Шахты здесь. Всё, что мне нужно, здесь.
— Но… мир за этими горами… люди… — Тим запнулся, не зная, как сформулировать мысль.
— Люди? — старик пренебрежительно махнул рукой. — Что мне до них? Они не понимают. Никогда не понимали. Я показывал им свои находки, говорил о металле, который изменит всё, а они смотрели на меня как на безумца. "Опасно", говорили они. "Безрассудно". Жалкие, мелкие умы.
Он вдруг замер, словно вспомнив что-то важное, и его взгляд затуманился.
— Хотя… не все. — Он покачал головой, и наваждение прошло. — Но не важно. Я здесь, где должен быть. Рядом с ним.
— С драконом? — спросил Тим.
— С металлом! — воскликнул старик, стукнув кулаком по столу. — Драконья кровь — вот что важно! А дракон… просто помеха. Мешает мне добраться до самых богатых жил. Они там, глубоко внутри, в большом зале, где он устроил логово.
Старик вдруг оказался совсем близко к Тиму, его глаза лихорадочно блестели:
— Я проникаю туда, когда он улетает охотиться. Беру образцы. Но времени мало, а жилы трудно отделить от породы. Если бы его не было… — он мечтательно вздохнул. — Я бы добрался до самого сердца горы. Там металл чистейший, без примесей. Я уверен.
— Вы можете показать мне, как найти дракона? — спросил Тим, пользуясь моментом.
Старик моргнул, словно очнувшись от транса, и отступил назад.
— Зачем? Ты ведь не кузнец. Тебе не нужен металл.
— Я должен остановить его, — твердо сказал Тим. — Он разрушает деревни, убивает людей.
Старик посмотрел на него с искренним удивлением:
— Правда? Хм. Не знал. — Он пожал плечами. — Странно. Обычно он не улетает далеко. Но если ты настаиваешь…
Он повернулся к столу и отодвинул в сторону кучу металлолома, под которой лежал кусок кожи с нарисованной на нем схемой.
— Вот, смотри, — сказал старик, разворачивая примитивную карту. — Это шахты. Основные туннели.
Тим подошел ближе. Рисунок был грубым, но подробным — десятки линий переплетались, образуя сложную сеть ходов и камер.
— Тебе нужен главный туннель, — продолжал старик, указывая на жирную центральную линию. — Вот этот. Он идет от Главной Дыры — это самый большой вход, его не пропустишь — прямо в сердце горы. Если дракон там, ты его найдешь.
Он заштриховал несколько боковых туннелей:
— Сюда лучше не соваться. Там… — он запнулся, подбирая слова, — плохие места.
— Что значит "плохие места"? — спросил Тим.
Но старик уже отвлекся, его внимание переключилось на какой-то металлический обломок на полке.
— А? Что? — он посмотрел на Тима отсутствующим взглядом. — А, это… Неважно. Просто держись главного туннеля.
Он поднял с полки кусок странной руды и стал внимательно его рассматривать, словно забыв о присутствии гостя.
Тим еще некоторое время разглядывал карту, стараясь запомнить основные переходы. Затем вздохнул и поднялся.
— Спасибо за помощь. Я, наверное, пойду.
— Что? — старик вздрогнул. — А, да, конечно. — Он положил руду обратно на полку и вдруг посмотрел на Тима с неожиданной ясностью во взгляде. — Постой. Возьми это.
Он вернулся к полке и снял с нее тот самый маленький кинжал из драконьей крови, который показывал раньше.
— Держи. Может пригодиться. — Он вложил кинжал в руку Тима. — Не самый лучший образец, но всё же. Считай это… талисманом на удачу.
— Я не могу принять такую ценность, — возразил Тим.
— Кому он здесь нужен? — пожал плечами старик. — У меня есть другие. А если убьешь дракона, — он усмехнулся, — я смогу спуститься в самое сердце горы. Вот тогда я сделаю настоящие шедевры. — В его голосе звучала такая уверенность, что Тиму стало не по себе.
— Спасибо, — сказал он, аккуратно пряча кинжал в поясную сумку. — Еще один вопрос… Вы давно видели других людей здесь? Кроме меня?
— Людей? — старик нахмурился. — Да, бывал тут один… На тебя не похож. Старше. Длинные волосы, темные. Странные глаза — словно лихорадка в них.
— Малахи, — тихо произнес Тим.
— Не знаю имени, — пожал плечами старик. — Он не представлялся. Ходил, бродил туда сюда.
Он вдруг замер, глядя куда-то сквозь Тима, и добавил тихо, словно разговаривая сам с собой:
— Знаешь, однажды я сделал кинжал. Настоящий шедевр. Тонкий, как лист, но прочный, как скала. Обещал подарить… кому-то. — Он моргнул, и наваждение прошло. — Но это было давно. В другой жизни.
Он отвернулся, снова погружаясь в изучение своих металлических обломков.
Тим постоял еще немного, наблюдая за стариком, затем тихо вышел из хижины. Солнце уже село, и сумерки быстро сгущались над ущельем. Пора было идти.
Спускаясь к входам в шахты, Тим не мог перестать думать о странном отшельнике. Был ли он отцом Кары? Тим не знал наверняка, но слишком многое совпадало — знание металла, особый кинжал, бесконечная одержимость драконьей кровью, даже манера работы. Если это действительно был он — каким ударом будет для Кары узнать, что ее отец жив, но даже не вспоминает о ней, полностью поглощенный своей манией. Если Тим еще вдруг когда нибудь увидит Кару, надо будет как-то приукрасить рассказ об этой встрече.
Тим шел вниз по склону, вглядываясь в темноту, пока не разглядел массивное отверстие в скале — должно быть, то самое, которое старик назвал Главной Дырой. Деревянные опоры, когда-то поддерживавшие свод, почернели от времени и частично обрушились, но вход все еще зиял, как беззубый рот какого-то чудовища.
У входа Тим остановился, вглядываясь в непроглядную тьму впереди. Где-то там, в глубине этих туннелей, ждал дракон. И, возможно, Малахи. Рука непроизвольно коснулась кинжала из драконьей крови — не оружие, конечно, скорее талисман. Но любое напоминание о том, что драконы не всесильны, сейчас было кстати.
«Делай что должно, будь что будет», — прошептал Тим, вглядываясь в темноту. И шагнул вперед, навстречу своей судьбе.
Глава 20. Пламя против пламени
Давно заброшенные шахты встретили Тима промозглой сыростью и тишиной. Запах затхлости и гнилого дерева смешивался с чем-то еще — странным, неуловимым, словно тлеющие угли. Вода капала откуда-то сверху, разбиваясь о камни с монотонным звуком. Первые десятки метров оказались самыми трудными — обвалившиеся крепи, ржавые вагонетки и горы мусора преграждали путь. Тим споткнулся о почерневший от времени деревянный брус, чуть не упав в темноту.
Он остановился перевести дыхание. Холодный пот стекал по спине, пальцы дрожали. "Что я делаю?" — мелькнуло в голове. — "Иду к дракону? С одним факелом и шлемом, который мне велик? Самоубийство."
Тим прислонился к влажной стене. Каменная поверхность казалась прохладной даже сквозь ткань рубашки. Сердце колотилось в груди, как пойманная птица. От факела исходил чадный дым, заставляя глаза слезиться.
"Я не готов," — прошептал он, и слова эхом разнеслись
