только противоречащей нашим первостепенным государственным интересам, но и унизительной для нашего престижа.
С экономической точки зрения целью нашей в отношении Проливов должно поэтому быть установление гарантий беспрепятственного пользования этим морским путем для нашей торговли.
Гарантии эти должны быть реальными. Одни юридические обеспечения не могут здесь быть достаточными. Они имели бы значение лишь на время мира. В случае же войны действительность их зависела бы от ограждения их силою. Без санкции гарантии эти не могут поэтому иметь цены.
Такие гарантии могут явиться вполне прочными лишь в случае подчинения всего морского пути через Проливы в той или иной форме нашей власти. Лишь в случае, если охрана этого пути будет в наших руках, мы можем иметь уверенность, что он будет огражден во всякое время от чьих бы то ни было посягательств. Менее полные гарантии дадут, конечно, и меньшей цены обеспечение.
Необходимо, однако, иметь в виду, что даже установление нашего господства над Проливами не даст нам безусловного обеспечения экономического выхода нашего в Средиземное море. Оно не устранит возможности для державы, располагающей в Средиземном море достаточными морскими силами, в случае войны с нами, объявить и осуществить блокаду Проливов.
§ 2
Стратегическое значение Проливов заключается в возможности для государства, господствующего над ними, по своему усмотрению без значительных морских сил препятствовать прохождению военных судов из Средиземного моря в Черное и обратно. Кроме того, Проливы являются прекрасной оперативной базой для действий флота как в Средиземном, так и в Черном море.
Так как Проливы представляют из себя два последовательных дефиле — Босфорский и Дарданелльский проливы, — то господство над обоими обеспечивает возможность свободно проводить суда из одного моря в другое, господство же только над одним из них позволяет не допускать выхода судов в прилегающее к нему море.
Говоря о Дарданелльском дефиле, нужно разуметь под ним не только самый Дарданелльский пролив, но и морское пространство между ним и прилегающей к нему группою Эгейских островов — Тенедос, Имброс, Самофракия и Лемнос. Острова эти настолько близко расположены к Дарданеллам, что могут быть в большей или меньшей степени использованы для воспрепятствования выходу из этого пролива.
Современная военная техника дает различные средства для преграждения чужому флоту пути через дефиле.
В смысле узости водного пути и глубины его, Босфор и Дарданеллы отвечают условиям, при которых закрытие их может быть осуществлено следующими средствами:
1) установкою береговых батарей,
2) установкою на берегу минных аппаратов,
3) заграждением водного пути подводными минами,
4) действием в Проливах подводных лодок.
Все эти средства могут быть применены лишь в случае господства над берегами Проливов. Нечего и говорить, что это является необходимым условием для установки на берегу артиллерии или минных аппаратов. Подводные минные заграждения будут действительны лишь, если будут защищены артиллерией, дабы они не могли быть удалены противником при помощи тралеров[231]. Подводные же лодки могут действовать в Проливах лишь в случае отсутствия для них опасности с берега, так как, ввиду необходимости показывать перископ, они могут быть уничтожены огнем береговой артиллерии.
Нахождение Проливов в чужих руках имеет для нас, с военно-морской точки зрения, следующие невыгодные последствия.
Обладание Дарданелльским дефиле (включающим, как выше указано, и лежащие впереди него теснины между островами) дает государству, им владеющему, возможность препятствовать выходу наших военных судов из Черного моря в Средиземное, а также не допускать прохода наших военных судов из Средиземного моря в Черное либо для усиления нашего Черноморского флота, либо для укрытия в наших черноморских портах.
Владея еще и Босфором, государство это может проводить из Средиземного моря в Черное враждебные нам морские силы — собственные или чужой державы. Разительным примером создаваемой таким положением опасности для обороны нашего южного побережья может служить появление в Черном море «Гебена» и «Бреслау»[232].
Соответственно сему стратегические задачи наши на Проливах могут быть двоякого рода.
Стремления наши могут ограничиться созданием такого положения, которое давало бы нам возможность не допускать проникновения в Черное море чужих морских сил. Задачу эту можно назвать пассивной.
Установление такого положения в высокой степени укрепило бы и упростило бы оборону нашего черноморского побережья. Оно позволило бы нам в значительной степени сократить в Черном море наши морские силы, задачи коих ограничились бы борьбой с флотами государств, прибрежных к Черному морю.
В противоположность этой чисто оборонительной задаче, перед нами на Проливах может ставиться и более широкая, — так сказать, активная, — а именно обеспечения во всякое время, следовательно, и во время войны, беспрепятственного движения наших военных судов через Проливы и свободного их выхода в Средиземное море.
Такое решение, очевидно, требует подчинения нашей власти всего морского пути из Черного моря в Средиземное.
Необходимо, однако, оговориться. Господство наше над морским путем этим, даже в случае распространения его на лежащую впереди Дарданелл группу Эгейских островов, еще не может при всяких обстоятельствах дать нам уверенность в свободе нашего доступа в Средиземное море. Противник, располагающий морским господством в этом море, очевидно, всегда будет в состоянии не пустить в него наших судов. Такое положение неизбежно создастся в случае борьбы нашей с первостепенною морскою державою, при условии, однако, что флот ее не будет оттянут в другом направлении, как, например, в случае одновременной войны ее с другой крупной морской державой.
При обеспечении выхода наших военных судов в Средиземное море, значение Черноморского флота совершенно изменилось бы. Деятельность его не была бы ограничена одним Черным морем. Мы получили бы возможность использовать его и в других морях. Нам не приходилось бы содержать, как теперь, на нескольких морях значительные морские силы, что так тяжело ложится на наш бюджет. Мы могли бы в таком случае иметь лишь один «флот открытого моря» на Черном море, ограничиваясь на других морях морскими силами, предназначенными исключительно для оборонительных задач.
Сокращение морской сметы, которое получится в таком случае, до известной степени компенсировало бы те материальные жертвы, которые неизбежно вызвало бы укрепление нашей власти на Проливах.
Затем свобода плавания наших военных судов через Проливы дала бы нам возможность грозить нашим флотом в Средиземном море, что при условии обладания внушительными морскими силами могло бы в высокой степени усилить наше влияние в мире. Как уже было указано, Проливы являются прекрасной оперативной базой для флота в Средиземном море.
Значение этих доводов может быть, конечно, сильно оспорено. В частности, сомнению может быть подвергнута польза для нас широкой наступательной морской политики, по крайней мере, в настоящее время.
Главным аргументом в пользу разрешения вопроса о Проливах, в смысле обеспечения выхода наших военных судов
