нужно тщательнее скрывать свои чувства. Слегка дрожащими пальцами я разворачиваю записку.
«Золото тебе к лицу, и это балл в твою пользу. В конце концов, мы любим носить золото. Но наша жизнь – это не только лоск и гламур. Пора испытать твои клыки. Следующее задание: погладить аллигатора».
– Черта с два, – бормочу я.
– Хорошая книга? – Один из молодых людей стоит у входа в уголок поэзии и смотрит на обложку моей книги сквозь откровенно модные очки в черной оправе. Покачав головой и даже не спросив разрешения, он протягивает руку и забирает у меня книгу, а затем со вздохом разглядывает ее со всех сторон.
– Это просто приманка для туристов – жуткая поэзия для жуткого места. Я могу порекомендовать что-нибудь получше.
Когда он проходит мимо, я отбираю книгу обратно.
– Спасибо, не надо.
Парень пожимает плечами и ставит сборник стихов Уолта Уитмена обратно на полку. Можно подумать, он бы меня впечатлил, порекомендовав прочесть «Листья травы» – единственный поэтический сборник, о котором слышали все.
– Как хочешь.
– Именно.
Парень направляется обратно к своему приятелю.
– Подожди! – окликаю его я.
Он оборачивается, приподняв брови в предвкушении того, что сейчас я признаю его правоту.
– Ты не знаешь, где здесь поблизости можно погладить аллигатора?
Парень фыркает.
Его приятель хихикает у него за спиной.
Я мило улыбаюсь, хотя и представляю, что бы сделала с ним, будь я вампиром.
– Понятия не имею. – Парень поворачивается и уходит со своим другом, смеясь над туристами.
– Придурки. – Я оборачиваюсь и вижу позади себя Рут. – Извините за выражение.
– Ничего страшного, дорогая, – улыбается она. – Старшекурсники филологического университета, как правило, представляют собой сборище придурков.
Я застываю на мгновение, а затем смеюсь до боли в животе.
Рут возвращается к наведению порядка на полках, пока я восстанавливаю дыхание.
– Попробуй отправиться на экскурсию по болотам, – советует она. – Не думаю, что тебе прямо предложат погладить местных обитателей, но зато подвезут к ним достаточно близко.
Заплатив восемьдесят долларов и совершив долгую поездку на автобусе, мы с Генри садимся в шаткую металлическую лодку с десятью другими людьми и гидом, который просит нас не беспокоиться – ни одна из их туристических лодок ни разу не затонула… по крайней мере за последний месяц.
Генри хохочет вместе с половиной туристов.
С остальной половиной туристов мы обмениваемся испуганными взглядами.
– Это не смешно! – шепотом сообщаю я.
– Еще как смешно! – Генри ухмыляется, как ребенок, впервые попавший в Диснейленд. Он, кажется, забыл, как я поступила с ним вчера.
– Я не умею плавать, помнишь?
– Как я могу забыть? – Он смеется еще громче, как будто моя перспектива утонуть поднимает уровень юмора на ступеньку выше.
Я хмурюсь. Генри слишком беззаботный, – слишком счастливый, – и в этом ощущается какая-то фальшь, словно это он надел маску, чтобы скрыть от меня все переживания. Мне не следовало плакать перед ним. Теперь Генри пытается поднять мне настроение, хотя я этого не заслуживаю.
Он всегда шел на примирение первым.
– Расслабься. Я плаваю достаточно хорошо, чтобы этого хватило на нас обоих.
– Не уверена, что это поможет. Ты быстро окажешься на суше, а я все еще буду тонуть.
– Я бы никогда не позволил тебе утонуть. – В его голосе есть нотка серьезности, которая снимает груз с моей души, так что я больше не чувствую себя тонущим мешком с камнями. Генри протягивает руку и коротко пожимает мою ладонь. – Разве ты забыла?
Его вопрос пробуждает во мне воспоминание о том случае из детства, когда мы пришли к общему другу на праздник у бассейна. Я умела плавать только с надувным кругом и шла по краю бассейна без него, когда один мальчик подумал, что было бы забавно столкнуть меня в воду. Моя голова ушла под воду, но только на секунду, а затем рядом возник Генри и оттащил меня к краю бассейна, пока я кашляла и плакала оттого, как горело в носу.
Я содрогаюсь, вспоминая те ощущения.
– А потом ты бросил того парня на глубину, – говорю я.
– И теперь тоже накажу любого, кто причинит тебе боль. – В голосе Генри нет и следа легкости или юмора. Я точно знаю, о ком он думает.
– Приятно это знать. – Я стараюсь, чтобы мой голос звучал мягко.
А затем лодка устремляется вперед со скоростью, которой никто не ожидал. Меня по инерции откидывает прямо на Генри, и я не тороплюсь отстраняться. Если лодка действительно пойдет ко дну, следует держаться поближе к парню, который обещал меня спасти. Это просто здравое рассуждение.
Густая зеленая трава, обрамляющая мутную воду, кажется размытым пятном. Я сосредотачиваюсь на белых брызгах, срывающихся с борта лодки. Мы останавливаемся в закрытом болоте – небольшом округлом ответвлении, окруженном густой зеленой листвой. Здесь все кардинально отличается от Французского квартала, живого и насыщенного человеческой историей. Здесь кишит нетронутая человеком жизнь – другой вид живости и красоты.
– Народ, они приближаются! – предупреждает гид.
Даже не знаю, когда успела вцепиться пальцами в бицепс Генри, но я сжимаю его руку чуть крепче, когда двухметровый аллигатор подплывает к борту лодки.
– Я не буду прикасаться к этой твари, – бормочу я.
– Не думаю, что кто-то тебе позволит, – смеется Генри.
Я не рассказала ему о новом задании. Когда разбудила сегодня утром и объявила, что мы отправляемся на экскурсию по болотам, он подумал, что я делаю это ради него. Что это маленький сюрприз в искупление моего недавнего предательства. Я не стала разубеждать Генри.
И теперь мне очень стыдно за это.
Я отпускаю его, чтобы он мог наклониться ближе к перилам, чем мне хотелось бы.
– Срань господня! – с таким восторгом произносит Генри, что меня немного беспокоит его моральное состояние. – Они великолепны! Они похожи на маленьких игрушечных динозавров!
Я смотрю на Генри так, словно он сошел с ума по дороге сюда, но друг ничего не замечает. Я могла бы, наверное, раздеться догола и лечь загорать обнаженной, а Генри все равно не посмотрел бы на меня, потому что его больше привлекают чешуйчатые твари.
Он с детства увлекался динозаврами. Когда нам было по десять лет, мы постоянно сидели в его комнате и смотрели первый фильм «Парк Юрского периода», хотя мне еще не разрешали такое смотреть. Во время просмотра Генри потчевал меня случайными фактами. Например, что зубы настоящего тираннозавра должны быть достаточно длинными, чтобы он сожрал человека, или что тираннозавр на самом деле не бегал так быстро, чтобы догнать мчащийся на полной скорости джип. Можно подумать, это делало таких динозавров менее
