находилась в роддоме, Кент пытался осознать это великое таинство рождения ребенка, при котором он, а не кто-нибудь другой, из обычного мужчины становится отцом. Как теперь надо жить, как себя вести, как воспитывать ребенка? Осмысление новой роли постоянно прерывал Хейнц. Он мотался по парижским магазинам и привозил в комнату своих подопечных многочисленные детские вещи: кроватку, пеленки, распашонки, чепчик, корыто для купания младенца.
– Откуда вы знаете, что надо покупать малышу? – удивлялся Кент. – У вас же нет своих детей.
– Да, детей у меня нет. Ну и что! Продавщицы в магазинах для младенцев все знают и говорят, что надо купить!
– Вы потратили на нас столько денег! Смогу ли я вам когда-нибудь их вернуть?
– Жизнь мне спасите, и будем в расчете, – усмехнулся Хейнц.
Пока Маргарет была в роддоме, Паннвиц и Кент навещали ее каждый день. Привозили фрукты и цветы. И вот наконец настал день, когда малыша пора было забирать домой. На улице Курсель Паннвиц организовал праздничный ужин. Отмечали сразу два события: неофициальную свадьбу Маргарет и Винсенте и рождение сына. Мальчика назвали Мишелем. Через несколько дней Мишеля надо было зарегистрировать в парижской мэрии.
Здесь возникли некоторые проблемы. С именем было все нормально – Мишель. А вот с отцовством и фамилией… Биологический отец в регистрационных органах как отец не рассматривался. У него не было официальных и правдивых документов. После некоторой заминки и консультаций с юристами мэрии решено было зарегистрировать Мишеля под фамилией Барча-Зингер. И признать официальным отцом Мишеля венгра Эрнеста Барча, умершего четыре года назад.
Мишель был весьма беспокойным. Первые недели жизни у него часто болел животик, и он кричал по ночам. Кент давал возможность выспаться уставшей за день Маргарет и сам вставал, чтобы успокоить малыша. Кент стирал пеленки и развешивал их прямо в комнате. Другого места не было. Маргарет кормила малыша грудью, и Кент с умилением наблюдал, как его сын жадно ест, похрюкивая и пуская слюни. Блондинка необыкновенно похорошела. От молока у нее очень увеличилась грудь, она немного поправилась. Кожа приобрела прежний персиковый оттенок, круги под глазами исчезли. Благодаря заботам Паннвица кормящая мама получала полноценное питание.
Глава 11. Война заканчивается
20 июля 1944 года полковником Штауффенбергом Растенбургом в ставке Вольфшанце была предпринята неудачная попытка покушения на Гитлера. Фюрер отделался легким сотрясением мозга и сильным нервным потрясением. Вслед за этим прокатилась волна арестов, которая накрыла собой не меньше тысячи предполагаемых заговорщиков, в том числе и достаточно высокопоставленных. Когда информация об этом дошла до Парижа, Паннвиц через Кента и Стлуку организовал утечку важных новостей в Москву. Также в ГРУ стали регулярно получать сводки о том, что происходит во французской столице. Были переданы радиограммы о размещении установок для запуска немецких ракет, о подготовке к обороне военно-морской базы в Шербурге. О готовящемся восстании активистов французского Сопротивления. О приказе Гитлера разрушить Париж при подходе туда войск союзников. И о том, какие указания получил недавно назначенный военный комендант Парижа Дитрих фон Хольтиц, известный безжалостным разрушением Варшавы и других европейских городов.
Опасаясь всех этих разрушений и тяжелых боев в Париже, Паннвиц отчаянно стремился как можно скорее перейти линию фронта, прихватив с собой бесценные архивы. Но Центр медлил с ответом о месте и времени перехода. Создавалось впечатление, что ГРУ сейчас опять было просто не до того, и в Москве потеряли интерес к происходящему в Париже, к Паннвицу, к архиву. Центр молчал.
В средине августа 1944 года парижское гестапо стало готовиться к эвакуации. Вместе со всеми предстояло отправиться в путь и Кенту, и Маргарет, и их четырехмесячному Мишелю.
Вечером накануне отъезда Кент успокаивал взволнованную Маргарет, что это даже хорошо, что они уезжают. Оставаться в Париже в здании зондеркоманды было очень опасно. Ожидаются бомбежки. Не сегодня-завтра начнется вооруженное восстание. Если французские войска под командованием генерала Шарля де Голля вступят в Париж, а это наиболее вероятно, они не пощадят никого, кто был связан с гестапо. Маргарет очень тревожилась и о том, что в какой-то момент Кент засомневался в Паннвице. Не задумал ли тот в очередной раз какую-то свою многоходовую игру, удастся ли доставить архивы в Москву, если сейчас все документы отправляются в Берлин? Кроме того, в «заговоре с документами» участвуют лишь трое из гестаповцев зондеркоманды, остальные продолжают верой и правдой служить фашистской Германии. Как не вызвать у них лишних подозрений? К тому же при бегстве из Парижа гестаповцам логично было бы уничтожить активистов Сопротивления, которые вслепую работали на них, ведь эти каналы больше не нужны. Паннвиц попросил Берлин не уничтожать группы Сопротивления Золя и Лежандра, утверждая, что они завербованные агенты гестапо, которые в случае необходимости продолжат радиоигру с Москвой.
Утром 15 августа 1944 года Кент попрощался с женой и сыном. Он поцеловал малютку и пообещал Маргарет, что они расстаются на очень короткое время. Машина с Маргарет и Мишелем, в которой также находились и другие арестованные, отправилась в Германию первой. Ее путь лежал через Мец и Карлсруэ в Тюрингию.
Ближе к ночи Маргарет и Мишель, добралась до небольшого немецкого городка Гот. Всех разместили в «привилегированном» лагере для интернированных лиц – Фридрихроде. Это был в своем роде уникальный лагерь, где во вполне комфортных условиях содержались заключенные «высокого происхождения» – родственники европейских монарших домов, принцы и принцессы, князи и графы, бывшие министры и члены правительства.
Группа машин, в которых ехали Паннвиц и Кент, отправилась из Парижа днем позже, и их путь лежал через Страсбург. В Страсбурге Паннвиц познакомил Кента с полковником Биклером, возглавляющим отдел в ведомстве Шелленберга. Биклер, видимо, некоторое время назад уже откровенничал с Паннвицем и озвучил желание примкнуть к заговорщикам. Он хотел сдаться советской разведке, прихватив свои секретные документы. Биклер намекнул, что, если Москва даст необходимые гарантии, к их «заговору» присоединятся еще и другие высокопоставленные военные из СС и СД.
Никакой возможности связаться с Центром пока не было, поэтому предложение Биклера осталось без ответа. Проезжая по территории Германии, автомашины зондеркоманды несколько раз подвергались интенсивной бомбежке английских ВВС. Слава богу, все остались живы. Вытаскивали машины из кюветов и продолжали путь. В Берлине Паннвиц получил приказ расформировать зондеркоманду и получил новое назначение – начальника отдела «А». Перед вновь созданным отделом была поставлена задача организовать агентурную сеть в Европе для того, чтобы в дальнейшем собирать информацию с территорий, откуда уйдут немецкие войска. Так как отход этих войск принимал все большие масштабы, работы службе Паннвица предстояло очень много. Гауптштурмфюрер СС Паннвиц убедил шефа гестапо Мюллера в необходимости использовать радиоигру с Москвой и в новом своем подразделении. Это позволило Паннвицу не
