я, скучая в гостиничном номере в ожидании мужа, который отправился в лобби-бар за сигаретами, набрала заветные семь цифр, записанные когда-то на пожелтевшем от времени и изрядно помятом листке, вырванном из блокнота брюссельского отеля. Признаюсь честно, в тот момент я совсем не надеялась, что застану Кента в живых.
Приближался день 7 ноября. 90 лет Октябрьской революции. Эта дата больше не была в России государственным праздником, но я помнила, что это еще и день рождения Анатолия Гуревича, и, если он все-таки жив, то завтра ему исполнится 94 года.
По телефону на другом конце провода ответил женский голос:
– Алло!
Я не умею говорить по-русски, и потому понадеялась, что меня и так поймут:
– Bonjour! Je peux parler à Kent1?
Поняли. Потому что через минуту я услышала хрипловатый и уже совсем слабенький голос любимого мужчины Маргарет. Он с трудом продиктовал мне свой адрес, чтобы проверить все ли у меня правильно записано, и пригласил на завтра, на свой день рождения
7 ноября 2007 года, оставив мужа Пьера в Русском музее, я купила в Гостином Дворе французский коньяк и шерстяной свитер крупной вязки и отправилась на такси на северную окраину города на улицу Раевского. С трудом глубоко во дворе нашла скромный блочный дом и поднялась по плохо освещенной обшарпанной лестнице на пятый этаж без лифта. Потому что лифта там попросту не было. Дверь открыла миловидная пожилая женщина. Увидела подарки в моих руках, наверное, догадалась, кто я, и радушно жестом пригласила войти, что-то сказав по-русски. Не знаю почему, но я догадалась, что это и есть жена Кента и вспомнила, что ее зовут Лидия.
В доме пахло пирогами. В малюсенькой гостиной был накрыт праздничный стол. Много-много закусок, различных пирожков, фаршированная рыба, дымящаяся, посыпанная свежей зеленью ароматная картошка. Как будто здесь готовились к большому количеству едоков. Женщина вывезла из спальни инвалидную коляску с мужем. Он бодрился, но было заметно, что ему тяжело и говорить, и даже присутствовать за столом.
– Толенька, – громко сказала Лидия – это к тебе!
Мы обнялись с Кентом. В эту минуту в дверь позвонили. Пришли другие гости.
Все расселись за столом. Всего нас, включая Лидиею и Кента было шесть человек. Хорошо, что мой сосед справа, наверное, тоже бывший разведчик или из КГБ, немного говорил по-французски и взялся переводить. Еще был очень красивый мужчина – владелец крупного торгового центра с восточным именем Мусса. Как мне пояснил сосед справа, этот человек помогает теперь Кенту, взял на себя организацию всех хозяйственных и бытовых вопросов.
Гости шутили, вспоминали, как Анатолий Гуревич не верил, что ему представили к Ордену. Лидия налила в чайную ложечку немного коньяка, а потом опустила эту ложечку в горячий чай для супруга. Поцеловала его в лоб. Муж взял ее за руку и поцеловал запястье. Было видно, что Лидия любит своего Анатолия и очень заботиться о нем. Старичок был ухоженный, чисто выбрит, одет в белую рубашку темно-серый вязаный пуловер, на котором красовались какие-то две медали и большой орден.
Я не сводила глаз с большого портрета на стене гостиной. Мне не надо было ничего объяснять, я сразу узнала Маргарет. В каком-то светлом цветастом, наверняка, крепдешиновом платье. Волосы накручены в кудряшки по моде военных лет. Возможно, Лидия чем-то на нее похожа. Те же светлые волосы, прекрасная фигура, прямая спина. Но Маргарет была красавицей, а лицо Лидии очень обычное. У русской жены Кента короткая стрижка. Лидия моложе Анатолия лет на десять. Маргарет была старше на один год. Впрочем, русские женщины обычно выглядят старше своих ровесниц европеек.
Наверное, я слишком придирчиво отношусь к русской жене Кента, но ничего поделать с собой не могу.
Лидия пригласила гостей в небольшую комнатку, по-видимому, кабинет мужа. На письменном столе и небольшом диванчике были разложены альбомы с фотографиями и отдельные фото. Анатолий Гуревич в детстве, с папой и мамой, вот здесь он на заводе у станка, а вот – худенький юноша в военной форме на учениях по противовоздушной обороне. Потом история в фотографиях как будто оборвалась и уже продолжилась в семидесятые годы. Восемьдесят второй год, лето, Анатолий Гуревич с женой Лидией на отдыхе в санатории в Зеленогорске. А ведь именно в это время мы с Маргарет гуляем по больничному двору в Брюсселе, она рассказывает мне о своем советском разведчике.
Все стены кабинета заставлены стеллажами с книгами. Русские, английские, французские издания. Я разглядывала все это великолепие и восхищалась мужчиной, который все это собрал и, наверное, даже прочитал. Лидия перехватила мой взгляд, достала с нижней полки какую-то большую книгу и протянула мне:
– Подарок! Сувенир! – улыбнулась Лидия.
Мужчина из КГБ объяснил мне, что это мемуары Кента, они напечатаны в прошлом году, и что Гуревич назвал свою книгу как ответ Леопольду Трепперу «Разведка – это не игра!»
Жаль, что мемуары написаны на русском языке, и я не смогу, пожалуй, целиком все это прочитать. Бегло перелистав страницы, нашла там и портрет Маргарет, и фото Мишеля с семьей, и фото заграничных путешествий Кента по местам его военной молодости. И там даже было фото памятника Маргарет на брюссельском кладбище… Как грустно. И трогательно.
Мои мысли прервал звонок в дверь. Приехала съемочная группа с телевидения, все гости засуетились. В гостиной было тесновато, но энергичная тележурналистка со знанием дела отдавала команды и пятнадцати минут оказалось достаточно, чтобы выстроить кадр, взять интервью у Кента и снять видеоряд с гостями и интерьером. Камера оператора немного задержала свое внимание на портрете Маргарет, висящем на стене. Кент стал объяснять тележурналистке, что это не Лидия. Мужчина из КГБ шепнул мне на ухо, что про Маргарет здесь все всё знают, эта любовь всей жизни для Кента.
– Мужчины умеют любить несколько женщин одновременно, – подытожила я, – женщины в этом отношении, как правило, более преданные.
– Не обобщайте, и не обольщайтесь, – лукаво посоветовал мой собеседник, – все гораздо тоньше, у каждого своя любовь и своя единственная жизнь. Маргарет верила, что Кент еще жив, поэтому любила живого мужчину и ждала встречи с ним. Кент был абсолютно уверен, что его Маргарет погибла. Живые должны любить живых!
– Не буду спорить, наверное, вы правы! Это подумать только, девяносто четыре года! Он прожил такую длинную и насыщенную событиями жизнь, что в ней хватило места для всего! Бедность и богатство. Любовь и отчаянье. Тюрьма и слава. И продолжает жить и до ста лет еще доживет!
– Да, он молодчина! Таких сейчас не делают!
Примечание: В оформлении обложки использованo фото Yan Pexels.com
Хронология событий взята из книги Анатолия Гуревича «Разведка это не игра» и личных встреч с ним автора.
