кого-то не из твоих ребят, – пожала плечами Ариадна. – Териат, как смотрите на небольшой поединок?
Я с трудом сдержал улыбку и слегка поклонился, принимая вызов. Я знал, какова она в бою – быстрая, хитрая и азартная, тонко чувствующая опасность и замыслы противника, – потому и прозвал ее лисицей. Предвкушение блестело в ее глазах, сейчас казавшихся металлическими, и заставляло ее подпрыгивать от возбуждения.
Ариадна начала поединок с намерения измотать меня, а потому без конца прыгала и кружила, толком не нанося удары. Она знала, что я вырос в лесу, не знал езды верхом, а ноги – средство передвижения, никогда меня не подводившее; как знала и то, что я не мог работать в полную силу. Я упорно делал вид, что она вскружила мне голову, и демонстрировал признаки плохой координации. Закончив это представление, она, наконец, принялась работать мечом; в этом я действительно не был ей ровней. Поразительно, как сильны были ее руки; прежде я не видел ее в одежде с коротким рукавом. Исхудав в поездке на остров, в родных краях принцесса вновь набрала вес, завораживая округлыми формами; болезненно торчащие кости ключиц, впавшие щеки и серая кожа сменились здоровым румянцем и плавными линиями. Ее тело дышало силой, которую нельзя было однозначно определить как женскую или мужскую: присущие ей напор и наглость позволяли брать необходимое силой, но очарование ее улыбки и пышных ресниц сражало любого и без меча.
Удары становились все более сильными и замысловатыми. Лисица била туда, где я и не думал защищаться, ожидая встретить ее меч в совершенно другом месте. Каждый раз, принимая такие ходы от принцессы, краем глаза я видел капитана, явно переживающего за исход боя, и переживания эти касались вовсе не его высокородной сестры; он щурился и сдвигал брови, шумно втягивая воздух, но расслабленно выдыхал, если я уходил из-под летящего на меня меча. В очередной раз пытаясь не предугадывать действия Ариадны, а полагаться на реакцию смотрящих со стороны, я выполнил, как мне казалось, хитрый маневр, который должен был помочь мне вынырнуть из-под руки принцессы и оказаться за ее спиной, но она оказалась хитрее, и мгновение спустя я уже грел песок теплом своего тела.
Лисица наклонилась ко мне, подавая руку, чтобы помочь встать. В какой-то момент наши лица оказались очень близко; я глубоко вдохнул, вбирая в легкие ее запах, дарящий мне невероятное успокоение. Толпа аплодировала принцессе – не знаю, честно радуясь или пародируя ее появление в зале, – но одни ладони встречались усерднее остальных. Мы не торопились оборачиваться. Медленно пожав друг другу руки, благодаря за достойный – правда, только со стороны принцессы, – бой, мы еще на несколько мгновений задержали взгляд друг на друге. Ее глаза сияли.
Я готов был с позором проигрывать до конца жизни, чтобы видеть, как блестят ее глаза.
– Это невероятно! – послышался голос, который я узнал не сразу. Восторг в глазах Ариадны мгновенно пропал, а улыбка сошла с лица, будто ее никогда там и не было. – Если бы до приезда в Грею мне сказали, что моя невеста будет владеть мечом не хуже королевских гвардейцев, я бы поставил кучу денег на то, что такого быть не может.
– Жаль, что не поставил, – пожала плечами принцесса. – Кидо, ты же любишь пари. Тебе стоило заключить и это.
– Сделанного не воротишь, – ответил тот слегка растерянно, не ожидав столь резкой перемены настроения.
Хант не обращал внимания на язвительность Ариадны; он направился к ней, протягивая руку, но девушка резко развернулась и отправилась к стойке с оружием, чтобы вернуть меч на место. Принц будто бы не заметил ее жеста.
– Териат, позволите однажды присоединиться к вашим тренировкам? – складывая руки на животе, спросил он одновременно с добродушной улыбкой на лице и с напряжением в каждом мускуле. – Было бы интересно узнать, каким воином на фоне принцессы окажусь я.
– Буду рад, – равнодушно бросил я, изо всех сил стараясь изобразить почтение.
Ариадна молча покинула зал, но ее походка говорила сама за себя: раздраженная и оскорбленная его присутствием, она вылетела за дверь, словно среди гвардейцев был охотящийся за ней убийца. Хант, перед тем как последовать за ней, кивнул мне и гвардейцам; мы с Кидо переглянулись с непередаваемой палитрой эмоций на лицах.
Желания завтракать не было, и я сразу отправился в библиотеку. Дождь все еще барабанил по крышам, создавая уникальную мелодию, успокаивающую и убаюкивающую: как раз то, что нужно для чтения.
Последние две войны были описаны коротко и сухо.
Одиннадцатая была обусловлена желанием жителей юго-восточного острова Шааро перебраться на большую землю. Их остров затапливает, стоит морю чуть взволноваться, однако при этом вся его поверхность чудовищно иссушена; земле будто мало, что она окружена водой со всех сторон, и она постоянно требует больше. Жить в подобном месте сложно, так как в такой почве ничего не растет и питаться приходится лишь дарами моря, которые часто кишат паразитами, – иначе говоря, причин покинуть остров у его жителей было предостаточно. Древесины на Шааро почти нет, а потому нет и кораблей – плоты их лишь отдаленно напоминали плавательные средства; чудо, что они вообще доплыли до Амаунета через Песчаный океан. Некоторые разбились о скалы у береговой линии, но другие сумели поджечь портовый город и добраться до замка, где высказали свои требования. Их расстреляли, не дослушав. Эта битва внесена в книгу не из-за размаха конфликта и не из-за важности его причин или последствий, а потому, что прежде люди никогда не думали, что, учитывая климат острова, на Шааро еще осталась жизнь. Нападение было значимым для истории: опасность может подстерегать везде, и чрезмерная уверенность в безопасности, как правило, является предвестником скорой смерти.
Двенадцатая история была так свежа, что ее страницы едва не сочились кровью. Настолько, что не была дописана, ведь все еще продолжалась. За Кристальными Скалами и островом Тиавел есть большая земля, о которой в наших краях знают немного; известно лишь о трех государствах, расположенных относительно недалеко от ближайшего к нам берега. Заффари – самое южное королевство, отгороженное от других горным хребтом, хранящим легенды о живущих в его пещерах драконах. За горным хребтом – Бесрад, крайне воинственное и ненасытное королевство. Именно Бесрад развязал войну с Ауритом, находящимся еще выше, на севере. Никто не знал, как эта битва началась, как идет и когда закончится; маги в их краях сильны и не позволяют никакого воздействия со стороны себе подобных чужеземцев. Доплыть туда никто не пытался; любопытных летописцев мог поглотить как Сапфировый океан, так и ожесточенная война.
Я с облегчением закрыл
