крыльями?»
Ну да. Возможно. С такими способностями да не попробовать выглядеть лучше? Но тут уж, как говорится, кто во что горазд. Мне, например, достаточно и неказистой мордашки, чтобы чувствовать себя человеком, а они… сомневаюсь, что добровольное изгнание пошло им на пользу. Совсем одичали в своих горах. О приличиях позабыли. Только кровь и месть на уме что у одних, что, вполне возможно, у других. Как только с ума не сошли? Хотя нет, не совсем так: эльфы время от времени все-таки видят кое-кого из шаддаров. И Ширру вон сразу узнали. Значит, не все они в затворники подались. И не все, сидя в своем дурацком Иире, полируют когти в ожидании мести. Кто-то, выходит, все-таки ходит на разведку, понемногу общается, узнает последние новости, делится своими… Причем, судя по тому, как вели себя Беллри с Шиаллом, шаддары, хоть и пугали их своим бешеным темпераментом, все же не вводили их в состояние непроходящего заикания. Иными словами, даже помня о том, что именно противоречия относительно остроухих и обычных дери стали причиной кровавой вражды с аллирами, чужих подданных демоны все же не трогали.
Я задумчиво прикусила губу.
Но если так, то почему аллиры перестали покровительствовать тем, кого некогда создали? По какой-то причине они ведь отказались спускаться с гор? Беллри с таким сожалением говорил, что уже давно его народ не видел никого из крылатых дев! Неужели они отказались от своего творения? Может, охладели, потеряли интерес, разочаровались?
Я в третий раз оглянулась и внутренне содрогнулась, обнаружив преследователей не просто рядом, а ужасающе близко. Всего три корпуса осталось до первого их них! Так мало! Так ничтожно мало! Двуединый, что же делать?! Куда деваться, если до пиков еще полчаса лета, лететь быстрее я просто не могу, а попадаться им в лапы будет сущим безумием?! Кричать? Да кто меня тут услышит? Попробовать взобраться выше? Нет, я и так еле держусь. Тогда что? Упасть? Что ж, как крайний вариант сгодится – лучше уж я разобьюсь о скалы, чем всю жизнь проведу в прочных цепях из черного серебра.
Коротко выдохнув, я на мгновение зажмурилась и стряхнула с кончиков крыльев невидимую пыльцу.
Так делает цветок, пытаясь сбросить излишне нахрапистую пчелку. Так сбрасывают бабочки чересчур настойчивого ухажера. Так, наконец, отряхиваются кошки, вылезая из воды. И так, наверное, сделала бы настоящая аллира, чтобы хотя бы на мгновение замедлить погоню.
И это оказалось верным решением.
Упавшие с меня пылинки, повинуясь моей воле, вдруг словно ожили и быстро-быстро потянулись друг к другу тончайшими ниточками. Переплелись в одно целое, соединились в одну гигантскую паутину. По ним тотчас же пробежали холодные искорки, заставившие насторожиться моих преследователей, но расстояние оказалось слишком мало́ – не успев замедлиться, сразу с десяток шаддаров на полном ходу влетел в эту наспех созданную ловушку.
Признаюсь, на большее у меня просто не хватило времени – на короткий, но стремительный полет я истратила почти все, что сумел передать мне Рум. Меня и крылья-то держали с трудом, не говоря о том, чтобы пытаться творить по пути такую же вьюгу, которую удалось устроить в городе демонов. И жемчужина моя почти погасла. Зато гневно-испуганный рев, в котором отчетливо звучали отголоски боли, пролился в мою душу целительным бальзамом: сработало!
Не оборачиваясь, я стрелой промчалась мимо очередной вереницы скал, перелетела какое-то ущелье, с облегченным вздохом осознала, что мне это все-таки удалось, но потом услышала возле левого уха резкий хлопок и чуть не рухнула вниз, сбитая мощной волной горячего воздуха.
– Это было глупо, – сухо проинформировал Ширра, без труда обгоняя меня поверху.
От неожиданности я вскрикнула, шарахнулась в сторону и быстро ударила мгновенно отросшими когтями. Метилась не в лицо, конечно, а в гораздо более уязвимое крыло, которое на короткий миг оказалось ужасающе близко. Но он как почуял – резко свернул, с завидной легкостью набрал высоту и, на долгую секунду задержавшись высоко в небе, тяжелым ястребом рухнул вниз.
У меня из груди вырвался горестный стон, когда массивное тело пронзило тяжелые тучи и всем весом нацелилось на мои несчастные плечи. Если мы столкнемся на такой скорости, если он зацепит меня хотя бы краем, то я просто не удержусь. Правда, если иного выхода не будет, можно попытаться и его с собой утянуть… но он так огромен, настолько силен и быстр, что я могу и не успеть. Хотя, если вцепиться руками, ногами и зубами, может, что-то и получится?
«Впрочем, – подумала я, пристально следя за шаддаром, – быть может, это и к лучшему: решить два дела одним махом… полагаю, оно того стоит».
В последний момент Ширра так же неожиданно свернул, будто прочитав мои мысли. Заложил сумасшедший вираж, с явной натугой погасил скорость и, отвернув широкое крыло, промчался мимо.
У меня, приготовившейся к самому худшему, вырвался разочарованный вздох – жаль. Уж я бы не отцепилась от него до самой земли. А то еще и постаралась бы оказаться при падении сверху. Чем демон не шутит? Вдруг бы мне повезло?
– Ар-р! – с сожалением взвыли со спины шаддары.
Но мне уже было не до них – с беспокойством следя за густыми облаками, я изо всех сил летела к намеченной цели – к еще одному показавшемуся впереди ущелью. Огромному, гигантскому. Если бы туда низвергался тяжелый водопад, разбрызгивая радужные водяные капли, думаю, прекраснее и одновременно ужаснее зрелища было бы трудно вообразить.
Однако водопада там, к сожалению, не оказалось – только голые камни, отвесные скалы, угрожающе топорщащиеся на крутых склонах острые грани и туман… густой серый туман, клубящийся далеко внизу и прячущий под собой невероятно далекое дно. По одну сторону ущелья застыл громадный утес, вылепленный, кажется, из черного гранита… или базальта? А по другую сторону, торжественно сверкая первозданной белизной, возвышалась еще одна скала, до которой мне так хотелось добраться.
Я устало улыбнулась: да, я все-таки увидела вблизи Летящие пики. Этих двух сестер, о которых сложено так много легенд. Говорят, именно отсюда начиналась история крылатых. Здесь они когда-то появились на свет и здесь же испокон веков хоронили своих мертвых. Я всегда мечтала увидеть их с такой высоты. Я так часто видела эти дивные горы во снах. Я безошибочно узнала их очертания и, не имея больше сил бежать, начала постепенно замедляться, не в силах побороть охватившее меня благоговение.
Прекрасные горы. Великие. Древние. Мои родные горы, которые я хотя бы сейчас смогла наконец увидеть. Жаль, что так поздно. До смерти жаль, что это в первый и в последний раз, потому вот оно – ущелье Потерянных душ. Говорят, у него на самом деле нет никакого
