«Что у него там такого, в этом айподе?» — подумал Микаель.
— Так что ты ждешь, что?..
— Что она подключится. Или просто-напросто…
Его мобильник громко зазвенел. Он посмотрел на экран.
— Совершенно невероятно…
Вид у него сразу стал радостный и решительный.
— Что? Получил сигнал от планшетника?
Поль так и сиял от счастья.
— Ну…
— Это так?
Уставившись на экран, Поль стал нажимать на кнопки.
— Жесть! Это меняет все дело, — пробормотал он.
Микаелю вмиг стало жарко, он взбодрился. У Поля блестели глаза. Поль стоял и читал что-то в своем айфоне, а потом посмотрел на свои часы фирмы IWC.
— Значит, тебе известно, где сейчас планшетник? Ты получил от него сигнал? — спросил Микаель.
Их взгляды встретились.
— Да.
— И где он?
Поль положил айфон в карман и огляделся.
— Извини, но мне надо срочно идти.
— Ты поедешь туда?
Поль только ухмыльнулся в ответ.
— Но ты можешь сказать, где она? — спросил Микаель. — Я поеду с тобой!
Поль посмотрел на него в упор.
— Ты что, шутишь?
— Нет. Если ты поедешь искать свой планшетник, я поеду вместе с тобой!
Поль фыркнул.
— Об этом забудь!
Внезапно он повернулся и быстро пошел в сторону входа в туннель метро на углу улиц Дроттнинггатан и Кларабергсгатан, где было полно народу.
Что он делает? Сматывается?
— Подожди!
Микаель пошел за ним. Он увидел, что Поль как раз подошел к входу в метро и начал пробираться среди стоявших на эскалаторе пассажиров.
— Эй, подожди! — закричал Микаель.
Поль на долю секунды повернул к нему свое лицо с презрительной улыбкой.
Микаель уже тоже был на эскалаторе.
— Извините, извините… — говорил он, быстрым шагом спускаясь мимо людей с пакетами, полными рождественских подарков.
Когда он спустился к подземному входу рядом с универмагом «Оленс», у турникетов он увидел поток людей, идущих в обе стороны — по направлению к площади Сергельсторг и в универмаг.
Куда он подевался, куда?..
Микаель несколько секунд постоял на месте, быстро посмотрев во все стороны, расстроился и выругался.
Поля как след простыл.
43
Поль будто сквозь землю провалился.
Микаель спустился вниз и стал искать его на всех платформах станции Центральный вокзал, но безрезультатно. Несколько раз он набирал телефон Поля, но сразу же включался автоответчик.
Больше часа он ходил наугад вдоль улицы Кларабергсгатан и южной части улицы Свеавеген, а потом по рождественской ярмарке на площади Сергельсторг и по всем улицам в районе площади Хёторгет.
Поля нигде не было.
Черт, как я мог дать ему улизнуть!
Ребекка, прости меня…
В конце концов он остановился на площади Хёторгет перед статуей Орфея работы Карла Миллеса, посмотрел на вычищенный фасад Концертного зала и почувствовал, что из глаз текут слезы, которые сразу же замерзали, словно превращаясь в маленькие ледяные жемчужины.
Какой же я безмозглый дурак! Как я мог дать ему уйти! Может быть, попытаться поехать к нему домой в Эншеде? Но он наверняка уже уехал. Если я…
Слезы текли по лицу, он вытирал их кожаной перчаткой, будучи не в состоянии больше думать, и держал обе ладони перед глазами.
Это был мой шанс, а я его упустил, я не проявил достаточную прыть. Что мне теперь делать?
Ребекка, прости!
Он продолжал стоять. Продавцы фруктов зазывали со своих лотков, в воздухе висел запах жареного миндаля, а его слезы капали на скользкие булыжники.
И тут раздался звук.
Сигнал. Из кармана.
Он вынул мобильник. Номер неизвестен.
Он не знал, ответить или нет, но откашлялся и нажал на кнопку.
— Микаель.
— Привет, это я, — сказал мужской голос.
— А ты кто?
Мужчина ответил не сразу.
— Это опять я. Из «Оленса». Поль.
Микаель засопел, вытер нос одной перчаткой и сразу перестал плакать.
— Вот как?
— Ты извини меня, я тут немного подумал. У меня есть один вопрос.
— Давай.
— У тебя есть водительские права?
— Да.
— Хорошо. Очень хорошо. У меня сейчас нет водительских прав, эта девка взяла мой бумажник. Послушай, а может, у тебя и машина есть?
— Есть. «Сааб».
— Жесть.
Судя по голосу, Поль был в раздумьях.
— Прекрасно. Тогда к тебе один вопрос: мы можем встретиться как можно скорее? И двинуться в путь. Ты уж прости меня за давешнее. Я плохо себя вел, знаю.
Микаель сразу же почувствовал прилив сил и радость.
— Мы что, отправляемся?
— Да.
— Годится! Прямо сегодня?
— Типа того. Давай увидимся у Норртуля через час, примерно без четверти пять. У киоска с тайской едой. Успеешь?
Микаель взглянул на часы на фасаде «Макдональдса» на улице Кунгсгатан.
— Думаю, да.
— Ты успеешь собраться? Нам, пожалуй, надо взять с собой теплые вещи.
— Вот как. А куда мы поедем?
Пока они говорили, Микаель чувствовал, как по телу растекается тепло.
Невероятно, как быстро все поменялось!
Теперь, Ребекка, теперь я скоро покажу тебе все, о чем я мечтал, покажу тебе и всему проклятому миру.
Поль слегка рассмеялся в телефон.
— Куда мы поедем? Ты же получил наводку.
— Разве?
— Да. Место встречи.
— Ты имеешь в виду Норртуль?
— Без четверти пять, — ответил Поль и отключился.
44
Ида, Лассе и Долли сидели на кухне, не зажигая света. Они несколько раз пытались послать sms на новый номер Альмы с мобильника Долли, но получали извещение, что сообщение не доставлено.
Долли опять посмотрела в окно.
— Я их не вижу.
— Опасность миновала, — сказал Лассе, — камень выпал из шкатулки, он не был защищен. Поэтому они и напали.
Быстро дыша, он показал на лежавшую на столе шкатулку, в одну секунду открыл крышку и показал камень Долли. Камень слабо мерцал, а отросток переливался от серебристого до почти темно-красного цвета. Вдобавок Иде показалось, что структура поверхности изменилась: линии и очертания, напоминающие суставы, исчезли, а темная горная порода почернела и стала какой-то аморфной. Только сапфиры выглядели так же, как прежде.
Посмотрев на них, она вздрогнула.
Лассе закрыл коробочку.
— Что это такое было? Что-то очень странное, — сказала Долли.
— Внутренний чехол коробки сделан из свинца. Он не пропускает излучение. — Лассе повернулся к Иде. — Значит, Лобов дал ее тебе перед смертью?
Ида кивнула и внимательно заглянула Лассе в глаза. Никогда прежде она не видела у него этого взгляда: удивление, смешанное с решимостью, страхом, отчаянием и стыдом.
— И он взял шкатулку с собой в Стокгольм! — произнес он.
— Но что это такое? — спросила Ида.
— Не знаю, как начать, — ответил он. — Нам надо уезжать отсюда. Побыстрее. С другой стороны, мы должны поспать. Если у тебя нет ничего бодрящего, Долли. Ну ты понимаешь, что я имею в виду.
Она посмотрела на него, подняв брови.
— Ты имеешь в виду…
— Например, амфетамин, да.
— Увы. Но у меня есть несколько «Ред Буллов».
Она пошла посмотреть в холодильнике.
— Закрой, — велел ей Лассе, — никакого света! Дай посмотрю твою руку.
Ида протянула ему большой палец. Края раны стали менять цвет, теперь они приобрели лиловато-голубоватый оттенок с белой полоской почти рядом с кутикулой.
— Не болит, — сказала она.
— Я очень тщательно промыла рану, — сказала Долли.
Лассе не ответил, он только вздохнул и на несколько секунд закрыл глаза. Ида услышала, как он почти неслышно несколько раз прошептал слово «черт». Он сжал зубы и потом посмотрел Иде в глаза, пытаясь улыбнуться.
— Хорошо. Тогда наверняка заживет, — сказал он.
Он быстро отвел глаза и опять посмотрел в окно, на дорогу.
— Предлагаю сразу же перенести все вещи в твою машину, Долли. Сколько у тебя в баке бензина? Ты уже позвонила своему человеку? И как там с врачом? Есть кому показать рану?
Он опять быстро улыбнулся Иде.
— Самое лучшее — поликлиника в Хапаранде, если вы сейчас уедете из Швеции, — ответила Долли. — Открывается в семь утра, я проверила.
Ида посмотрела на часы на кухне. Они показывали чуть больше половины одиннадцатого вечера.
— А мой человек — его зовут Миккола — отвечает только на sms, — добавила Долли. — И то не сразу. У меня в баке примерно двадцать литров.
Лассе поднялся и стал ходить взад-вперед по кухне.
— Если бы я не так чертовски устал…
Он поднял шкатулку и дал ее Иде.
— Пусть лучше она будет у тебя. Я… не смею. Она фактически твоя. Носи ее на себе, под нижнем бельем.
У него был такой вид, словно он вдруг что-то вспомнил.
— А шкатулка была на тебе, когда ты встретила волков в Брунфло?
Она попыталась вспомнить, но безуспешно.
