косточки, – он ел жадно и быстро. – Ты, кстати, зря отказываешься от еды, детка. Тебе нужно молоко для мальчишки.
– Я не хочу ничего слышать!
– Когда он начнет надрываться в крике от голода, ты сожрешь даже тухлую крысу. Поверь мне.
– Мля… – прошептал Алексей. Наклонив голову, он инстинктивно прикрыл лицо руками. – Это какая-то дичь… Дичайшая дичь!
– К сожалению, он прав, – проскрипел Рэд. – Ребенок самый беззащитный из нас. Жанна женщина, она слабее. Я почти старик, причем очень худой. А худые от голода умирают быстрее. Так что, если нас отсюда никто не спасет, в ближайшее время останутся Юрий с Алексеем.
На некоторое время в «кинотеатре» установилось гнетущее молчание. Затянувшуюся паузу нарушил Балашов:
– Голова кружится, – пожаловался он, убирая руки от лица.
– Это нормально, – кивнул Юрий. – Я удивляюсь, что ни ты, ни наш великий режиссер в обморок не брякнулись после сдачи «анализов».
– Знаете, а я ведь размышлял, зачем нас тут собрали, – сказал Алексей. – Еще до того, как… ну, стало известно про эту женщину. Ирину. Мне казалось, что претензии будут несколько другие.
– Претензии, – повторила Жанна, окидывая взором тесное помещение «кинозала». Ее глаза скользнули по стеклу, запачканному крысиной кровью, зловонно-изгаженному ведру, красно-серым трупикам грызунов, которых расплющил Юрий, и остановились на Алексее: – Неудачное определение, не находишь? Как будто против тебя иск в суд подали…
– И что же? – спросил Рэд, глядя на банкира. – Ты совершил какой-то проступок, за который избежал наказания?
– Вроде того. Более того, это не одномоментное событие. Это длится уже… хм… довольно много лет.
– Ого, начались откровения! – воскликнул Юрий. Он уже закончил поедать крысу, от которой остались только голова, лапки и хвост. Собрав останки, он швырнул их в ведро, используемое под туалет. – Это мой самый любимый момент. Узники начинают каяться в грехах, но при этом до последнего выставляя себя невинной жертвой обстоятельств.
– Ты кого-то убил? – тихо спросила Жанна, но Алексей не удостоил ее взглядом, хотя явно слышал вопрос.
– Наверное, каждый из вас слышал о догхантерах? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь. И тут же продолжил: – Я истребляю собак. Вот уже восемь лет я вполне осознанно и целенаправленно убиваю бродячих псов. Готовлю яд, смешиваю его с фаршем, из которого катаю шарики, после чего отправляюсь на охоту. Обычно я делаю это поздно вечером, когда риск быть пойманным минимальный. Отрава достается только тем, кто без поводка и хозяина. Домашние собаки – не мой контингент, хотя за восемь лет попадались и такие. Никто из моих знакомых не знает, чем я занимаюсь поздними вечерами. Моя мать считает, что я совершаю вечернюю прогулку. У меня есть единомышленники в закрытых форумах, где мы делимся информацией, а также обмениваемся опытом.
Рэд издал вздох, в котором чувствовалось облегчение.
– Ну что ж, по крайней мере это не люди, – сказал он.
– Люди, животные, – все это живые существа, – не согласилась Жанна.
– Это ты сейчас так говоришь, – вспыхнул Алексей. – Я бы посмотрел на тебя, как бы ты запела, если бы свора бездомных шавок растерзала твоего сына! А местный чинуша присвоил себе деньги, которые должен был направить на решение этой проблемы!
– Так ты убиваешь собак, потому что с вопросом бездомных псов не справляются местные власти? – прищурился Юрий. – Или… потому что ловишь кайф от этого? В этом есть большая разница, Карпыч. Опять же. Собак можно безболезненно усыплять, а можно подсыпать в фарш стекло с железной стружкой и снимать их мучения на телефон.
– Я даю им изониазид, – сообщил Алексей. – У собак отсутствует специальный фермент, который бы разрушал это вещество, и смерть наступает мгновенно. Я не больной псих и не кайфую от смерти собак. Для меня ликвидация бродячей псины равносильна травле тараканов. Чем одни лучше других? Тараканы даже лучше, они не способны до смерти загрызть человека!
– Вряд ли корректно сравнивать друга человека и насекомых, – покачал головой Рэд. – Собаки – самые преданные и умные животные. Тараканы всего лишь примитивные насекомые. И убивать собак, оправдывая себя…
– Скажи, Рэд, – перебил режиссера Алексей. – На рыбалке ты убиваешь рыбу?
– Я не люблю рыбалку.
– И все же. Ты сказал «убивать». Я категорически не согласен с этим термином, – заявил Алексей. – Что такое убийство?! Это определение больше подходит для человека! Что касается собак, то для меня это ликвидация. Или уничтожение. Ежедневно умерщвляются тысячи кур. Мы же не говорим: «их убили». Убили, чтобы люди их ели! Как и не говорим, что убивают тысячи коров и свиней.
– Ты залез не в ту степь, Карпыч, – вмешался Есин. – В Корее, к примеру, вообще едят собак.
– Я не понимаю, почему по сравнению с другими животными бездомные шавки пользуются такими привилегиями! – распаляясь, воскликнул Алексей. – Во всех странах Запада бездомных собак ловят специальные службы, затем их отвозят в пункт передержки. Если за какое-то время пристроить их не удается, собаку усыпляют. Все, нет проблем. У нас же все через задницу. Собак стерилизуют, потом снова выпускают. Как будто псина после того, как ей отрежут все причиндалы, станет добрее. А вот хрен! Пес кусает зубами, а не детородными органами! И власти платят огромные бабки на эту бесполезную программу, которые рассасываются по карманам ушлых чиновников. Все крутится по спирали, и на эту хрень тратятся безумные деньги налогоплательщиков. Поверьте, я знаю, о чем говорю, так как сам непосредственно связан с финансовой деятельностью. Обогащаются только те, кто выигрывает тендеры на эти собачьи мероприятия. Поэтому тем, кто громче всех воет о нарушении собачьих прав, как раз эти собаки до фонаря. Самое главное – поднять визг в СМИ, привлечь внимание общественности и сорвать хайп. Я называю таких зоошизой. А грязные шавки так и будут нападать на людей. Почитайте сводки, чуть ли не каждую неделю злобная стая нападает на людей! И очень часто жертвами становятся беззащитные дети!
– Ты, я вижу, глубоко изучил данную тему, – сказал Рэд. – Но ведь не станешь же ты отрицать, что отчасти люди сами виноваты в проблеме бездомных животных? Сколько кошек и собак выбрасывают на улицу? Бойцовые собаки сбиваются в стаи и становятся опаснее простых дворняг. Нужна ответственность хозяина.
– Нужна, – подтвердил Алексей. – Но брошенные собаки не делают погоду в стае.
– Это почему? – удивился режиссер, и банкир усмехнулся, словно тот сморозил непроходимую глупость.
– Слушай, Рэд. Ты наивный, как ребенок. Лично ты когда-нибудь видел среди бездомных собак того же самого бульдога? Или алабая? Я уж молчу о пуделях и таксах.
Рэд, собиравшийся что-то сказать в ответ, растерянно замолчал.
– Не видел. И я не видел, – произнес Балашов, в
