в очках, поднявшись с шумом со своего стула, и тут же застыла, оценивая реакцию окружающих на свой внезапный выплеск Все дружно захихикали — ее голос и вправду шел вразрез с предыдущими выступавшими. Можно сказать, он был жизнеутверждающим. «Похожа на учительницу или на врача, — подумала я, — уверенно держится и столько энергии в голосе!» Выждав, пока все отсмеются, она продолжила: «Я долго болела, была прикована к постели, год провела в четырех стенах, думала, никогда больше не встану. Забыла, как люди выглядят. А потом вдруг выздоровела. Казалось, все меня ждут на улице с распростертыми объятьями. И я буду каждого на улице целовать. Вышла из дома, солнце светило. Тепло. Иду и смотрю на всех. А на меня никто внимания не обращает. Ну, ничего, думаю, я бледная, худая, вот загорю, поправлюсь немного и заметят. Захотелось чем-нибудь себя порадовать, устроить праздник И тут появилась мысль купить дорогого сыра с плесенью. Много не съешь, а по чуть-чуть — м-м-м, деликатес. Я очень люблю сыр. Пришла. Попросила сыра. Громко так сказала. Продавщица за прилавком стояла ко мне спиной и смотрела сериал «Отдай свое сердце». Она даже не повернулась в мою сторону. Я ждала. Подошла другая, тоже спиной встала. Они начали обсуждать героиню сериала, разговаривали, будто меня нет, носовые платки вынимали, сморкались… И я сказала, очень доброжелательно: «Вы должны мне ответить на вопрос: у вас есть сыр?» Первая развернулась и как заорет: «Женщина! Как вы можете думать о сыре, когда Розетту муж с пятью детьми бросил на улице без копейки денег, а у нее в это время шестой в животе ножками барабанит! Ей помощь нужна, а вы со своим сыром!» И отвернулась. Я помолчала. Потом говорю: «У меня сегодня день рождения!» Но никто меня не слышит — телевизор на весь магазин орет. Я плюнула, ушла. Не было у меня никакого дня рождения. Это я свое выздоровление днем рождения назвала. Плохо сразу стало. Как будто дырку мне просверлили где-то внутри… Купила себе бутылку в супермаркете и дома выпила ее всю. И села смотреть сериал.
Жду, когда он закончится. С тех пор почти не выхожу. Опять живу в четырех стенах, боюсь».
Не успела она договорить последние слова, как со своего места вскочила худенькая девушка, почти подросток Ее бодрый и юный вид как-то не вязался с «Домом ветеранов». Казалось, она попала сюда по ошибке, которая вот-вот обнаружится… Она затараторила тоненьким голоском, без остановки.
«Я анонимный алкоголик, хочу стать анонимом сердца. Мой возлюбленный… Котя, да неважно как его зовут, бросил меня ради Инги — ее все знают, она вела музыкальное шоу «Ностальгия по живому». Он случайно попал на это шоу в клубе, и с тех пор голову потерял — сидел в первом ряду, говорит, что она ему подмигивала, знаки посылала со сцены. Я думала, он дурака валяет, а он всерьез. Крышу ему конкретно оторвало. С тех пор ходит на все ее выступления, ездит за ней повсюду. А Инга о нем знать не знает. Да и не Инга она — никому не известно ее настоящее имя. Одно время он пытался одевать меня под Ингу. Просил, чтобы я себя Ингой называла и ему подмигивала, встав на стол. Я один раз согласилась. Купила парик, сапоги, чулки в сеточку и темные очки. Надела все это. Посмотрела в зеркало — копия Инги, не отличишь. Ужас. Проделала, что он хотел. Но сначала напилась. А он сидел и балдел. Дурак! Мне так противно стало. Я разревелась. Стала сдирать с себя все. И убежала. Пришла домой и под душ — хотелось все смыть. К телефону больше не подхожу. Сижу дома и пью». Она замолчала, но продолжала стоять, все еще находясь под впечатлением от собственных слов. Все тоже притихли, сверяя ее ощущения со своими. Ведущий собрания предложил слово следующему.
Им оказался высокий, сильно сутулившийся мужчина. Я без труда вспомнила его имя, но здесь это имя не имело никакого значения. Слегка постаревший, по сравнению со своими ролями в знаменитых лет десять назад фильмах, он тем не менее был легко узнаваем. Никто из присутствующих не проявил любопытства поклонника, продолжая спокойно сидеть и готовясь выслушать его, как и всех остальных.
«Я анонимный алкоголик! Хочу стать анонимом сердца. Пью двадцать лет. Пришел в театр. Не курил, не пил, занимался спортом — бегал по утрам. Там все пили. Я не пил. Меня звали, я отказывался. Тогда на меня стали коситься: «Ты что, не мужик, а компанию поддержать?» Терпел, терпел, а потом как-то согласился. Сначала пил в меру. Потом меру потерял. Даже сам не заметил, когда. А теперь понимаю, а как было не потерять? Начало сезона — фуршет, конец сезона — фуршет, премьера — фуршет, сотый спектакль — фуршет. Праздники: Новый год, восьмое марта, первое сентября, юбилеи — фуршет, дни рождения — фуршет, похороны — фуршет! А в труппе 70 человек — тут как ни крутись, каждую неделю или день рождения, или похороны. Получается, сначала пил, чтоб пробиться, потом, чтоб расслабиться. Стал выходить пьяным на сцену, но, слава Богу, никто не замечал. А потом начал забывать текст, вот это было страшно. Тогда понял — все! Решил бросить театр. А потом как-то так само получилось, что написал пьесу. На спор — сел и написал. Она даже была поставлена. Хорошая пьеса получилась. Однажды мне позвонили и пригласили в литературный институт — пьесу свою почитать студентам; Я пошел. Это был последний день семестра, перед летними каникулами. Прочитал. Обсудили. Разлили шампанское. Я отказался. А профессор — пожилая женщина аристократического вида так и сказала: «Я не доверяю людям, которые не пьют». И говорит: «Вампилов в институте ни одного дня не был трезвым». Так мне сказала эта старая дама, она ему преподавала, и на меня посмотрела многозначительно. Я выпил. Из уважения: гении пили! Теперь уже лет десять я не пишу пьесы и не играю. Но пью. Хотя в этом веке уже не нужны гении и алкоголики. Их просто не замечают». Он закончил свое выступление и уже готов был сесть, но ведущий остановил его: «Можете пояснить? Почему гениев и алкоголиков не замечают?»
Актер обрадовался возможности продлить свое пребывание перед публикой и с удовольствием принялся развивать
