше получаса.
— И что мне с тобой делать? — спросил я, опершись на край стола, сложив руки на груди и глядя на испуганную девушку. Она села на кровати, спрятав руки за спину и старательно глядя перед собой. Ей явно было стыдно и неловко. Я усмехнулся: — Саминэ, я жду ответа.
Виновато шмыгнув носом, девушка потянулась к столу за блокнотом и, взяв его, принялась старательно что-то выводить на чистом листе, продолжая прятать от меня взгляд. Меня это начинало забавлять. Похоже, от чувства стыда Саминэ ещё не избавилась, так же как и от того, что отсутствует у меня в принципе. И имя этому — совесть. Это радует в некоторой степени.
Закончив с писаниной, девушка сунула мне в руки блокнот и, видимо на всякий случай, отодвинулась подальше.
— Что ж, постараюсь тебе поверить на этот раз, — хмыкнул я, прочитав её извинения и клятвенные заверения, что подобное больше не повторится. — Кстати, как твоя спина?
Саминэ быстро вскинула голову и удивлённо на меня посмотрела. Хаос… я когда-нибудь смогу понять, о чём она думает?
— Болит? — уточнил предыдущий вопрос, внимательно следя за её лицом.
Девчушка быстро-быстро замотала головой, мгновенно убедив меня, что врать она не умеет абсолютно.
— Саминэ, — прищурившись, я внимательно осмотрел ауру девушки и убедился, что не ошибся в своих выводах, — ты врёшь.
Вздрогнув в ответ, девчонка предприняла попытку спрятаться под одеялом, и ей это даже удалось.
— Снимай рубашку и ложись на живот, — закатив глаза, я легонько постучал согнутым пальцем по её голове, спрятанной под моим же собственным одеялом, — иначе ещё долго будешь мучиться от боли. Саминэ, я повторять дважды не буду, — с нажимом сказал я, видя, что девушка замерла после моих слов.
И только спустя долгое мгновение одеяло зашебуршилось, заставив меня едва заметно улыбнуться. Иногда этот беспокойный ребёнок вёл себя очень забавно. Не всегда, но по крайней мере скучать в ближайшие месяцы мне точно не придётся.
Да-а-а… такие синяки на теле я видел несколько раз, хотя и в собственном отражении в зеркале. Подобные следы оставались после боевых поединков с отцом, когда мы сражались в полную силу. Это случалось довольно часто, и я прекрасно помню, насколько болезненными были последствия каждого пропущенного удара. Сила демонов всегда была велика. Жестоко? Да, может быть. Но лучше на тренировке получить травмы от собственного отца, чем совершить непоправимую ошибку в реальном бою. Это приемлемое правило для любого демона, но оно совершенно не годится для шестнадцатилетнего подростка, у которого сквозь кожу выпирают хрупкие рёбра. На спину Саминэ было страшно смотреть, и можно было только удивляться, как я не замечал раньше, насколько в действительности она слаба и истощена.
