смертные люди.
Зевсу еще иногда случалось перехитрить Афродиту, он сам также мог посеять любовь к смертным в души богов. Но ведь Зевс — величайший бог и пользуется величайшим почетом. Зевс бросил и в сердце Афродиты томительную страсть к смертному мужчине, когда однажды Афродита, лукаво посмеиваясь, расхвасталась, что она много раз вселяла в сердца богов и богинь любовь к смертным. Теперь Зевс сделал так, что Афродита влюбилась в смертного Анхиза. Анхиз на высоких вершинах многоводной горы Иды пас своих коров, он был красив и мужествен, подобно бессмертным богам. Когда улыбающаяся Афродита увидела его, она влюбилась в него, страсть охватила ее сердце. Она вернулась домой на остров Кипр, в свой благоухающий храм в Пафосе, где была ее священная роща и стоял благоухающий алтарь. Она вошла и закрыла за собой блестящую дверь. Там хариты омыли ее и умастили елеем, которым пользуются только бессмертные боги. Она надела красивые одежды и богато украсила себя золотом, затем поспешила в Трою, оставив ароматный Кипр и прокладывая свой путь через облака.
Прибыв на гору Иду, которая была питающей матерью для диких животных благодаря своим многоводным источникам, она прямо отправилась к загону скота. Ее руки лизали серые волки, ласково помахивая хвостами, а также хищные львы, медведи и кровожадные, истребляющие оленей барсы. Богиня отыскала шалаш Анхиза и самого героя, которому боги дали такую красоту. Он был один, все другие его товарищи пасли коров на обильных травою лугах. Анхиз ходил по своему шалашу, непрерывно играя на лире. Внезапно перед ним предстала дочь Зевса, Афродита, в образе обыкновенной девушки, не отличаясь от них ни ростом, ни лицом, — она не хотела испугать смертного. Анхиз был удивлен, когда заметил ее, он поразился ее красотой и сверкающей одеждой. Пеплум богини был ярче огня, и красиво изогнутые серьги звенели, сверкая. Ожерелья на нежной шее были прелестны, все из золота и разноцветных камней. На мягкой груди, казалось, светился месяц, взглянешь — настоящее чудо! Анхиза охватила любовь, и он сказал гостье:
— Привет тебе, царица, кто бы ты ни была среди блаженных богов, ты, которая теперь явилась в этот приют. Ты Артемида, или Латона, или золотая Афродита, или благородная Фемида, или совоокая Афина, или одна из харит, которые сопровождают каждого бога и сами бессмертны, или ты одна из нимф, живущих в рощах, источниках и лугах. Тебе на горной вершине, откуда все видно и которая отовсюду видна, я воздвигну алтарь и буду приносить во все времена года прекрасные жертвы. Только и ты будь расположена ко мне душой и сделай, чтобы среди троянских мужей появился выдающийся герой, сделай, чтобы после меня остались цветущие потомки и чтобы я сам долго жил и долго наслаждался дневным светом, чтобы я счастливо жил среди моего народа и так достиг бы порога старости.
Дочь Зевса Афродита отвечала на это:
— Анхиз, славнейший из всех, рожденных на земле, из всех людей, я не богиня. Почему ты сравниваешь меня с бессмертными богинями? Я смертная девушка, моя мать — земная женщина. Имя моего отца Отрей. Ты мог слышать о нем, ведь он царь всей Фригии. Но я могу разговаривать с тобой на твоем языке, так как моей няней была троянская женщина. Теперь златожезлый Гермес выхватил меня из свиты Артемиды, где мы — нимфы и дочери богатых царей — все вместе танцевали и играли. Отсюда похитил меня златожезлый Гермес-Аргифонт и повел через далекие земли, по возделанным человеческими руками краям и через непроходимые, незаселенные, ничьи земли, где лишь хищные дикие животные с шумом пробираются сквозь чащобу кустарников. Вел быстро, почти не касаясь земли, и сказал мне Гермес, что ведет меня к Анхизу, чтобы я стала супругой этого юноши и чтобы я подарила ему прекрасных детей. Потом он указал мне твой шалаш, и вернулся обратно к бессмертным богам могучий Аргифонт, а я вошла в твой приют; в силу необходимости я вынуждена прийти к тебе. И, охватив твои колена, заклинаю Зевсом, заклинаю твоими славными родителями, ведь только сын славных родителей может быть таким, как ты, покажи меня твоему отцу, и твоей благородной матери, и твоим родственникам, пусть они решат, достойна я быть их невесткой или нет. Пошли скорее посланца во Фригию, пусть отнесет известие моему отцу и моей престарелой матери. Они тогда пришлют с ним в изобилии золота и тонкотканых одежд, и ты получишь мое богатое приданое. Но тогда устрой свадебный пир, которого мы оба так жаждем, и как того требует честь перед людьми и богами.
Сказала все это, и сладостная страсть охватила ее душу. Анхиз тоже воспылал любовью и сказал ей:
— Если ты смертная девушка и твоя мать земная, а твой отец Отрей и, как ты говоришь, ты пришла в мой приют по желанию бога, ведомая Гермесом, ты будешь моей супругой до конца моих дней. Нет такого бога или человека, которые могли бы разлучить нас, даже если это далекоразящий Аполлон, который пустил бы в меня свою стрелу из золотого лука. Только ты хоть на миг стань моей, вслед за тем я готов сойти, если нужно, даже в покои Гадеса.
Так одарила Афродита любовью Анхиза и только потом обнаружила свою божественную сущность. Она встала в хижине, коснулась головой балки потолка, и бессмертная красота засияла на ее лице, такая красота, которая могла принадлежать только богине Киферы Афродите, увенчанной лучезарным венком. Она разбудила спящего Анхиза:
— Вставай, кровь Дардана, почему ты спишь так глубоко? Взгляни, я ли это, та ли я, какой ты видел меня раньше?
Анхиз пробудился ото сна и, когда увидел сияющие очи Афродиты, испуганно отвратил взор, закрыл лицо плащом и такими словами стал умолять ее:
— Как только я увидел тебя в первый раз, я понял, что ты божество, но ты отрицала правду. Но теперь я заклинаю тебя эгидоносителем Зевсом, не оставляй меня, несовершенного человека, жить здесь среди людей, лишенного силы, ибо силы теряет тот, кто, как я, разделял супружеское ложе с бессмертной богиней.
Афродита возразила:
— Анхиз, достойнейший из смертных, будь мужественным и не бойся ничего. Не жди ничего плохого ни от меня, ни от кого другого из блаженных богов, потому что боги к тебе благосклонны. У тебя будет сын, который станет царем троянцев, а после него останутся сыновья и внуки, непрерывная вереница потомков.
Но тут богиня, содрогнувшись, вспомнила о том, что Анхиза также постигнет когда-нибудь общая участь смертных — старость. И ей пришел на
