крайней мере, так говорит мистер Фиффенгурт, если с ними
правильно обращаться. Только одно выводит их из себя: расставание. Говорят, Рефег и Рер — братья и последние из их племени по эту сторону Грииба. Они до
смерти боятся потерять друг друга навсегда! — Он понизил голос. — Не смейте
повторять это, но Ускинс сказал Роузу, что он эксперт по авгронгам. И что он
102
-
103-
делает? Он приказывает доставлять их на борт по одиночке!
На квартердеке Ускинс крикнул своим людям, чтобы они поторопились. Затем, отойдя подальше от поручней, он указал на длинноухое существо на палубе.
— Быстрее! — крикнул он. — Бяка убей зверя! Ты, большой огонь, большой
огненный обед!
Пазел сразу понял, что его Дар сработал. Ускинс пытался заговорить с
авгронгами на их родном языке и ужасно ошибался. И магия в голове Пазела тоже
не могла исправить беспорядок: переведенная чушь все равно остается чушью.
Авгронг бросил дикий, растерянный взгляд в сторону Ускинса. Затем он
перевернул мистера Фрикса вверх ногами и сжал.
Моряки вернулись с пиками в руках, более задумчивые, чем когда убегали.
Когда они направили пики на держащего Фрикса авгронга, его товарищ сильно
крутанулся, разбрасывая людей, как кегли. Первое существо ответило свирепыми
прыжками и ревом. Мистер Фрикс, поначалу онемевший от своего ужасного
положения, начал молить о пощаде.
Ускинс замахал руками и закричал:
— Обед или убить? Почему нет? Ты убить, убить, убить!
— О, небо! — сказал Пазел. — Замолчи, ты, дурак!
Судя по лицам людей, никто, и меньше всего сам Ускинс, не знал, что кричал
первый помощник. Авгронг, однако, знал и выглядел готовым повиноваться.
Мистер Фрикс начал выть, как человек, поджаривающийся на огне.
Пазел знал, что ему нужно делать дальше — и, прежде, чем страх смог его
остановить, он это сделал. Нарушив Правило пяти зон, он взбежал по трапу на
квартердек, пронесся прямо мимо Ускинса (который все еще кричал « Убей! »), поставил ногу на поручень и, всего на мгновение задумавшись, стоит ли жизнь
Фрикса того, чтобы потерять свою собственную, прыгнул.
Высота бака позволяла ему с легкостью перепрыгнуть головы матросов. Но он
забыл о цепях авгронга. Как только он прыгнул, чудовище попятилось назад, и цепь
на его шее туго натянулась, как тетива лука. Пазел ударился об нее коленями, беспомощно крутанулся в воздухе и с мучительным стуком приземлился на ногу
авгронга.
Для существа это, по-видимому, стало последней соломинкой. Пританцовывая
на одной ноге, монстр швырнул Фрикса в залив, подхватил Пазела одной рукой и
взревел, как сотня быков. Прежде чем Пазел понял, что происходит, он обнаружил, что его стиснули в сгибе локтя.
— Подожди! — выдохнул Пазел. Он попытался добавить «Пожалуйста», но из
легких вышибло воздух и Дар мгновенно сообщил ему, что этого слова не
существует на авгронга. Однако на мгновение одного слова было достаточно: существо заколебалось, его яростные красные глаза уставились на смолбоя.
— Вы оба поднимаетесь на борт, — сумел прохрипеть Пазел. — Нам нужно, чтобы вы оба поднимали якорь!
Как только слова слетели с его губ, существо ослабило хватку. Авгронг
103
-
104-
уставился на Пазела, разинув рот. Двести матросов, разинув рты, уставились на
авгронга. И в последовавшую за этим минуту молчания мистер Ускинс громко
рассмеялся:
— Тогда съешь его, ты, глупая грязная ящерица! Нам нужен Фрикс, но
смолбои стоят пенни за фунт! И ты окажешь этому кораблю услугу, если сможешь
придушить этого коротышку ормали.
Но Ускинс отказался от своего псевдо-авгронга, и существо не обратило
внимания на его арквали. Вместо этого авгронг выслушал остальную часть
объяснений Пазела. Затем с глубоким грудным ворчанием (и используя самую
отвратительную метафору для обозначения мистера Ускинса) он передал
сообщение своему товарищу. Короткоухое существо вздохнуло, как ветер.
— Гнев ни за что, — сказало оно. — Битва с дымом.
Его руки упали по бокам. По всей гавани и на борту « Чатранда» люди
вторили этому вздоху. Битва была окончена.
Пазел, однако, все еще висел на руке существа. Повернувшись, он обнаружил, что искоса смотрит на переполненную набережную. Было тревожно наблюдать за
таким количеством молчащих людей. На него набросились лица: однорукий
ветеран, женщина с корзиной дынь на голове, худощавый мужчина с мускулами
бойца, держащий на цепях двух огромных синих собак.
От собак
