собирался, хотя его несколько и беспокоило, что на пожилой мадам надето платье леди Аммадон. Но спрашивать об этом он, конечно, не собирался.
— Отнеси ее… — Гелиос запнулся, не зная, куда направить ведьму. Не было и речи о покоях Аммадон! Иначе слухи раздуют до небес. — В мой кабинет. Да, отнеси ее туда, а я пока разберусь с… сыном.
— Как прикажете, ваше величество, — стражник коротко поклонился и торопливо пошел дальше, стараясь много не думать.
Король вздохнул и огляделся. Парочка слуг поблизости казалась слишком увлеченной своей работой. Окинув их подозрительным взглядом, Гелиос поспешил в подземелье, не заметив, как слуги переглянулись и бросились прочь, стремясь как можно скорее поделиться новостями.
Гелиос не понимал, почему Эйден назвал ведьму леди Аммадон. Если с нее спал морок, то он не должен был ее узнать. Может быть, дело в зельях и заклинании? Или он просто не видел ее лица? Да, подумал король, видимо, все именно так.
За своими размышлениями он не заметил, как один из охранников, стоящих на входе в подземелье, приметив его, покинул пост, оставляя напарника в одиночестве.
Второй страж заметил это и хотел предупредить, но Гелиос лишь отмахнулся от невнятного бормотания, стремительно двигаясь вперед. У него было много вопросов, и он надеялся в скором времени получить ответы на них.
Стражник опустил поднятую руку, которой рефлекторно хотел задержать короля, и закрыл рот. Неуверенно вздохнув, он почесал макушку и продолжил нести охрану.
Заметив идущего навстречу Эйдена, король нахмурился. Нет, он знал, что ведьма должна была отпустить его после последней проверки, но все шло как-то не так. Во всем происходящем было слишком много странностей и хаоса.
— Отец? — позвал Эйден, глядя вопросительно.
Король выдохнул. Сразу было видно, что у мальчишки не осталось воспоминаний о последних днях. Конечно, некоторые слуги и стражники все помнили, но кого волновала простая чернь? Даже если они посмеют что-то рассказать Эйдену, тот вряд ли поверит. Сомнительно, что их слово будет значить больше, чем слово человека, которого поганец считает своим отцом.
— Что случилось? — задал Эйден новый вопрос. Подойдя ближе, он остановился. — Я проверил подземелья, здесь ничего подозрительного нет.
Король нахмурился. К чему он это сказал?
— Да?
Эйден кивнул и потер запястья, на которых виднелись следы от кандалов. Опустив голову, он озадаченно на них посмотрел, но в следующий миг снова глянул на короля, явно выбрасывая странность из головы.
Гелиос восхитился силе заклинания. Ему даже стало интересно, как Эйден объяснил себе неучтенные следы на теле.
— Я так и не понял, что здесь делала леди Аммадон, — перевел Эйден разговор на тему, не слишком удобную для короля. — Она должна быть более осторожной.
— После того как она поправится, тебе стоит навестить ее, — король хлопнул Эйдена по плечу и решил, что сознание приемыша слишком затуманено заклинанием, чтобы продолжать этот бессмысленный разговор. — Точно! Я слышал, что меня искала травница. Она была здесь?
Эйден растерянно моргнул, а потом нахмурился, словно вспоминая о чем-то. На его лице появилось страдание. Король испугался, что из-за усилий тот вспомнит совсем не то, что нужно, поэтому поспешил отвлечь его.
— Я так и знал, что эти бездельники ошиблись! — воскликнул Гелиос, обнимая Эйдена за плечи и утягивая в сторону выхода. — Идем отсюда. Думаю, тебе следует отдохнуть. Поесть, поспать. Ты хорошо справился со своей работой. Я горжусь тобой.
Эйден расслабил лицо и улыбнулся, кивая.
Если король и хотел спросить о неуловимой травнице у стоящего около входа стражника, то напрочь забыл об этом, волнуясь только о том, чтобы как можно скорее увести приемыша от подземелий. Ему не хотелось, чтобы сами стены напоминали поганцу о том, что с ним там случилось, ведь это вполне могло спровоцировать возвращение воспоминаний.
Король лично отвел принца до покоев.
— Отдохни, — повернувшись лицом к Эйдену, произнес король, поглаживая его по плечам. — У тебя была трудная неделя. Столько работы. Я велю принести тебе обед.
— Хорошо, отец, — кивнул принц, с интересом рассматривая короля. Тот вел себя очень и очень подозрительно. Даже последний дурак по его поведению давно понял бы, что здесь что-то не так.
— Ну, тогда я пошел.
Хлопнув по чужому плечу в последний раз, Гелиос резко развернулся и стремительно удалился.
Благостное выражение на лице принца в тот же миг сменилось встревоженностью. Он посмотрел в сторону, откуда они пришли. Хотелось верить, что Виола смогла улизнуть из замка. Вздохнув, Эйден вошел в свои комнаты, плотно закрыв за собой двери.
В это самое время Виолетта выскользнула из потайного прохода, по которому их с Ребеккой провел охранник.
— Дальше вы сами, госпожа. Я должен вернуться, иначе…
— Конечно, — кивнула она и поблагодарила, улыбнувшись: — Спасибо.
Стражник смутился и закивал, а потом опасливо покосился на Ребекку и юркнул обратно в проход, возвращая решетку на место.
Виола вдохнула чуть влажный воздух, предвещающий грозу, и поспешила прочь от замка.
Глава 16
Самое интересное, что Макмилиан очнулся тем же вечером. Обрадованный король объявил, что готов заплатить потрясающей травнице тысячу золотых за спасение сына, но, к его удивлению, никто не откликнулся.
Виола об этом ничего не знала, она благополучно вернулась в лавку и продолжила работу над своими зельями.
Время от времени она вспоминала момент, когда наблюдала перед побегом из замка за стоящими в пятне света королем и Эйденом.
Эти двое были совершенно не похожи друг на друга. Можно было бы списать на разницу в возрасте, все-таки к старости люди сильно меняются, вот только Виолетте такое объяснение совсем не нравилось.
А еще ее никак не отпускало ощущение, что она где-то видела ту женщину, которую король прочил Эйдену в жены.
В самом деле, король совсем с ума сошел!
Виолетта ничего не имела против пожилых людей, но как его величество мог заставлять сына жениться на женщине, годящейся принцу в бабушки?! Это было каким-то кощунством!
В очередной день, помешивая зелье, должное в кратчайшие сроки справляться с женской болью, Виола замерла, пораженная открытием.
— Ну конечно! — воскликнула она. В тот же миг зелье опасно забурлило, намекая, что не потерпит отвлечения. Виолетта вздрогнула и продолжила мешать капризное варево.
Она вспомнила!
Как ей вообще удалось забыть кого-то столь впечатляющего? Это ведь та самая старуха, которая так сильно ее напугала в первые дни проживания в лавке!
Вспомнив ощущения, испытанные при первой встрече, Виола поежилась. Так сильно ее никто никогда раньше не пугал! Было что-то в женщине жуткое и омерзительное.
Как хорошо, что Эйден все-таки нашел выход из
