Пинкертон держал в руках сооруженную по всем правилам бомбу. Это был металлический цилиндр величиной с еловую шишку, содержимого которого хватило бы, чтобы разнести в клочья небольшой домик вместе с его обитателями. Сыщика охватила дрожь при мысли, что оставалось всего лишь несколько секунд до момента, когда должен был произойти взрыв. Но теперь, когда опасность была устранена, он расхохотался.
«Ты опять ошибся в расчетах, мой старый друг! – сказал он про себя. – Слишком рано ты восторжествовал и теперь сам являешься иллюстрацией к своим собственным словам: «Хорошо смеется тот, кто смеется последний!»
Сыщик отрезал от бомбы остатки зажигательного шнура и сунул ее в карман, поскольку намеревался этой же ночью доставить ее в управление полиции, чтобы там и разрядить. Затем, закутавшись в свой черный плащ и надев шляпу, он по дороге в полицию решил сначала зайти в дом номер пять по Габур-стрит, чтобы еще раз тщательно его осмотреть.
На волоске от смерти
На улицах было уже совсем тихо, когда Пинкертон подошел к небольшому домику, где совсем недавно убили старую Бетти Сипланд. Этот случай снова занимал все его мысли, и сыщик был мрачен и задумчив. Он чувствовал досаду из-за того, что это дело до сих пор оставалось совершенно ему непонятным. А может быть, прав был Макконелл, подозревая, что убитая владела большими средствами, которые не тратила из скупости?
Когда сыщик оказался на Габур-стрит, он заметил, что в домике по соседству с номером пятым, в котором жила старуха Мария Петерсон, часто встречавшаяся с убитой и уже дававшая ему показания как свидетельница, еще горел свет.
Пинкертону пришло в голову неожиданное решение. Он быстро направился к домику и тихонько постучался в окно.
– Кто там? – раздался изнутри испуганный голос старухи.
– Не бойтесь, миссис Петерсон, – негромко ответил сыщик. – Это я, следователь, которому вы совсем недавно давали показания касательно вашей убитой соседки. Мне надо узнать еще кое-что очень важное.
На окне домика осторожно отодвинули занавеску. Сыщик направил на мгновение свет карманного электрического фонарика на свое лицо, и этого было достаточно – старуха его узнала.
– Подождите, – сказала она ему, – я вам сейчас открою… Итак, что еще вы хотите узнать?
– Насколько в вашей власти, помогите найти разгадку, вам ведь был известен характер покойной?
– Я знала ее очень хорошо.
– Отлично. Есть подозрение, что Бетти Сипланд была очень богата и не тратила деньги только из жадности. Поэтому она и была убита тем негодяем, который узнал об этом!
При этих словах старуха взглянула на него с изумлением, потом громко и от души рассмеялась.
– О, бог мой! – воскликнула она. – Бетти была богата и скупа?! Нет-нет, ни то ни другое! Если у нее когда-нибудь и появлялись деньги, то они очень быстро исчезали! Я припоминаю, как однажды сострадательный господин подарил ей десять долларов, она пригласила меня к себе, и я была поражена: чего только она не накупила на эти деньги! Там были деликатесы, хорошее вино, фрукты, сладости и еще много чего другого, и, когда я спросила, сколько денег у нее осталось, Бетти ответила, что потратила двенадцать долларов! «Но у тебя же было только десять!» – воскликнула я. «Ну да, – был ее ответ, – два доллара я осталась должна!» Вот какова была Бетти! И после этого считать ее богатой и скупой? О, нет! Если бы ей досталось состояние в десять тысяч долларов, я уверена, что она истратила бы его за год!
Пинкертон теперь знал достаточно. Ему стало ясно, что Макконелл глубоко заблуждается в своих предположениях. Убийство Бетти Сипланд было совершено из других побуждений, но из каких – знаменитый сыщик не знал наверняка. Он даже не подозревал, что уже этой ночью ему предстоит узнать – и притом не самым приятным образом – подлинную причину убийства несчастной жертвы.
Он поблагодарил старую Марию Петерсон за сообщенные сведения и покинул ее жилище, чтобы направиться в домик под номером пять. Прежде чем войти в дом, он прикрепил зажженный электрический фонарь к плащу и взял в каждую руку по револьверу – ему приходилось считаться с тем, что в этом необитаемом доме он может наткнуться на Чарльза Смита или других своих недоброжелателей.
Сначала Пинкертон еще раз тщательно обследовал обе передние комнаты. Помещение, в котором лежала убитая, оставалось в прежнем виде, здесь сыщик не сумел обнаружить ни одного следа, который мог бы послужить ему исходным пунктом в расследовании. Но едва он переступил порог комнаты, где жил Чарльз Смит, то сразу сделал открытие.
На полу лежало несколько обгорелых спичек, а также просыпавшийся табак и пепел. Это свидетельствовало о том, что тут после ухода полиции побывали посетители, которые курили. В воздухе еще чувствовался запах дыма. Пинкертон поднял крошки табака и убедился, что это был табак самого низкого качества, употребляемый в низших слоях общества.
В углу, в куче хлама, сыщика поджидала еще более значительная находка. Он обнаружил там старую мягкую шляпу и сразу же узнал в ней ту, что была на Чарльзе Смите, когда тот явился к нему с известием о происшедшем убийстве.
Итак, Смит побывал здесь! И если судить по запаху дыма, то совсем недавно. Теперь следовало быть вдвойне осторожным. Сыщик еще раз тщательно исследовал помещение и направился в погреб. Сначала он постоял несколько минут неподвижно на верхней ступени, прислушиваясь. Снизу не доносилось ни звука, кругом царила мертвая тишина, только тянуло запахом гнили и сырости, как из могилы.
С двумя высоко поднятыми револьверами в руках Пинкертон спустился в погреб. Передняя часть его была совершенно пуста, и даже при самом тщательном осмотре не удалось обнаружить никаких следов, которые могли бы указать, что здесь кто-то побывал после визита стражей порядка. Дверь, которая находилась в крепкой деревянной стене, отделявшей заднюю часть погреба, была закрыта на крючок. Одно это уже служило доказательством того, что в помещении за стеной никого не было, не мог же кто-нибудь изнутри закрыть крючок, находившийся снаружи.
Но сыщик все же решил исследовать и вторую часть погреба и направился к двери. Он снял крючок, поднял заряженные револьверы и ударом ноги распахнул открывавшуюся вовнутрь дверь, ступая на порог. В тот же момент случилось нечто, чего можно было ожидать меньше всего. К Пинкертону подскочили с обеих сторон и схватили за руки, и в мгновение ока оба револьвера оказались у нападавших. Кто-то с неимоверной силой толкнул его вперед; зашатавшись, он упал на пол.
Все произошло так стремительно и неожиданно, что на мгновение и этот, всегда столь находчивый, человек утратил самообладание. Но уже в следующую минуту у сыщика пронеслась мысль: «Ты попал в ловушку, и спасти тебя теперь может только абсолютное хладнокровие!»
С быстротой молнии он вскочил на ноги и оказался у задней стены погреба. Справа от себя Пинкертон, к своей величайшей радости, заметил нишу, образованную трубой дымохода, проведенной до подвала.
Перед ним стояли восемь субъектов весьма отталкивающего вида, среди которых он узнал шестерых опасных, давно находившихся в розыске преступников. Седьмым был Чарльз Смит, а восьмым – Красный Билл.
Они перегородили подступы к двери в крепкой деревянной перегородке, которую предварительно заперли и для большей надежности подперли толстым бревном так, что даже думать об отступлении было бессмысленно.
Положение казалось отчаянным. Любой другой счел бы себя обреченным на погибель, но только не Пинкертон. Выпрямившись во весь рост, он стоял перед преступниками и окидывал их сверкающим взглядом. Те разразились зловещим хохотом.
– Посмотрите-ка! – воскликнул один из них. – Как этот негодяй себя держит! Как он мечет искры глазами! Точно взбесившийся кот!
Тут вперед выступил Чарльз Смит:
– Видишь, мой милый Нат, ты все-таки оказался в нашей власти! Мы уже давно хотели тебя изловить, да все никак не удавалось!
– Вы так думаете? – спросил сыщик с насмешливым хладнокровием. – Я немного сомневаюсь, что я в вашей власти. Сию же минуту откройте дверь и отпустите меня, не то вы в скором времени пожалеете о содеянном и дорого заплатите за свою наглость!
Снова раздался торжествующий хохот негодяев.
– Пора играть в открытую, Нат Пинкертон! – снова взял слово Чарльз Смит. – Знаешь, кто перерезал глотку старухе наверху? Это я! А почему я это сделал? Потому что мы хотели заманить тебя в этот дом и свести счеты с нашим старым другом! Теперь тебе от нас не уйти! Вчера вечером ты разрушил наши планы тем, что захотел непременно взять с собой полицию, отчего я и поспешил улизнуть! Но сегодня ты все же пришел! Как это мило с твоей стороны, по крайней мере не напрасно мы отправили старуху в лучший мир! Не так ли, милейший?
Пинкертон сжал кулаки.
– Мерзавцы! – закричал он громовым голосом. – Убить бедную, старую, беззащитную женщину! За это вы страшно поплатитесь, и обещаю, джентльмены, что все вы в скором времени догоните ее!
