Градоправитель потер лоб. Вздохнул и подвинул быстро опустевший бокал ближе к шефу Корпуса. Тот не замедлил подлить еще виски герою дня.
— Я как понял, сразу туда челнок-беспилотник послал. Мы же с Валерьичем согласовали установку спутника-наблюдателя на орбиту на всякий случай. Живой мир, неживой, полезный или нет — а перестраховаться не мешало. — Вернер помолчал, забрал бокал и задумчиво посмотрел внутрь. Ничего нового в креозотном янтаре не нашел, сделал глоток и пожаловался: — До чего мне не нравится все с Землей согласовывать! Пока договоришься… В общем, я сегодня получил и сведения со спутника, и разрешение. Хоть здесь повезло.
Аристарх Вениаминович покивал в ответ с сочувствием. Ему постоянные переписки с Землей с разницей в пять дней между вопросом, решением и действием тоже сидели поперек глотки. Они с Вернером и Грифом сами намного быстрее бы многие вопросы решали, будь у них больше мобильности. И полномочий.
Вернер повертел в ладонях бокал, слегка сгорбился и ослабил магнитную застежку воротничка. Аристарх хмыкнул, тоже ослабил узел галстука и присел вместо кресла на край стола рядом с другом. Он наизусть знал его привычку: терпение соблюдать политесы у Вернера всегда заканчивалось к третьему бокалу какого-нибудь особо дымного торфяника. Сегодня их вкус услаждал «Laphroaig», и своим привычкам градоправитель не изменил.
— Ребята твои, как ты и говорил, меня на пороге поймали.
— Берц?
— Кто ж еще. Ты знал, что они с Грифом в поддавки играют на стажера?
— Предполагал, — улыбнулся шеф Корпуса. — А Март, похоже, в курсе всех планов и Грифа, и оперативного. Он птичку нашу залетную за нос водит в пользу спасения Честера?
— Именно так, — с удовлетворением констатировал Вернер, откинулся в кресле, отъехал назад и вытянул ноги. — Завтра буду оперативный показательно ловить в космопорте. Гриф от них ровно на один шаг отстал. Ты приедешь их постыдить?
— Конечно, нет, — прищелкнул языком Аристарх. — Я хочу глянуть, как в итоге они хищнику клюв подточат, а это вряд ли завтра произойдет. Вот на Седьмом… а скорее даже после. Щелчок по носу, друг мой, никогда и никому не мешал, а то уж больно жестким стал Гриф с возрастом, гибкость теряет, а это никому не полезно. Ты им помощь-то дашь?
— Дам, куда я денусь. Я уже и примерный план накидал и подготовку начал, людям только не говорил ничего пока, чтобы утечек не было. На Грифа свалил. Мол, видали, что творит, скоро и до нас докопается. И не жаль тебе ученичка? — с интересом посмотрел на друга расслабившийся градоправитель.
Аристарх вздохнул.
— Всех мне жаль, друг мой, и Макс, и Честера, и Грифа. Но что теперь, хороводы вокруг них водить? Справятся.
— Справятся, — согласился Вернер и выразительно скользнул взглядом поверх снова пустого бокала. Он считал, что заслужил гран времени на наслаждение любимым вкусом в отменной компании. Аристарх Вениаминович возражений никаких не имел.
Глава 31
Предполевые эволюции
— Да! Я все понял. Эндосимбиогенез! — возвестил ученый и ударил ладонью по столу. Пробирки на нем немедленно отозвались коротким перезвоном с триумфальной ноткой пробки, вылетевшей из бутылки шампанского.
Я вздрогнул и отвлекся от скелета полевого ксенозоологического справочника для своих будущих подопечных, лихо развернулся на стуле и посмотрел на ученого. Тайвин лучился искрами нескрываемой гордости за себя и свой выдающийся интеллект, а еще пылал яркостью предвкушения Настоящего Открытия и всемирного признания, пьянящими настолько, что мне захотелось эту радость чем-то немедленно закусить, а то голова пошла кругом. Еды поблизости не оказалось, и я просто спросил:
— Эврика?
— Как ты думаешь, — ответил штатный гений вопросом на вопрос, тщательно пряча рвущуюся наружу улыбку, — за что мне ее дадут, за первое, второе или за третье?
— Ее… Это ты Нобелевскую имеешь в виду? — осторожно осведомился я.
— А то! — с горящими глазами ученый хлопнул себя по карману халата с таким видом, будто она уже там.
— Ну… Я не знаю. Первое наверняка самое очевидное, третье в конце списка. Давай за второе. Только знаешь, что…
— Не надо делить шкуру неубитого медведя? — сдерживая эмоции, переспросил друг. — Ты прав.
— Ты не понял, — улыбнулся я его выводам. — Дели, сколько душе угодно, тем более, если ты в успехе уверен, а ты уверен. Я про другое. Ты когда ее получишь, смотри, нимб себе со звездочками и зубчиками не отрасти, а то ты нам на Шестом еще нужен. — Я немного помолчал и неловко добавил: — Да и я к тебе привык порядком.
— Я тебя понял. Но плох тот ученый, кто не мечтает о высшей награде современности и мировой известности! — задрал свой тонкий нос мой очкастый друг.
— Да тебя благодаря твоей же работе и «Терниям» только младенцы и собаки не знают!
— Славы много не бывает.
— Ого, — изумился я. — Да ты не только азартен, оказывается, но и амбициозен!
— Фи, Чез, какая безграмотность, — поморщился Тайвин. — Будь на твоем месте кто другой, я бы подумал, что меня хотят оскорбить. Но это ты, следовательно, ты снова не учел коннотацию слова. «Амбициозный»
