Когда они вышли на улицу, оказалось, что небо снова затянуто тучами, а вдалеке вспыхивают зарницы. Город погрузился в сумрак, но солнце ещё не зашло. Лие было пора домой, поэтому Альфред дал ей с собой крохотное зеркальце и пучок трав и сказал, что позвонит, когда нужно будет в него посмотреться, чтобы забыть.
― Мне пора, Лия, ― произнесла Серафима, когда такси уже подъехало. ― На этот раз это точно прощание.
― Никакое это не прощание, ― улыбнулась Лия. ― Ты же всегда со мной. ― Она указала кончиками пальцев на свою грудь, где за рёбрами билось сердце, которое верит. Затем Лия забралась в такси. Уже из машины послышался её голос. Она говорила по телефону: ― Вадим Борисович, я еду. Что? Ты уже дома? Так рано…
Огромный ловец снов так и остался висеть на окне, а Колокол Душ стоял среди блестевших в фиолетово-серебристых вспышках осколков стекла. Серафима некоторое время смотрела на бронзовые бока колокола, испещрённые загадочными символами, а затем повернулась к Анне и Альфреду.
― Ну вот и нам пора попрощаться. ― Серафима чуть улыбнулась. ― Я вам очень благодарна, Альфред, Анна, что вы помогли мне. И не только мне: моя дочь благодарна вам не меньше, и муж был бы, если бы знал всю правду. ― Серафима на секунду замолчала, а затем продолжила: ― Я хотела попросить вас, Альфред: не стирайте память моей дочери. Настанет день, и вам придётся обратиться к ней за помощью.
Уже третий человек делал Альфреду предсказание, поняла Анна. Два первых сбылись. А сам муж искусством прорицания так и не овладел.
― Хорошо, Серафима. ― По лицу Альфреда было видно, что этот ответ дался ему с трудом.
― Спасибо, ― кивнула Серафима. ― А вы, Анна, берегите себя. ― Она подошла к Анне и положила свою горячую ладонь ей на живот. ― И его ― тоже.
― Я… я беременна? ― У Анны перехватило дыхание, а сердце учащённо забилась. Она знала. С того самого момента в Испании, когда Альфред не был осторожен. С первых секунд сонливости и тошноты. Всё это время.
― Да, ― Серафима улыбалась. ― Гасящий ничего не делает зря. ― Она сделала шаг назад и взяла в руки бронзовую колотушку. За окном сверкнула молния, и Серафима ударила в колокол. ― Прощайте! ― Её голос становился всё тише, а тело растворялось. На ковёр спиралями падал серый пепел.
За окном грянул гром. Бронзовая колотушка со стуком покатилась по полу.
========== Демоны: Предупреждение ==========
Вечерело. В воздухе стоял густой запах цветения. Сиренево-розово-зелёные сполохи мелькали перед глазами, а клёны выпускали нежные резные листочки. Анна открыла окно в машине и с наслаждением вдыхала этот по-настоящему весенний аромат. Отзвенела апрельская капель, месяц шёл к завершению.
После слов Серафимы о том, что Анна беременна, их с Альфредом жизнь взяла новый виток. Анна ждала этого столько лет, да и муж, как оказалось, тоже. Хоть в чём-то Чумной Доктор оказался прав: Гасящий возвращает только полноценные вещи. При мысли о вещах, Анна обернулась: заднее сиденье завалено пакетами с детскими вещами жёлтого и зелёного цветов.
― Твой ребёнок такой же скрытный и недовольный, как ты, ― улыбнулась Анна, рассматривая снимки ультразвукового исследования. ― Уже тридцать пятая неделя пошла, а он всё отворачивается, чтобы мы не узнали пол.
― Сюрприз готовит, ― пожал плечами Альфред, не отрывая взгляда от дороги, но Анна заметила, как уголки его губ дёрнулись вверх.
― А ты разве не можешь посмотреть его мерцание и сказать, кто же у нас всё-таки будет? ― Анна отложила снимки и взяла смартфон. Нужно проверить почту, наверняка на сеанс записалось ещё много народу.
― Он мерцает на одной частоте с тобой, ― ответил Альфред. ― Так что вряд ли получится.
Анна кивнула и открыла почту. Она видела, что муж рад предстоящему событию, но в разговоре эту тему Альфред старался обходить. Как будто боялся, что слишком много слов могут чему-то повредить. Чем ближе подходил день родов, тем более замкнутым и настороженным он становился. Возможно, всё дело в Вальпургиевой ночи, которая выпадала на следующие выходные, а может, и в том, что Альфред просто боялся. Но никогда бы в этом не признался.
Анна не раз вспоминала, что муж раньше отвечал на её робкие предложения завести ребёнка: «Мы имеем дело со смертью, Аннет. Ни к чему давать духам и врагам жизнь, которая нам дорога». Но за прошедшие месяцы никто к ним не пожаловал. А Альфред обещал больше не искать подвигов. И слово своё сдерживал, хотя иногда Анна видела, как останавливается на секунду взгляд мужа, как будто он вглядывается и вслушивается в пустоту. Она знала, что Альфред иногда не спит ночами. Анна слышала его неспокойное дыхание и чувствовала, как он старается не шевелиться, чтобы не тревожить её. О чём он думал в эти бессонные ночи, Альфред не рассказывал, а Анна не спрашивала. Ей и самой в последнее время становилось сложно и тяжело, поэтому она старалась не тревожить мужа.
На сеансы в разное время записалось пять человек. Анна привычным движением внесла их в график посещений и, закрыв почту, зацепилась взглядом за свежую новость в ленте.
― Послушай, Алек, ― произнесла она, когда Альфред повернул машину с кольца в сторону дома. ― Чествуют одного из кандидатов на пост губернатора.
― Что пишут? ― Альфред не отвлекался от дороги. Политикой он интересовался мало. Как говорил Шерлок Холмс, «не забивал чердак лишним хламом»¹.
«Прошло уже двадцать шесть лет с того момента, как без вести пропала мать кандидата в губернаторы нашего края Павла Константиновича Дорохова. Напоминаем, что во время подготовки ложа Тайгинского водохранилища Ирина Илларионовна Дорохова ― эколог и заместитель начальника Департамента природоохраны, вместе с мужем и сыном выехала для проведения мониторинга по оценке экологического ущерба, которое понесёт затопляемая под водохранилище территория. Под вечер 7 июля Ирина Дорохова вышла позвонить по спутниковому телефону в город, но назад так и не вернулась. Обеспокоенная семья искала её больше недели.
Наручные часы Ирины Дороховой были найдены в сторожке местного егеря. Следствие предположило, что таким образом житель ликвидированной деревни боролся со строительством водохранилища. В окрестностях бывшей деревни Тайги и раньше пропадали люди. Начало исчезновениям положил вывоз домов и расчистка леса под затопление.
― При мне, когда я буду губернатором, таких эксцессов не будет, ― говорит Павел Дорохов. ― Я и мой отец безутешно скорбим о нашей матери и жене и надеемся, что с нашей помощью подобных случаев в нашем крае станет меньше. Каждый имеет право знать, где его близкие. Неизвестность ― хуже всего.
Напоминаем, что Павел Дорохов выступает за возобновление строительства водохранилища. Этот проект был заморожен в связи с нехваткой финансирования и обнаружения в зоне затопления огромного числа редких видов растений и животных, находящихся под угрозой исчезновения. Новое водохранилище предлагается назвать Ирининским ― в честь матери Павла Дорохова».
― Дальше идёт перечисление регалий и наград будущего губернатора, ― Анна пролистала новостную ленту. ― Но это уже неинтересно.
― Ничто не исчезает бесследно, ― как-то слишком мрачно произнёс Альфред, не отрывая взгляда от дороги. ― А если не нашли, значит, плохо искали. Или не хотели найти. Некоторые вещи лучше не знать и не видеть. А, следовательно, и не находить. ― И Альфред замолчал.
Анна с недоумением посмотрела на мужа, чувствуя, как обида кольнула холодком сердце. Что такое сделал Павел Дорохов, и почему упоминание о Тайгинском водохранилище вызвало у Альфреда такую реакцию? Анне вдруг вспомнился точно такой же весенний день, проведённый почти девять лет назад на научном стационаре «Тайга». Тогда в голых кронах пели незнакомые ей лесные птицы, а из прошлогодней травы то тут, то там пробивались кандыки и прострелы.
Анна машинально перелистнула фотографию Павла Дорохова и удивлённо вздохнула: она узнала эти бревенчатые домики на берегу темноводной реки. Что-то Альфред говорил о «Тайге». Что-то той же весной за обедом с Лешим и Маргаритой. Что же он сказал…
